Я как раз закупалась продуктами, пока Фаль отошел к мяснику, когда завязался разговор с соседушками, если можно так называть жительниц селения, расположения чьих домов я еще не запомнила. В одном селении живем? Значит, соседи.
— Ой, а как испугались по началу бабы наши неместные, ты бы знала, — поведала одна из них мне «по секрету», но без всякого умысла. — У нас-то заезжих полно, а дроу редкость! А про них всякого слыхивали. И знали, что брешуть.
— Темнота, — хохотнула другая. — А как тебя рядом с ним рассмотрели, так отпустило. Он же давно как-то приезжал сюда, думали, больше и не увидим. А вот.
— Никто до конца не верил, что правда здесь поселитесь, — улыбнулась третья, самая молоденькая. — Темные же нелюдимые больше, а твой не такой.
— Какой не такой? — с интересом спросила я, поправляя плетеный ободок на лбу.
— Да вежливый, обходительный, — ответила за нее первая. — Учтивый. А над тобой как трясется… сразу видно, кто делает его сердце мягче.
Почувствовав, как лицо заливается румянцем, я опустила голову. В корзинке уже лежали овощи, молоко и яйца. Муку бы еще раздобыть. Тем временем разговор не окончился:
— Мы ж и про тебя сначала подумали, что ты обычная эльфийка, — продолжила вторая. — А оказалась не такой.
— Какой не такой? — снова повторила я свой вопрос, смутившись, что прозвучал он, как от попугайчика.
Женщины переглянулись и улыбнулись друг другу. На меня посмотрели по-свойски открыто и откровенно честно.
— Только не обижайся, — вновь заговорила первая. — Ты симпатичная, правда, но, если бы не твои острые ушки, ни за что бы не подумала, что ты не одна из нас. Ты прям своя, а эльфийки, они такие…
— Гордые! — поддакнула третья.
— Заносчивые! Никакой красотой не перебьешь, — согласилась вторая.
—…ну, отличаешься ты от них что ли.
— Да, человек человеком. И добрая к тому же.
— Характер мягкий, — внезапно вмешалась мимо проходившая знакомая бабушка с грубым голосом. — Вот уж за что точно твой эльф тебя полюбил.
Остальные закивали словам старого мудрого человека.
— Душа, она иногда любого лица краше.
В груди все же потеплело. Глупо обижаться на их слова. Пусть меня не посчитали красавицей, но отметили какие-то другие положительные черты. А настоящие эльфийки… безупречные. Не мудрено, что я от них внешне отличаюсь.
Даже Фаль. Глядя на него, я не вижу ни одного изъяна для себя. Он идеальный. Каждая черточка его лица, образ в целом. Эльфийки, может быть, нашли бы в нем что-то не по своему вкусу, но для меня этот мужчина божество. Бог войны, защищающий свою семью. Бог благополучия, заботящийся о своих близких. Бог любви, окутывающий ею свой дом.
Расставшись с собеседницами и раздобыв муку, я огляделась, предполагая, где может быть мой муж, как оказалась поймана в плен позади и ласково поцелована в ушко.
— Какая же ты у меня красивая, — промурлыкал дроу, с удовольствием потершись носом о мою макушку.
Широко улыбнувшись, я обернулась, чтобы увидеть глаза любимого. Все-таки красота в глазах смотрящего. Я не эльфийка, и внешностью с ними не сравнюсь, но так греет этот взгляд…
А ночью, лежа на плече Фаля и рассматривая его невероятные лазурные очи, лучащиеся нежностью и безграничной любовью, я наслаждалась его близостью в нашей спальне под звездным небом. Ладонью ласково прошлась по его груди, без раздумий подставила лицо для поцелуя. Губы встретились, слились, превращая поцелуй в улыбки.
Смотрела на него и сердце разрывалось от счастья: наконец, все хорошо. Все позади. Любимый рядом, память вернулась к нему, весь этот год мы пережили вместе… Он «цельный» и весь, без остатка, мой. Глава нашей семьи. Отец наших детей. Самый лучший и любимый на свете муж.
