Диметриуш быстро глянул на моё искреннее лицо и слегка нахмурился, а в синем глазу промелькнуло недоверие.
— Долго нам ещё? — спросил он, когда мы свернули на пустынную тополиную аллею. — Может, стоило вызвать такси? Или такси в вашем очаровательном местечке тоже не водятся…
— Твоя интуиция вызывает во мне искренний восторг.
— А фонари? — он мрачно усмехнулся. — Не пробовали разводить? Говорят, они совершенно неприхотливые, едят электричество и почти не требуют ухода.
— Ты не поверишь, — рассмеялась я. — Иди сюда, покажу…
Я потянула мужчину к краю тротуара, вдоль которого была вмонтирована неработающая подсветка и прочая иллюминация, по пути рассказывая:
— На Новый год у нас тут был большой демонический фест, может, слышал? Наш Чапай организовывал, по программе международного обмена. Не слышал? Да ну! Во всех газетах об этом писали. И в новостях по Главному каналу… Короче, шишек понаехало видимо-невидимо, а электричества по всему городу семь фонарей, и те не работают. Ну, нашему мэру и всыпали на орехи так, что мама не горюй… В общем, поскрёб он по сусекам, помёл по амбарам, нашёл пару миллионов и нанял столичных умельцев, чтобы организовать тут самую что ни на есть новомодную иллюминацию. Работа кипела — муравьи отдыхают. С утра до ночи пилили, рыли, сверлили и вообще всячески мешали жить мирным жителям. Наконец, в прошлом месяце сдали объект, получили деньги и укатили восвояси.
— И? — мы остановились у невысокого, где-то на уровне моего колена, бортика, по краю которого была вмонтирована сеть симпатичных зелёных лампочек. Не работающих, само собой.
— И вечером ничего не включилось, — пояснила я очевидное.
— Почему? — тот, кто просил называть себя Димой, недоумённо смотрел на меня, а не на иллюминацию. — Проводку гнилую проложили?
— А ты внимательно на лампочки глянь.
Мужчина поставил суму на землю и, недовольно ворча, склонился над изобретением анонимных Кулибиных.
— Ну, лампочка, — раздражённо проговорил и постучал по ней пальцем. — Ох-ты… Это что? Это нарисовано, что ли?
— Принтер, — рассмеялась я. — Умельцы заклеили всё бумагой, освоили выделенные на ремонт деньги, получили за это премиальные и смылись в неизвестном направлении.
И для непонятливых, добавила:
— Здесь даже проводов нет. Одна сплошная бутафория.
— Капец! — выдохнул Бьёри то ли шокированно, то ли восторженно. — И что теперь?
— А что теперь? — пожала плечами я. — Не вешаться же. Живём.
— Капец, — повторил мужчина и посмотрел на меня сочувственным взглядом. — А ты-то как держишься?
— В смысле?
— Ну, темно же, — он махнул в сторону щербатой луны. — Ты же говорила, что темноты боишься.
Я почувствовала, что краснею, и порадовалась, что в темноте этого не видно. Чёрт!
— Справляюсь, — выдавила из себя и кивнула в конец аллеи, где пятиэтажным уродцем виднелся мой дом, чтобы как можно скорее замять неприятную тему. — Мы почти пришли, кстати.
В подъезде, к счастью, горел свет. И на второй этаж мы поднялись без каких-либо приключений. И даже никого не встретили по пути. А уже дома я транспортировала ни о чём не подозревающего демона на кухню и коварно предложила:
— Чувствуй себя, как дома. Я сейчас быстренько переоденусь в домашнее и организую чай.
Дима явно слегка обалдел от такого радушного гостеприимства и неуверенно пробормотал:
— Ещё и чай будет? Мне даже как-то неловко…
— Ой, что ты!? — выкрикнула, убегая в сторону спальни. — Какие неловкости между своими людьми!? Руки в ванной можешь помыть. Уборная, кстати, тоже там. Всё. Не скучай, я быстро.
Я очень-очень быстро. Потому что руки нетерпеливо дрожат, а сердце радостно бухает в груди, предвкушая скорую месть… Нет, не месть. Восстановление справедливости.
