— Точно, — сказала телефонистка. — Только что был он здесь.
— Где? — подлетел к стойке Додик.
— Да вот тут, — сказала телефонистка. — Телефонного разговора ждал с Москвой, да так и не дождался.
— Когда он ушел? — спросил майор отрывисто.
— Да минут пять назад, может… Перед самым вашим появлением пропал. И точно, нервничал все, места себе не находил.
Майор посмотрел на своих подчиненных.
— Додик, Артур, быстро по ближайшим дворам!.. А ты, Леня, проедь по дороге, до конца села и обратно. Быстро!..
Его помощники вышли, а сам майор повернулся к телефонистке.
— Так говорите, он в Москву звонил, да? А квитанция у вас осталась?..
Гражданин Шаронов в это время сжался, сидя в кустах на огороде одного из дворов позади, почты, и никак не мог решиться подняться и бежать оттуда. Он слишком хорошо знал своих преследователей, и страх парализовал его. Даже когда он увидел приближающегося Додика, самого высокого из команды культуристов из джипа, он не посмел шевельнуться, лишь затаился в надежде, что тот пройдет мимо.
Так бы оно и случилось, если бы не бродяжий кот, проходивший мимо и сунувшийся потереться о колено сидевшего в кустах Шаронова. От его прикосновения тот испуганно шарахнулся и тем обратил на себя внимание преследователя. Шаронов кинулся бежать, спотыкаясь о грядки, а Додик поднял переговорное устройство и сообщил:
— Артур, я его вижу!.. Он мой!..
Сунул устройство в карман куртки и внешне неторопливо, но уверенно пустился бегом за Шароновым.
Беглец тяжело дышал, то и дело испуганно оглядывался, и от того то и дело спотыкался и падал. Каждый раз вскакивая, он дышал все тяжелее, а преследователь следовал за ним неторопливо, но уверенно, даже что-то успевая сказать в свое переговорное устройство.
Впереди, за лесополосой показалось шоссе, по которому мчались машины, и Шаронов почувствовал, что у него еще есть шанс на спасение. Из последних он прибавил скорости, но уже почти на самой обочине ему навстречу выскочил другой культурист, сбил его с ног и остановился над ним, тоже тяжело дыша.
Неторопливо подбежал Додик. Шаронов ползал в пыли и плакал от бессилия. Он захотел подняться, но Додик лениво ударил его ногой по голове, и тот, охнув, упал снова.
На другой стороне остановилась машина, и некий сердобольный мужчина выглянул в раскрытое окно.
— В чем дело, хлопцы? Милицию, что ли, позвать?..
— Езжай, — махнул ему Додик. — Мы сами милиция.
— Нет, — закричал Шаронов, пытаясь вскочить, — не верьте им, это бандиты!..
Тогда второй, его звали Артуром, ударил его ногой в бок, и Шаронов захрипел, согнувшись. Додик переждал проезжавший мимо междугородний автобус и неторопливо перешел через дорогу, на ходу вытаскивая удостоверение из нагрудного кармашка рубашки.
— Еще вопросы есть? — спросил он холодно, продемонстрировав удостоверение бдительному мужчине.
Тот пожал плечами.
— А что это? — спросил он. — Рэкетир, что ли?
— Банкир, — сказал Додик. — Сбежал с активом, хотел спрятаться… Езжайте, подробности в газетах прочитаете.
И он вернулся на другую сторону дороги.
Меж тем в почтовом отделении майор Великанов записал все данные из квитанции на срочный звонок в Москву, задал еще несколько вопросов телефонистке и совсем уже собрался уходить, как дед, который до сих пор выписывал свою «Советскую Россию», вдруг буркнул:
— Могли бы и меня спросить о чем-нибудь, товарищ милиционер.
Тот остановился.
— Вы что-то знаете? — спросил он.
— Знаю, не знаю, а кое-что видел, — сказал тот.
— И что?
— А вот если бы спросили, то и узнали бы…
— Вот я и спрашиваю, — улыбнулся майор.
В это время его переговорное устройство в кармане куртки зашипело, и он поднял его.
— Что там? — спросил он, рассеянно глядя в окно.
— Мы его взяли, Хосе. Мы на дороге, за огородами.
— Иду, — сказал майор Великанов.
— Я с вами тогда попозже поговорю, да? — сказал он старику и быстро вышел.
