Какого демона происходит⁈ Ае было непросто всю беременность, но едва семь месяцев стукнуло! Еще рано! Девочка дышала рвано, но постаралась выговорить слова:
— За Лилой… приведет… должен… — глаза, поднявшиеся на меня, показались мутными. Мгновенно приникнув к ее лицу руками, я постарался оттянуть боль, но она оттолкнула.
— Почему ты не позвала меня? Ая, ты же могла использовать зов!
— Не… не смогла… сосредоточиться… Так больно. К-кх! — малышку скрючило в очередной раз, и я серьезно собирался нарушить запрет целительницы в случае чего-то такого брать ее на руки. Надо срочно нести ее к людям! Среди них так много матерей, они должны знать, как помочь…
От возможной ошибки меня остановил грохот у двери. В дом влетели Лила и Ша-Энг, сразу же обнаружив нас за диваном. Рыжая ведьма быстро очутилась рядом, потеснив меня и сразу же начиная диагностику
— Прости, Ая, прости-и, — с горечью протянула она. — Ша-Энг только меня нашел, я на вызове была сложном, без связи. Да что ж такое!
— Лила, что с моей женой и ребенком? — выдохнул я, едва сдерживаясь, позволив Ша-Энгу оттеснить себя к стене.
Ведьма еще какое-то время водила руками над Аей, стало заметно, что боль отступала. Малышка обессиленно уткнулась лбом в руку, лежащую на диване, пытаясь отдышаться.
— Лил, ответь, пожалуйста… — еле слышно попросила она. — Что с нашей девочкой?
В этой гостиной замерли все.
Целительница тяжело вздохнула, стирая пот со лба.
— Сама природа против. Ай, ты не сможешь родить…
ЭПИЛОГ. 12
ЭПИЛОГ. 12
— Сама природа против, — сдавшись, произнесла подруга, избегая смотреть мне в глаза. — Ай, ты не сможешь родить сама. Для твоего организма это слишком. Ты носишь ребенка темного эльфа, но сама же остаешься человеком…
Я почувствовала, как слезы начали стекать по щекам, но боялась пошевелиться. Отголоски боли все еще блуждали по телу, но лучше бы она снова повторилась, чем слышать такие страшные слова от целительницы.
— Я все сделала, понимаешь? — вздрогнула она, шмыгнув носом, а Фаль рядом опустился на колени, чтобы молча прижать меня к себе. — Все, чтобы ты смогла проносить ее так долго, но больше нельзя… Ай, я же тебе говорила. Это опасно. Для тебя опасно, слышишь?
— О чем ты, Лила? — ни живой, ни мертвый, тихо спросил мой муж.
Целительница перевела взгляд на него, понимая, что я ничего не рассказала. А как я могла? Он так хотел это дитя, так ждал. Любил нашу девочку не меньше меня, берег, даже разговаривал с ней каждый день. А Ша-Энг? Подумать страшно, что творится в его душе сейчас…
И я расплакалась. Молча расплакалась, прижимаясь к груди своего эльфа и шмыгая носом. Я еще в первый раз, когда Лила предупредила меня об опасности, так испугалась за нашу девочку. Проплакала тогда, но взяла себя в руки. Боялась, что не могу подарить ребенка любимому, как эльфийка. Корила себя за то, что подарила ему счастье, но из-за своего никчемного слабого тела не могу… не могу…
Ша-Энг где-то рядом грузно опустился у стены. Съехал прямо по ней, не проронив ни слова. Скосив на него мутные от слез глаза, заметила, что дракон зажал рут рукой и прикрыл веки.
Я должна была… ради нас троих. Нет, даже четверых. Даже щиты незаметно снова поставила, чтобы во время приступов не фонить болью и никто ничего не понял. А в итоге… все напрасно?
— Моя нежность, — прошептал любимый, губами прижимаясь к моему виску. Испугался за нас обеих, чувствую. — Я рядом. С тобой.
И в тот же миг повернул голову к целительнице. Хладнокровие в его голосе отозвалось во мне напряжением:
— Что нужно делать?
— Резать, — еще раз шмыгнув носом, жестко припечатала ведьма. — Тянуть больше нельзя. Еще два месяца назад было известно, что сама она не сможет.
Неестественно побледневший цвет лица мужа в этот момент выдал, что он на грани. Держится, ради меня. И я смогу. Ради него, Ша-Энга, нашей еще не рожденной малышки.
— Давай, — на сколько силы позволили, дала свое согласие целительнице, глядя при этом на замершего мужа. Я выдержу. Я должна. — Теперь же ты сможешь ее выходить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Постараюсь, — Лила неопределенно повела головой.
