остался с больным зверем. Лекарство не действовало! Надежды оставалось всё меньше и меньше. К тому же мяч был не цельный, а с прокусом. Значит, туда мог просочиться желудочный сок. При гниении он отравит несчастное животное! И тогда дрессировщику пришла в голову спасительная мысль – надо
перекормить Лотоса! Ведь морские львы – страшные обжоры и меры не знают! Лотосу ничего не стоило за один присест слопать пуд свежей рыбы! Он мог бы съесть и больше! И тогда излишнюю рыбу морской лев «отдаст обратно». Таково защитное свойство организма. Излишек пищи будет действовать лучше любого рвотного средства.
На следующее утро Юрий Владимирович организовал для любимца сеанс обжорства. Лотос ел рыбу без устали! Вот проглочено одно ведро, вот второе, третье… Всё идёт в бездонное брюхо! Но… Никакой «отдачи»!
Скормив морскому льву пятьдесят килограммов свежей рыбы и не дождавшись никакихрезультатов, дрессировщик отправился спать. Но какой может быть сон, когда гибнет любимец, да ещё такой талантливый артист! Три дня сиднем сидел неимоверно располневший Лотос и никакого эффекта! В душе дрессировщик уже оплакивал своего питомца. Видимо, не удастся его возвратить к жизни, к работе. Потеря «калифорнийца» была к тому же весьма чувствительным и финансовым ударом для зверинца – Лотос стоил не одну тысячу рублей золотом.
Самый пугающий признак недомогания морского льва – это постоянное сидение на суше. Если он не спускается в бассейн поплавать, значит, он либо не здоров, либо дурно настроен.
В тревожном ожидании проходят четвёртый день, пятый… И вдруг Лотос медленно сполз в бассейн и понемногу стал шевелиться в воде. Более того – у Лотоса появились первые признаки аппетита!..
Служащий принёс ведро рыбы, и Дуров дал своему питомцу небольшую форель. Лотос обрадованно проглотил её. Но какая это была форель? Отчаянию Юрия Владимировича не было предела! Оказалось, что вся рыба в ведре протухла! Откуда только её принёс этот бестолковый служитель! Теперь в трагическом исходе дрессировщик уже не сомневался.
Но дело обернулось самым неожиданным образом. Тухлая рыба сыграла роль очистительного средства. Она сделала то, что не смогла сделать введённая через шприц доза апоморфина. Часа через три Лотос «отдал обратно» не только спасшую его форель, но и все пятьдесят килограммов непереваренной рыбы, обременявшей желудок, и… злополучный мяч!
Вот уж верно говорится: «Не было бы счастья, да несчастье помогло!». Радости дрессировщика не было конца, когда Лотос через день приступил к исполнению своих артистических обязанностей.
И всё же Лотос вскоре погиб. И случилось это в тот день, когда Юрий Владимирович переходил из зверинца в «большой цирк». Лотоса погубил туберкулёз. Этот диагноз для Дурова и его новых товарищей стал сенсацией. Как же так? Ведь Баку – город довольно тёплый, а летом просто жаркий, выпадают и знойные, палящие дни, совсем такие же, как на родине морских львов. Но самое удивительное в том, что другие морские львы, с которыми впоследствии работал Юрий Владимирович в несравнимо более суровых в климатическом отношении условиях, никогда туберкулёзом не страдали.
Конечно, не только своим особенным характером отличается каждый конкретный зверь от другого, но и особенностями своего здоровья. То, что одному легко и радостно, другому в тягость, то, что один переносит незаметно, другой воспринимает как непосильную для него нагрузку. На одном травмы заживают без осложнений и препятствий, другого приходится лечить долго, упорно, мучительно…
Аразве у нас, людей, не так? Даже в одной семье, даже среди братьев, даже среди близнецов? Стоит ли этому особенно удивляться!
Что же касается морских львов, то, как подметил однажды в беседе с Юрием Владимировичем один старый ветеринар, первоисточник гибели Лотоса – в сквозняках. Да, в самых обычных сквозняках! Они, эти сквозняки, гуляют по цирку взад и вперёд. От них страдают и люди, и звери, и зрители, и артисты. Сквозняк опасен тем, что он незаметен, это враг-невидимка. Он скор на расправу. Ну, если это весна или тем более лето, если температура воздуха в цирке и за его пределами близка, это ещё не так страшно. А если возникает резкий перепад температур?! В океане ветра гуляют и не такие, но там нет сквозняков. Видимо, Лотосу со сквозняками особенно не повезло. Простуда сыграла коварную роль, внешних признаков её никто не заприметил.
…С тех пор минуло двадцать лет, а Юрий Владимирович переживал утрату своего любимца так, словно это произошло вчера.
Вообще, в эти бакинские дни Юрий Владимирович был грустен. Он и чувствовал себя неважно, и перемена погоды на него тяжело повлияла, и воспоминания на этот раз особенно растревожили, и я был уже не рад, что пристал к человеку со своими блокнотами.
По календарю в Закавказье весна, а город весь завален снегом. Идёт сильный перепад давления. Раньше в молодости это как-то вовсе не замечалось, а теперь погодные перемены всё чаще и чаще дают о себе знать. Юрий Владимирович лежит в гостиничном номере. Надо бы поспать, отдохнуть, но подушка словно горит у него под головой. Звери без присмотра не остались. Никто не обидит, не забудет ни страуса – эму Петьку, ни его тёзку – престарелого ламу, ни морского льва Пашку, и начинающих артистов – морских львят Лору и Талисмана, ни слониху подростка Лэди, а вот с продуктами беда – они остались на загородной базе! Из-за снежных заносов их теперь будет трудно своевременно привезти в Баку. Главное рыба, рыба и ещё раз рыба – ив нужном количестве и в необходимом ассортименте. Вот, скажем, новый любимец дрессировщика – морской лев Пашка. За какую-нибудь кильку или салаку ни за что не станет отрабатывать сложный трюк, а за кусочек осетрины он на арене творит чудеса! И Юрий Владимирович хватает телефонную трубку и срочно отправляет своего ассистента в гастроном, чтобы купить один килограмм осетрины для Пашки. Маленький кусочек этой рыбы станет вечером «вести» целый номер!
Ещё дед завещал Юрию Владимировичу святое правило дрессуры: «Нам самим будет хорошо только в том случае, если будет хорошо нашим животным». Эту заповедь внук не устаёт повторять всем своим сотрудникам, помощникам и ученикам.
Мне очень хочется как-то отвлечь Юрия Владимировича от тревожных мыслей, настроить его на иную волну, и я прошу его рассказать о светлом и радостном событии в его жизни – переходе в «больший» цирк, на большой аттракцион.
Эти воспоминания для Юрия Владимировича и впрямь действуют как лекарство. Он оживляется, привстаёт, усаживается на гостиничном диване и начинает вести речь о новой главе в своей артистической судьбе.