— Как хотите, — буркнул старик сердито.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он вышел, и женщины с интересом посмотрели ему вслед.
— Интересный мужчина, — сказала толстуха. — Сразу видно, милиционер.
Когда Великанов подошел к месту событий, их джип уже стоял там, на обочине, и Шаронов сидел на земле у колеса. Вид у него был затравленный.
— У меня сердце больное, — жаловался он. — Вы убьете меня…
— Тебе говорили, козел вонючий, — нависал над ним Додик, — что с нами так шутить нельзя!
— Это не я! — выкрикнул жалобно Шаронов.
— В чем тут дело? — подошел Великанов.
Парни расступились.
— Он говорит, что он тут ни при чем?
— А бумаги у него?
— Нет.
— Где бумаги, Алик? — склонился над ним Великанов. — Мне с тобой некогда дурака валять, мне бумаги нужны.
— У меня их нет, — пробормотал Шаронов, пряча взгляд.
— Это не повод для игр, дружище, — сказал Великанов. — Дело серьезное, и прибаутками тут не отделаешься.
— У меня их нет! — выкрикнул Шаронов в отчаянии. — Обыщите меня!..
Великанов некоторое время рассматривал его задумчиво.
— У меня все готово, Хосе, — сказал водитель Леня.
Он протянул Додику провода, и тот стал быстро наматывать один провод на одну руку, а другой — на другую.
— Что вы делаете? — испугался Шаронов. — Это убьет меня.
— Ну да, — сказал Великанов. — А ты очень хочешь остаться в живых?
Тот глянул на него с ужасом.
— Вы не имеете права, — прохрипел он сорвавшимся голосом. — У нас с вами соглашение…
— Кончилось соглашение, Алик, — сказал Великанов. — После того, как ты нас кинул, оно потеряло свою силу.
— Я все скажу, — пролепетал Шаронов, чуть не плача.
— Прекрасно, — кивнул Великанов. — Говори.
Шаронов помялся.
— Бумаги у Стаковского, — ответил он отрывисто.
— Не гони туфту, Алик, — проговорил Великанов устало.
— Это действительно так, — поспешил уверить его Шаронов. — Он был в машине на бульваре!.. Это он подменил пакет в последнюю минуту…
— Ты меня за фрайера держишь? — сказал Великанов. — Ну, сам теперь виноват. Леня, давай.
Водитель Леня хмыкнул и прикоснулся концом провода к контакту на аккумуляторе. Шаронов дико заорал, и по сигналу Великанова Леня прекратил пытку.
Шаронов хрипло и тяжело дышал, глядя на окружавших его парней с ужасом.
— Мне… нельзя… — проговорил он. — Мне… таблетку…
Но парни смотрели на него безучастно и ждали только информации. Шаронов вдруг дернулся, беззвучно хватая воздух, и осел, словно из него сразу выпустили весь воздух.
— Если он сдохнет, мы круто обломаемся, — проговорил Великанов.
Додик склонился над Шароновым, уложил его на землю, сорвал провода с рук.
— Кажется, кранты, — сказал он.
— Подергайся, — бросил ему Великанов.
Додик стал делать Шаронову искусственное дыхание, давил на сердце, тормошил. Великанов достал сигарету, и Артур щелкнул зажигалкой.
— Чем это чревато? — спросил он.
— Подумай сам, — сказал тот. — Маэстро таких обломов не прощает.
Артур глянул на него испуганно.
— Будем делать ноги, да?
— Искать будем, — сказал Великанов и после второй затяжки отбросил сигарету. — Что там, Додик?
Тот сел на землю и перевел дыхание.
— Приказал долго жить…
— Падла, — проговорил Леня.
Великанов достал еще одну сигарету, и опять Артур дал ему прикурить. Тот отошел в сторону, покуривая, подумал, разглядывая горизонт, потом вернулся.
— В общем так, — сказал он. — От жмурика избавьтесь, а я схожу в село, поговорю с одним хмырем. Может, чего и проклюнется. Ясно?
Парни промолчали. Великанов бросил сигарету, повернулся и пошел через огороды к селу.
— Да, — вздохнул Артур. — Влипли мы…
— Авось, — пробормотал Додик. — Помогай же!..
И они стали затаскивать покойного Шаронова в машину.
2
В почтовом отделении старика уже не оказалось, но Великанов вызнал у работниц имя старика и место жительства.