— Во сколько встреча? — спросил Хосе, глянув на часы.
— В восемь, — отвечал Ривкин. — У киоска на первом пути. Она сказала, что будет в розовом свитере.
— О’кей, — сказал Хосе со вздохом. — Будем ждать.
Распахнулась дверь, и Артур даже отскочил в сторону. Это был Веня Давидович.
— Ох, извините, — пробормотал он, не видя прикрытого пистолета Хосе. — Лазарь Михайлович, автобус пришел. Я начинаю погрузку, ага?
— Конечно, — выкрикнул Ривкин. — Иди и погружай их поскорее.
Счастливый Веня выскочил, а Ривкин скривился.
— Ребята, вы же видите, я с вами охотно сотрудничаю… Вы позволите мне отправить автобус, а то у нас полный сумасшедший дом.
— Без тебя отправят, — буркнул Хосе. — На кого вышел Шаронов с этими бумагами? На Алхимика?
— Разумеется, — сказал Ривкин. — На кого же еще!.. Мне шепнули, что эти бумаги открывают все двери в кабинете министров.
— И в морг тоже, — добавил Хосе.
— Вы об Алике? — кивнул головой Ривкин. — Да, такая печальная смерть. Когда его хоронят?
— Его уже похоронили, — сказал Хосе.
Додик смотрел в окно и любовался красотками, которые с воем, криком и смехом погружались в «Икарус».
— Милые девочки, — отметил он тоном знатока. — А когда они возвращаются на свое поле?
— У нас месячный контракт, — объяснил Ривкин.
— Я непременно загляну, — сказал Додик.
— Конечно, — обрадовался Ривкин. — Почему бы нет. Ведь мы отлично понимаем друг друга, не так ли?
— Заткнись, — рявкнул Хосе. — Я не верю тебе ни на грош, старая ты лиса. Нет, сначала ты сдай нам девку с бумагами, а потом поговорим об удовольствиях.
— Я уже ваш, — прошептал Ривкин взволнованно. — Чего мне на этом деле рисковать, скажите мне. Это гешефт Алика Шаронова, а не мой, ведь так! Я только посредник, и мне нет смысла лезть на пулю…
Открылась дверь, и вошла секретарша.
— Лазарь Михайлович, тут к вам какая-то девушка…
— Всех в автобус, — вскочил Ривкин. — Отведите ее к Венечке, и пусть он ее срочно оформляет.
— Но она…
— Никаких разговоров, — перебил ее Ривкин. — Мне надоел этот бардак, Нелечка, я мечтаю о том, когда они исчезнут…
— Но это…
— Все! — едва не заорал Ривкин.
Тут из-за спины секретарши послышался голос:
— Лазарь Михайлович, я к вам.
Это была Настя Романишина.
4
По случаю жары она осмелилась даже снять платок, повязав голову пестрой ленточкой, может, именно поэтому бандиты, которые могли ее видеть на почте близ монастыря, в этот момент не узнали ее. Или они были настроены на мысль о проститутках, которые погружались в автобус?.. Зато Ривкин, который никогда ее не видел, понял все сразу.
Он буквально выскочил из кресла.
— Милочка, разве же можно так опаздывать! — возмущенно закричал он. — Автобус уже ждет вас больше двух часов! Немедленно на погрузку!
— Но я хотела… — растерянно начала было Настя, но Ривкин уже подскочил к ней.
— И знать ничего не хочу, — заявил он решительно. — У нас с вами контракт, и если вы вздумаете отказываться, я вас просто разорю. Пойдемте, я сдам вас с рук на руки…
Парни от такого напора несколько растерялись.
— Я на секунду, — предупредил их Ривкин и поспешно вывел Настю за руку из кабинета.
Артур покачал головой и с завистью заметил:
— Видал, какая телка? Минимум косметики, никакой экспрессивности, зато какая сексапильность? Это высший класс, я вам говорю.
— Я этого не понимаю, — буркнул Хосе. — Это вешалка какая-то, а не бабца. Какой от нее кайф?
— Это кайф для всяких снобов, — усмехнулся Додик. — А нам надо что попроще, не так ли?
И он помахал рукой из окна девице внизу, что стояла у автобуса. Там была пышная крашеная блондинка с умопомрачительным бюстом.
В приемной Настя попыталась развеять недоразумение.
— Я вовсе не та… — начала говорить она, но Ривкин перебил ее, говоря тихо, но очень жестко:
— Тихо, девочка, тихо… Эти парни в моем кабинете пришли по твою душу, их интересуют бумаги Шаронова.