Переодевалась я действительно с реактивной скоростью, а, выйдя из комнаты, замерла трусливым зайчишкой посреди коридора, прислушиваясь к квартире и гадая, где сейчас находится будущая жертва ведьминого возмездия. Судя по звукам, долетавшим из кухни, она была там. И она, кажется, гремела посудой, что-то тихонько напевая. Мне даже на секунду стало неловко перед человеком. Некрасиво это всё-таки, травить собственных гостей… С другой стороны, он же сам напросился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я прокралась к кладовой и тихонечко проскользнула за невысокую дверь.
Вытяжка из бутонов полыни обнаружилась именно там, где я её и оставила. Не знаю, зачем я в конце прошлого лета, собирая необходимые мне травы, покусилась и на это растение. Наверное, сказалось Бусино воспитание и присказка «В хозяйстве всё пригодится». Но ведьма Лук вытяжкой из полыни лечила гастрит и советовала её давать домашним животным для улучшения аппетита. Я же ничего подобного делать не планировала, Буся мне категорически запретила засвечивать ведьмин дар перед кем бы то ни было, но когда ноздри дрогнули, уловив горьковатый аромат, руки сами по себе потянулись к высоким мягким листьям, а губы зашептали слова дозволения.
— Не замышляю злого, — шептала я, переливая жидкость из тёмно-синей бутылочки в банку с малиновым вареньем, — но справедливости хочу.
Было немного стыдно из-за того, что я фактически обманывала высшие силы, но я точно знала, что моя настойка не навредит здоровью и не убьёт демона Диму. Как бы я ни была зла, как бы ни мучилась из-за кошмаров, которые он на меня насылал, но убивать его я не планировала.
В итоге, кое-как договорившись с собственной совестью, я вошла в кухню, где Бьёри успел из старого батона нажарить ароматных гренок, при виде которых мой желудок издал радостный стон, а замолчавшая совесть недовольно прищурилась.
— Варенье малиновое, — пробормотала я, стараясь не смотреть на Диметриуша. — Будешь?
— Малиновое — моё любимое, — он даже зажмурился от радости, а я тяжело вздохнула и выложила содержимое баночки в хрустальную вазочку.
Пока я возилась с заваркой, демон радостно слопал ложек десять… и ничего. Сидел, улыбался, смотрел на мои хлопоты благосклонно и по-прежнему напевал.
«Может, доза маленькая?» — прикинула я, пытаясь вспомнить, что писалось в старых «Травниках» насчёт того, как надо подавать полынь демонам.
— У тебя волосы очень красивые, знаешь? — вдруг проговорили за моей спиной.
«А говорил, что приставать не будет», — с малой толикой злорадства подумала я и вылила остатки полыни в чашку Диметриуша.
— Тебе с сахаром? — проигнорировала его комплимент и потянулась за сахарницей.
— Фу! — выдохнул мужчина брезгливо. — Чай с сахаром — это как горячий лимонад. Предпочитаю наслаждаться вкусом трав, а не сахарного тростника.
— Ну, трав так трав, — я поставила перед Димой его чай и уселась напротив, внимательно всматриваясь в его лицо.
— Чай у тебя совершенно удивительный, — пробормотал, принюхиваясь к аромату и делая первый глоток. — Никогда такого не пробовал.
Надо думать. Я вежливо улыбнулась.
— Это что? Не могу понять…
— А, — я небрежно махнула рукой. — Домашний рецепт, разные травы, не забивай голову.
— Угу, — согласился он и густо намазал вареньем гренок.
Я поёрзала на месте, жадно наблюдая, как демон ест, а он вдруг замер с полуоткрытым ртом и каким-то смущённым голосом произнёс:
— Всё нормально?
Я кивнула и одновременно пожала плечами.
— Просто ты так смотришь…
— Извини, — я поспешила спрятаться за собственной чашкой, но стоило мне отвести глаза, как Дима снова произнёс:
— Всё-таки волосы у тебя совершенно замечательные…
Я подняла на него перепуганные глаза, а он вдруг едва слышно прошептал:
— Золото волос твоих буду заплетать я в косы.
Будет шарить ветер по траве, собирая росы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дай вдохнуть поглубже аромат, полевых цветов букет огромный.
Я сегодня точно виноват и сегодня точно я не скромный.
Я сухо сглотнула и отшатнулась от мужчины, вжавшись в спинку стула — какой-то неправильный демон мне попался. Реакция у него какая-то не такая, как планировалось. Где, спрашивается, галлюцинации? Где кошмары наяву? Где, в конце концов, болезненные сокращения мышц?