ЭПИЛОГ. 11
ЭПИЛОГ. 11
Долгожданное лето. Улыбка на лице моей девочки радует меня каждый прожитый день. Словно распустившийся цветок, озаряет своей красотой и притягивает взгляд. Мы отлично прижились в выбранном месте, завели добрые знакомства, заботимся о малыше и с трепетом ждем пополнения в семье. Ничто не может омрачить наши думы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С некоторых пор я выполняю несложную работу смотрителя леса. Как и обещал Ае, больше никаких опасностей. Немногим погодя после нашего переезда в собственный дом, к нам пожаловал староста и от лица селения предложил защищать границы с домами людей. Оказалось, что из леса частенько выбирались хищники и нападали на местный скот.
Для меня эта работа показалась излишне спокойной, однако именно этого жаждала моя жена. Волновать ее лишний раз мне не хотелось, а с наемничеством я обещал завязать. И расположение нашего дома как нельзя удачно подошло такому занятию. «Свой» дроу селению оказался пригож.
Ая нашла себя в совместной работе с Лилой. Девушки невероятно быстро нашли общий язык, и подобное общение мне показалось добрым. Моя нежность быстро оборудовала себе под крышей уголочек для сушки трав, наполняя весь дом чудесными ароматами и уютом. Подумываю сделать пристройку, чтобы ей было удобнее заниматься травничеством.
— Фалькониэль, — староста у порога замялся, минутой ранее разглядывая засушенные венички под потолком, как и я. — Приезжие эти ребята. Много зверья не перебьют, им же охота — азарт. Они-то и стрелять наверняка не умеют, а мы хлопот не оберемся, коль откажем.
— Я охраняю вас от тех, кто находится в лесу, — спокойно протянул я, стоя со скрещенными на груди руками и все еще оглядывая скошенный потолок крыши в травах. — И тех, кто находится в лесу, от вас.
Оторвавшись от своего занятия, развернулся к отчаявшемуся меня уговорить старосте и едва заметно улыбнулся. Какая бы знать здесь не разъезжала, я могу подсказать, куда им следовать дальше.
— Охотиться в лесу запрещено. Поймаю — пусть пеняют на себя.
— Ох, уж эти эльфы… — тихо выдохнул староста себе под нос, опустив плечи. — Я ж тебе столько не плачу, чтобы ты лес с таким рвением защищал. Там всего пару человек будет…
— Вот именно, — чуть строже осек его я. — Вам, людям, природа развлечение? Убить живую тварь для выживания — это одно. Лишить жизни ради веселья…
— Ладно-ладно! — замахал руками невысокий мужичок, закатывая глаза. Бояться меня здесь давно перестали, но здравое опасение никого не покидало. — Коль придут вновь просить, за тобой пошлю. Проще тебя им просто показать, чем самому отбиваться. Не дурные, сами проситься больше не станут.
— Другое дело, — свободнее улыбнулся я, прикидывая, как скоро можно пойти за женой в дом целительницы.
Лила как-то жаловалась, что ей давно не хватало помощницы. Ая сразу откликнулась на это предложение. Со мной же поделилась, что будет рада перенять опыт Лилы и в будущем хочет развиваться в этом направлении самой.
— И через Аю на тебя не повлиять? — резко обернувшись перед уходом, забросил последнюю удочку староста.
— Деликатность — черта характера моей жены, — я усмехнулся. — Но с таким предложением она сама выгонит вас взашей.
Наша жизнь стала такой, о какой мы мечтали. В уединении, спокойствии и любви. Мы понимаем друг друга без слов и не перестаем благодарить богов за щедрые дары, которыми они нас наградили. Мои желания исполнены, и я мирюсь с тем, на что повлиять не могу.
В наш дом часто заявляется принц. С завидной регулярностью, хотя бы раз в неделю, но он навещает Аю, наказывает Ша-Энгу не покидать ее одну, и проводит время с ней вместе наедине. Узнав о ее положении, не скрывает своего участия.
Иногда Ая и наследный принц в своей звериной ипостаси лежат у пруда на лесной поляне. Общаются о чем-то, а, может, и молчат. Я наблюдаю из-за деревьев, но вскоре ухожу.
Эти двое много времени проводят вместе. И я не беспокоюсь, знаю, что для этого нет оснований. Их связь слишком прочна, чтобы расстаться и забыть друг о друге. Такую привязанность действительно встречаешь редко. Мне с женой принца остается только принять эту связь, поражаясь, как удивительны порой задумки богов.