— Но я не понимаю… — пробормотала Настя.
— Они убили его, — сказал Ривкин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Настя побледнела, почувствовав слабость в ногах.
— Это правда?
— Да, эти парни работают серьезно, — сказал Ривкин, оглядываясь на дверь кабинета. — Сейчас ты сядешь в автобус и поедешь с нашими девочками…
— Но у меня поезд через полтора часа!..
— Тебе оплатят все издержки, — пообещал Ривкин. — Бумаги у тебя?
— Да, — сказала Настя. — И я хотела бы отдать их…
— Ни в коем случае, — прошипел Ривкин. — Бумаги у тебя заберут по дороге. Не волнуйся, тебя доставят куда надо первым классом. Никому ни слова, понятно?
Настя решительно покачала головой.
— Ничего не понятно!.. Я вовсе не желаю участвовать в этих ваших играх…
Тут из кабинета вышел Додик, с подозрением на них покосившийся, и Ривкин заговорил другим тоном:
— Ты берешь меня за горло, деточка, но я согласен… Твоя ставка будет удвоена, и в гостинице у тебя будет номер по высшему классу. Согласна?
Настя глянула настороженно на Додика, пожала плечами и произнесла чуть капризно:
— Но я надеюсь, что все это не пустые слова?..
— Под мое слово можно закладывать душу, — ухмыльнулся Ривкин удовлетворенно.
Настя от этой образности передернулась.
— Торгуетесь? — спросил Додик, закуривая сигарету.
— Уже все решили, — сказал Ривкин. — Все, Лота, ступай, скажи Венечке, что я согласен.
Настя еще раз глянула на Додика, на Ривкина, пожала плечами и пошла к выходу. Ривкин перевел дух.
— Лота, — хмыкнул Додик, провожая Настю взглядом. — Я бы с ней не прочь загудеть куда-нибудь на Канарские острова, а?
Ривкин ухмыльнулся.
— Эта девочка работает на дипломатическом уровне, — сказал он.
— Это видно, — согласился Додик со вздохом. — Пошли…
Настя осторожно спустилась вниз, вышла на улицу, где Веня Давидович с помощью секретарши и двух парней усаживал, регистрировал и успокаивал девушек.
— Вы… кто? — спросила Настю секретарша, которая уже видела ее.
— Ваш начальник назвал меня Лотой, — сказала Настя со вздохом.
— Лота, наконец-то! — воскликнула секретарша. — Венечка, Лота здесь!..
— Где? — закричал в свою очередь Веня, — давай ее сюда!..
Секретарша подвела Настю к нему, и тот изумленно уставился на девушку.
— Это Лота? — спросил он с подозрением.
— Извините, но так меня назвал ваш начальник, Лазарь Михайлович, — сказала Настя.
— Но вы же не Лота, — сказал Веня. — В чем дело, что это за игры?
Настя глянула на него мрачно.
— Это очень серьезно, — сказала она. — Я должна выехать вместе с вами. Поверьте, мне этого хочется еще меньше, чем вам.
— Ну, почему, — сказал Веня, хмыкнув. — Я вовсе не против приятного знакомства. Знаете, у вас есть свой шарм… Садитесь, если Лазарь распорядился. Потом разберемся.
Настя поднялась в салон, где девушки шумно и суетливо устраивались со своими вещами, и, пройдя вдоль кресел, остановилась у свободного места.
— Здесь не занято? — спросила она у сидевшей там девушки.
Та добродушно улыбнулась.
— Новенькая? Садись, конечно…
Настя поблагодарила ее кивком головы и села, положив сумочку на колени.
— А где твои шмотки? — спросила соседка. — Меня Дианой зовут, а тебя?
— Настя, — ответила Настя.
— Где работаешь? — спросила Диана с интересом. — Я что-то тебя не припомню. В «Космосе» или попроще?
— Попроще, — сказала Настя с вежливой улыбкой.
Веня поднялся в салон и громко спросил:
— Все сидят?
— Сидят, — сказал кто-то, — и ты сядешь в свое время, Венечка.
Девушки рассмеялись.
— Типун тебе на язык, — отвечал Веня. — Все, милочки, мы отправляемся. Все паспорта у меня, бумаги, визы и прочий хлам. По всем вопросам обращаться ко мне или к ребятам.
Рядом с ним поднялись двое его помощников, один белобрысый с прической ежиком, в темных очках, и другой, худой, длинноволосый, с вытянутым подбородком.