Поднимаясь с колен, ведьма бросила быстрый взгляд на Фаля:
— Вот поэтому полукровок быть и не должно, — и сразу обратилась к дракону: — Эй, Ша-Энг, соберись. Обратиться сейчас сможешь? Аю надо доставить ко мне, здесь оперировать нельзя. Не дури, ты сейчас нужен, как никто другой. Нельзя ее на таком сроке телепортировать.
Строгий тон и смысл сказанного, заставили друга зашевелиться. Поднявшись на ноги, он бросил на меня взволнованный взгляд и улыбнулся с видом побитой собаки.
— Я помогу тебе встать, моя леди, — он подал мне руку, в то время, как Фаль помог встать со спины. — Ничего не бойся, мы справимся. Фалькониэль по истинной связи поддержит тебя, а я малышку. Все должно получиться. Может, позвать еще принца?
— Нет! — отозвалась резче, чем ожидала. — Гера не должен знать. Я справлюсь. Ему сейчас важно быть с Мари… — смягчившись, сжала руку друга. — Все в порядке, не беспокойся. Я все же эрлина, сила дракона во мне как раз для того, чтобы сделать меня выносливее и сильнее.
Собранность подруги успокаивала меня. Я терпеливо наблюдала за ее приготовлениями к операции, в остальном, стараясь не отводить взгляда от взволнованного мужа, в руках которого лежала. Ша-Энг, как заведенный механизм, послушно выполнял поручения Лилы. Она умело заняла дракона делами. Я тоже постаралась отвлечь своего дроу хотя бы словесно:
— Знаешь, о чем думаю?
— М? — эльф склонился, чтобы губами прижаться к моему виску.
— Помнишь первый сон, когда мы встретились с мамой в храме? — дождавшись утвердительного кивка, я продолжила: — Ты был совсем, как человек. Такой красивый.
Не сразу ответив, Фалькониэль нежно прижал меня поближе к себе, а после натянул одеяло повыше, чтобы я не мерзла в ожидании. Отопительные кристаллы еще не нагрели помещение, а Лила, видимо, была в разъездах с самого утра.
— Понравился тебе? — проскользнула сдержанная улыбка на его губах. Напряженный, как струна.
— Да, ты мне нравишься, — я смело подняла голову, чтобы заглянуть в любимые глаза. — Маме, кстати, тоже. Она уже почти привыкла к твоей естественной внешности. По секрету сказала, что ты красавчик.
Дроу тихо засмеялся, а я, довольная, уткнулась лицом в его шею. Смеется, так приятно слушать. А муж внимательно подцепил мои холодные руки и привычно засунул их под ворот своей рубашки, чтобы согреть.
— В следующий раз поедем встретиться с твоей мамой в храм уже после того, как ты восстановишься — шепнул он, ласково потершись щекой о мои волосы.
— Пора, — Лила появилась из-за ширмы внезапно, стерев наши с эльфом улыбки вмиг. — Фалькониэль, ступай к Ша-Энгу. Ты будешь мне здесь мешать.
Возжелавший сразу возразить, эльф обессиленно взглянул на меня. Во взгляде читался страх и нежелание меня покидать, но я лишь тепло улыбнулась и погладила его щеку.
— Обещаю, я проснусь, — прошептала, прекрасно понимая, чего он боится. Однажды мы прошли ритуал единения, и жизнь в разлуке нам была не страшна, но не теперь… когда нам есть, ради кого жить дальше. Малыш Марк, Энги, Геррион, все наши друзья. — Я люблю тебя.
— Mo en’ra te in fire… — «я делю с тобой свою жизнь…» — повторил он слова, сказанные тогда, в нашу самую важную ночь. — Mo are, ma keito arani.
Уже значительно больше понимаемый мной, язык темных эльфов музыкой коснулся слуха, проникая в самое естество. А слова, сказанные любимым, на сердце навсегда отпечатались. Потому еще удивительнее было услышать следующую фразу, произнесенную, глядя мне в глаза:
— Она сомкнет веки лишь в моих руках, — он был непоколебим.
— Как скажешь.
Вспышка ярка-оранжевой магии — и мир сразу погрузился во тьму.
* * *
Показалось, я уснула совсем ненадолго, как вновь звуки внешнего мира потревожили мой сон. Судорожный вздох вырвался из уст, сразу же привлекая внимание рядом явившегося любимого. Фаль склонился надо мной, осторожно погладив мой лоб и скулу пальцами.