коробкой.
Вдруг мне в голову пришла мысль. Проспала — сиди голодная? Нет жратвы — нет и кофе.
— Если я не ем, то ты не получаешь свой сраный кофе, козел, — пробормотала я.
Я пересыпала капсулы из коробки в карман своей толстовки. Затем рухнула на огромный диван и включила телевизор.
Через несколько минут я почувствовала, как он сел рядом.
— А ты послушная, — засмеялся он, взяв чашку с журнального столика и поднеся ее к губам.
И, скривившись, немедленно поставил обратно. Я не сдержала насмешливого фырканья, заметив его офигевший взгляд, — он отхлебнул кофе, который не допил с утра.
— Мне насрать, что ты подыхаешь с голоду, где мой кофе?
— В супермаркете! Там же, где еда, которой нет в доме.
Он изогнул бровь и отправился на кухню. Прошипел: «Что за херня». С довольной улыбкой я вернулась на исходную позицию перед экраном и стала ждать, когда он скажет, что едет в магазин.
— Одевайся, мы едем.
Ноги сами понесли меня в спальню. Быстро одевшись, я спустилась и стала его ждать. Он натянул свою вечную кожаную куртку, и мы направились к гаражу, где он сел в машину, куда более простую, чем вчерашняя.
Мы выехали на трассу в полном молчании. Ни ему, ни мне не хотелось разговаривать, и слава богу.
Сквозь затемненные стекла я жадно разглядывала оживленный центр города: вот вход в парк, вот кафе на углу, вот молодая пара, ребенок, пожилая дама с собаками, стайка девушек, выходящих из торгового центра с полными руками покупок. Люди жили. Я так давно не видела всего этого. На глаза набежали слезы. Я столько лет не была в таких оживленных местах. И завидовала всем, и людям, и собакам.
Их жизнь была настолько проще, настолько банальнее. И эту банальность я мечтала вернуть с самого начала своего кошмара. Я им завидовала белой завистью.
Заметив мать с дочерью, покупающих сахарную вату, я всхлипнула. Как же мне не хватало мамы.
Я постаралась взять себя в руки. Не позволю своим демонам в очередной раз меня разрушить. Все осталось в прошлом. И теперь это прошлое казалось куда счастливее.
— Хватит ныть, как дитя малое, скоро будешь жрать, — хлестнул меня голос психопата.
Я свирепо уставилась на него. Он представления не имел, о чем говорит, а его презрительный вид выбешивал меня.
Припарковавшись, мы зашли в супермаркет. Он велел взять тележку и следовать за ним, я повиновалась, не задавая вопросов. Привет тебе, подчинение.
Мы петляли по рядам, рылись на полках. Он запрещал мне все, поэтому я украдкой взяла кукурузные хлопья и лапшу. Да, я ребенок. Вот уже почти шесть лет, как я не была в супермаркете, — нельзя же упускать такой случай.
Психопат хватал все подряд, и главное, в двойном количестве. Наверняка чтобы еще три месяца не ходить за покупками. Перед моим носом образовалась гора продуктов. Я сражалась с тележкой, не хватало сил ее толкать. Но этот козел, разумеется, и пальцем не шевельнул, чтобы мне помочь, слишком был занят мобильником и тем, чтобы подгонять меня.
На выходе он взял пакеты полегче, оставив те, которые были почти с меня весом.
— Шевелись, ты! Нашла время валандаться! — прикрикнул он, запихивая покупки в машину. — Или ты хочешь возвращаться пешком?
На его лице мелькнула отвратная ухмылка, и он сел за руль. Я сжала зубы и ускорила шаг, услышав, как заурчал мотор. Пока я кое-как рассовывала оставшиеся пакеты на заднее сиденье, машина тронулась с места.
Я вцепилась в ручку дверцы, пытаясь ее остановить. Психопат соизволил затормозить, дав мне забраться в салон.
— Обязательно быть таким подонком? — спросила я, зло посмотрев на него.
— Раз уж я не могу сделать из тебя невольницу, а я от этого отказываюсь, то сделаю из тебя развлекуху, и в этом смысле у тебя неплохо получается.
— Найди себе другое развлечение, у меня нет времени удовлетворять твои психопатические позывы и…
Он включил радио на максимум, чтобы не дать мне закончить фразу. Я сжала кулаки. Я хочу его убить. Нет, я его изничтожу.
Прижав голову к стеклу, я отдалась созерцанию летящих мимо пейзажей. Психопат сигналил, словно глухой, и водители уступали нам дорогу. Что за недоумок.
Мы быстро добрались до дома. Он вылез из машины, оставив меня наедине с покупками. Я увидела, как он открывает дверь в дом и возвращается с другим ключом в руке.
Я приподняла бровь, ожидая объяснений. Он сел в одну из машин, тронулся с места и притормозил рядом со мной:
— Если ты сунешься куда-нибудь, кроме…
— Кроме гостиной и своей комнаты, я тебе кишки выпущу? Ну да, знакомая песня, — ответила я со вздохом.
Он выдавил кривую усмешку, уставив на меня свои серые гляделки.
— Милая, надеюсь, ты подавишься жрачкой, которую приготовишь.
И нажал на газ.
— А я надеюсь, что ты отправишься туда, где тебе и место! — прокричала я ему вслед.
— Я прихвачу тебя с собой в ад! — проорал он, выезжая из гаража.
Я повернулась и поморщилась при виде кучи пакетов, которые предстояло тащить.
— Я тебя ненавижу.
Девять вечера. С тарелкой лапши в руке я смотрела телевизор, наслаждаясь комфортом и тишиной, которыми была обязана отсутствию самого ненавистного и лицемерного существа в этом доме. Эшера Скотта.
Все то время, что я проводила в гостиной, я не обращала внимания на книги. По крайней мере, не придавала значения черным стеллажам, таким же минималистичным, как и остальное в этом доме. Стеллажи были заполнены книгами. Неужели психопат читает? Поверить невозможно.
Я подошла посмотреть. Стивен Кинг, Лавкрафт, Эдгар По и множество других знаменитых авторов жанра ужасов и фантастики.
— А я-то удивлялась, откуда в нем столько садизма… — пробормотала я, проводя пальцем по корешкам. — «Гарри Поттер»? Оказывается, у тебя не такой уж плохой вкус.
Я вздрогнула, когда распахнулась входная дверь. Киара бросила сумочку на диван и рухнула рядом с ней.
— Умираю от голода! — объявила она, держась за живот.
— На кухне еще осталась лапша, хочешь? — с улыбкой предложила я.
— Не беспокойся, я сама все сделаю, я же не Эш!
Она вышла из гостиной и через несколько минут вернулась с тарелкой лапши.
— Как у тебя прошел день?
— Отлично! Утром проснулась на улице, днем поехала за продуктами. Очень спортивный день.
— Ты спала на улице? — опешила она.
— Он выставил меня вон, потому что я не хотела спать в подвале!
Киара зашипела от раздражения. Я описала ей свою ночь. Она еле сдержала смех, когда я рассказала,