своей натуры?
Я не Кеос, одернул себя Аннев. Я не верю ни в какие пророчества, и плевать мне, что там вбили себе в голову Дортафола и Неруаканта. Я – Аннев де Брет, потомок Бреатанаса. И моя судьба – уничтожить Кеоса, а не стать им.
Словно пытаясь убедить себя в собственной человечности, он подошел к ведру, зачерпнул ковш воды и вернулся к Ханикату. А пока дионах жадно пил, бережно держал ковш, следя, чтобы драгоценная влага не пролилась.
– Если Салтар – сианар, почему же тогда он пытался меня убить? – спросил он, когда Ханикат выпил все до последней капли.
– Салтар прежде всего наемник, он служит тому, кто больше заплатит. Однако Дортафоле он по-прежнему верен. Похоже, он получил противоречивые указания.
– От кого?
– Одного из консулов короля Ченга, Фибы Ондины Анабо. Она посредник между королем Ченгом и королем Ленкой в Лукуре. Я держу связь с Салтаром через нее.
Аннев кивнул, накрепко запомнив имя.
– По-твоему, консул Анабо передала ящеру не тот приказ?
– Не исключено.
– Но как такое возможно?
– Она тесно связана с домом Рокас, а Рокасы – последователи бога теней. К тому же Неруаканта имеет немалое влияние на короля Иннистиула, и, видимо, Ченг отдал приказ Салтару от его имени.
– Разве Неруаканта не мог отдать этот приказ лично?
– Это бы нарушило баланс между ним и Дортафолой. У божественного короля есть его легионы, у первого вампира – сианары. Реши один из них повлиять на другого… – Ханикат вздрогнул. – Нет, это невозможно. Однако Неруаканта мог вмешаться в ход событий, прибегнув к содействию третьей стороны.
– Значит, придется поговорить с Анабо.
– Да-да, – подхватил Ханикат, и глаза у него лихорадочно заблестели. – Поговори с ней. У нее наверняка есть ответы на все твои вопросы.
– Похоже на то.
Ханикат облизнул губы.
– А меня ты отпустишь, да?
– Я пока не решил, – ответил Аннев, хотя в глубине души очень сомневался в такой возможности. – Каков был твой план, пока я не нашел тебя?
– Я же сказал: спасти тебя от Холиока. Когда я узнал, что ты заперт в чертогах его разума, мне пришлось убить его и бежать.
– Нет, я имею в виду, что ты собирался делать после побега?
Аура Ханиката, до этого тускло-голубого цвета, приобрела бледно-зеленый оттенок.
– Даже не вздумай солгать, – пригрозил ему Аннев, снова поднимая нож.
– Что ты, нет. – Аура дионаха стала прежней. – В Баноке кое-что произошло, – медленно произнес Ханикат. – Я надеялся с помощью этих сведений выманить тебя и твоих друзей из Квири.
– Выманить? Ты говоришь о том письме из Банока, где говорится о проклятых сынах?
– Да. Это я подстроил все так, чтобы вы об этом узнали. Если бы мой план сработал, кто-то из сианаров перехватил бы вас на полпути в Банок.
– Вот, значит, как. – Аннев почувствовал, как в душе нарастает ярость. – И что сделали бы с Титусом и Терином?
– Я… не знаю. Таких указаний не было.
Аннев кивнул. Тут и без указаний все ясно.
– Им просто дали бы погибнуть.
– Да нет же! – горячо возразил Ханикат. Впрочем, его аура явно свидетельствовала о том, что он лжет. – Это очень талантливые ребята, они наверняка нашли бы способ сбежать!
Аннев молчал, борясь с соблазном дать волю захлестнувшему его гневу. Ханикат же расценил его молчание как нерешительность и вновь робко спросил:
– Ты ведь меня отпустишь, правда? Клянусь, я больше никогда не стану тебя преследовать.
Конечно не станешь, мрачно подумал Аннев. Ты поручишь это своим прислужникам. И не успокоишься, пока я не предстану перед твоим хозяином.
Дортафола с сианарами. Неруаканта с легионами. Новые боги со своими служителями. Все они охотятся на него, и так будет продолжаться до тех пор, пока он не прекратит от них убегать. Что ж, пришла пора изменить правила игры: отныне он сам станет охотником.
Нужно найти Анабо, решил Аннев и направился к лежащему на полу плащу. Сначала разберусь с ней – с ней и Салтаром, – а потом выслежу этого вампира и убью. Иначе он никогда не прекратит посылать за мной своих сианаров. Или, может, лучше объединиться с ним против Неруаканты?..
Трудный вопрос. Слишком сложна эта паутина. А вот если разрубить несколько нитей – и, соответственно, вывести из игры ряд действующих лиц, – тогда, возможно, станет проще сквозь нее продираться…
Аннев набросил плащ на трясущегося Ханиката, и магия артефакта мгновенно принялась действовать, возвращая телу тепло.
– Спасибо, – поблагодарил дионах, у которого не осталось ни малейших сомнений в добрых намерениях Аннева. – Обещаю, что никогда отныне тебя не потревожу. Спасибо.
Аннев его почти не слышал – он размышлял о том, сколько людей погибло по воле этого человека. Дионахи Тобар, вероломно убитые в собственных постелях или в пути, во время миссий, были на его совести, как и половина погибших в Шаенбалу. Может, даже Содар погиб из-за их с Холиоком интриг.
Нет, отпускать его нельзя. Однажды Аннев уже решил проявить милосердие, оставив в живых мастеров и древних Академии, и чем это обернулось? Жители Банока теперь расплачиваются за его великодушие.
Но ведь Ханикат спас мне жизнь. Не давал Холиоку причинить мне вред. Разве он не заслуживает милосердия, хотя бы чуть-чуть?
– Ты свободен, – сказал Аннев, принимаясь разрезать веревки, которыми дионах был привязан к столу. – Ты уйдешь… и больше никогда не попадешься мне на глаза.
– Конечно, – с жаром заверил его Ханикат. – Никогда в жизни, клянусь.
– Еще ты скажешь Дортафоле, чтобы он прекратил меня преследовать, и сдашься на милость суда Анклава.
– Сдамся… на милость суда.
– Именно. – Аннев перерезал последнюю веревку и, отойдя на пару шагов, встал у ведер с водой и кровью. – Обещай, что сделаешь так, как я велел.
– Я… разумеется. Безусловно. Обещаю.
Анневу даже не пришлось прибегать к магии кольца инквизитора, чтобы увидеть, что клятва дионаха – ложь чистой воды. Ханикат жаждал вырваться на свободу и ради этого был готов пообещать что угодно. Он запахнулся в липкий плащ и, словно змея, соскользнул со стола. Несколько мгновений дионах вглядывался во мрак, пытаясь увидеть глаза Аннева, потом шагнул в сторону двери и, облизнув губы, спросил:
– А можно… еще глоток воды?
– Ну конечно. Угощайся.
Ханикат осторожно сделал шаг к ведру с водой. И еще один. Потом наклонился и потянулся за ковшом.
Аннев мгновенно разгадал его замысел и в ту же секунду, как Ханикат собрался начертить глиф, молниеносно выбросил вперед руку и полоснул дионаха ножом по локтевому сгибу, разрезав артерию.
– Проклятье! – взвизгнул Ханикат, схватившись за рану.
Аннев подошел ближе и прижал к бицепсу,