Магия истинной пары все равно будет делать их друг для друга особенными.
Они все равно будут тянуться друг к другу, и нет смысла этому препятствовать. Нам с Мариэллой просто нужно было это принять изначально. Точнее, у человеческой девушки с этим оказалось куда проще, чем у меня. Мне всегда будет нелегко уступать кусочек места в сердце и разуме любимой ему, хоть эта любовь и не походит на ту, что царит между нами с Аей.
Все вокруг давно воспринимают их братом и сестрой, почти близнецами, которым сложно существовать по отдельности… Наверняка, пора и мне. Все чаще ловлю себя на этой мысли, в особенности, когда иногда навещаем императорскую чету в кабинете нового императора (все никак не привыкну к его новой должности, Ангор отказался от престола в пользу Герриона и счастливо укатил в путешествие).
Геррион и Мариэлла кажутся счастливыми. Дракон с неподдельными чувствами наблюдает за тем, как его жена делится с моей последними новостями касательно долгожданных малышей. Мне приносит удовольствие после оттаскивать Аю поближе к окну и шептать на ушко:
— Мы отстаем. Ая, я тоже хочу потом сына.
— Но у тебя уже есть сын, — смеется моя зазноба, довольно утыкаясь затылком в мою грудь.
— Я хочу еще одного… — шепчу с улыбкой, не в силах сдержать собственного довольства. — Mo are, areaya. Спасибо за дочь и за сына.
— Mo are, ma xanet, — отзывает она и делает этим меня самым счастливым.
Я хочу много детей от своей девочки, и рад проживать все эти моменты в ожидании. Запоминать каждый миг, чтобы потом хранить их в сердце. Убеждаюсь в который раз: стоило прожить все эти столетия только ради того, чтобы встретить ее.
— Но-но! Я теща твоя! Побольше уважения, — вдали послышался веселящийся родной голосок, оповещая меня о том, что известная парочка сегодня возвращается домой пораньше. — Распоясался тут, спорит…
Смех Ша-Энга подхватил ветер, донося до меня его еще четче. Они уже вышли из селения и по небольшому лугу направляются к дому. Немного жаль, согласно ежедневному ритуалу, мне хотелось ее встретить. Однако и с драконом я оставляю ее без опасений. Отголоски прошлой жизни больше не звучат, но мне так спокойнее.
Вскоре малышке нелегко будет ходить на такие дистанции, я с нежностью думаю об этом. Она будет дома, под присмотром Ша-Энга и со мной. Может, предложить Лиле на это время перебраться к нам? Вряд ли она согласится, но все же…
—…мне еще за ними носиться? Я с тобой горя хапнул! Отвернусь на секунду, а тебя уже нет! — совсем близко эмоционально жаловался на что-то ящер.
— Не будешь ты с ними по дворцу носиться, зачем? — отозвалась любимая, звякнув калиткой. — Я же ненаследная принцесса, мои дети не переймут титул. И вообще, зачем им вообще во дворце светиться? Дети есть у Аи, травницы из вот этого вот селения. А у принцессы есть только муж. Ты пойми, это никому не нужная информация. Геру с Мари и так хватит с их малышом. Мне кажется, дворцовые интриги в любом мире интриги и есть… Зазеваешься, а в тебя уже отравленной иглой тыкают.
Дракон шумно вздохнул, припомнив плачевный опыт Аи, и толкнул дверь в дом.
— Может, будем забирать маленького принца сюда на лето? — задумчиво произнесла милая, а у меня вырвался смешок. Кто его отпустит. В отличие от обычных детей, занятия у принца не будут прекращаться летом. — Как ты думаешь, Фаль?
— Если получится, — согласился, не желая расстраивать, да и не будучи уверенным в провале полностью. Хотя бы на неделю Ая сумеет выдрать мальчика из цепких лап учителей. А учить его наверняка начнут с пеленок. — Детям веселее будет вместе.
Моя нежность подплыла ко мне, сразу же утопая в объятиях. Я привлек ее к себе, прижимаясь к губам, но максимально осторожно к животу. Нашей крошке три месяца, но она уже заметна на обнаженном теле моей ненаглядной жены. Чуть быстрее, чем Ая с Лилой ожидали, но это даже приятно. Я, наконец, могу касаться ее, гладить и осязать под своей ладонью. Пока это большее, что возможно, но в эти моменты я задерживаю дыхание…
Сейчас Ая носит легкую летнюю одежду, но скоро все будут знать, что любимая подарит мне дитя. Наше маленькое продолжение. Чудо, сотворенное нами. Дар, что преподнесла нам наша любовь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Укачивая Марка, Ая иногда размышляет на тему имени для нашей дочки. Предлагает варианты, просит назвать самые красивые темноэльфийские, но не желает останавливаться на каком-либо из них. Говорит, что дадим ей имя, когда увидим ее. Мы не знаем, родится наше сокровище человеком или дроу, но имя обязательно выберем ей самое красивое.
— Где наш пациент? — мурлычет смысл моей жизни, отрываясь от губ и заглядывая мне в глаза.
— В вольере, где же ему быть, — усмехнулся, в который раз покачав головой из-за обсуждаемого. — Запер до твоего прихода. Принесла?
— Угу, — милая кивнула, выуживая из кармана большой травяной шарик, состоящий словно из мелко порубленного сена. — Она горькая, но придется заставить его проглотить.
— Будет знать, как всякую дрянь жрать, — вздохнул я, переглянувшись с Ша-Энгом и морально готовясь к тому, что предстоит.
План предельно прост: выпустить Амато из вольера, схватить, зафиксировать пасть открытой, чтобы Ая смогла закинуть пилюлю в глотку шорсу. Зверина промучился с отравлением со вчерашнего дня и позволял себя лечить, пока был никакой. Зато стоило силам потихоньку начать возвращаться — мы с Ша-Энгом начали летать по двору. С упорством, достойным лучшего применения, шорс начал защищаться от всех попыток скормить ему лекарство.
Ниала — та шорс, которого мы выходили после ранения в лесу, наблюдала за всем этим балаганом, лежа на крыше своего вольера. На удивление спокойный нрав даже для имперской выдрессированной ищейки. И да, дом охраняет отменно даже на расстоянии (все, кто знают об ее наличии, приходят исключительно по приглашению). И если Амато мы спокойно можем взять с собой в селение, то с этой красоткой я хожу только в лес.
Завалить на землю здорового двухсоткилограммового шорса оказывается непросто даже нам двоим с Ша-Энгом. Дракону приходится принять частичный оборот, чтобы быть сильнее своей человеческой ипостаси, но это не мешает зверю покачать нас двоих по траве. Это при условии, что сам шорс старается отбиваться минимально и боится нас задеть.
В какой-то момент болеющий организм дает сбой и позволяет нам скрутить рогатую заразу. Ша-Энг помогает удержать тело, а я бедром зажимаю шею, чтобы с огромным усилием раскрыть пасть.
КЛАЦ! — первая попытка неудачная, и едва не стоит мне пальцев. Со второй вышло получше.
— Можно! — даю знак Ае, и малышка подскакивает, чтобы ловко закинуть пилюлю прямо в глотку шорсу. Горечь сразу дает о себе знать…
Ая отскакивает мгновенно, что позволяет мне зажать пытающуюся вырваться рогатую голову. Зверь ревет, но я успеваю совершить действие, о котором поведала моя жена заранее: почесать шею в нужном месте — и пилюля оказывается проглоченной.
С Ша-Энгом мы разлетаемся в разные стороны одновременно. Разбросавший нас зверь обиженно ноет и уползает в свой вольер. Ничего, на завтра будет, как новый.
Вот о таких заботах мы мечтали с Аей. Выхаживать свой зверинец, задумываться о пристройке для работы над травами, вечерами забирать Марка у Несты, а ночами лежать в обнимку и представлять, какой будет наша девочка, всего ли нашим детям будет достаточно. Мы были счастливы. Наконец.
Ровно до тех пор, как спустя нецелых четыре месяца не случилось страшное. Через каких-то две недели должна была наступить зима, звери все чаще пытались подкрасться к человеческому жилью и мне приходилось отсутствовать дома дольше обычного. Ставить охранки, расширять магические границы, кое-где настраивать отпугиватели. Только тщательно все проверив, в этот день я направился восвояси.
И именно тогда увидел ее. Скорчившуюся от боли на коленях на полу в гостиной. Я никогда так быстро не перемещался. Подлетел к любимой сам не свой.
— Ая, что с тобой⁈ — белая, как снег, с прилипшими от пота ко лбу волосами и стиснутыми зубами, она едва смогла раскрыть глаза. Держалась за мягкую обивку дивана, что пальцы побелели. — Малышка, дыши… дыши глубже. Где носит Ша-Энга⁈