Мой глаз сразу же приметил в шкафу мою кожаную флягу с медовухой. Судя по всему, внутри оставалось ещё много содержимого. Экономят?
К шкафу был прислонён меч Хродрика… Заметных усилий мне стоило не удивиться, и так всю энергию трачу на то, чтоб не сорвать меру зверя.
Распущенные русые волосы, в плечах явно шире меня. Командор сидел в центре на раскладном троне, держа в руках сильверитовый кубок с яркой ауритовой росписью. Деревянная конструкция с натянутой на нее тканью поскрипывала под его весом, и человек каждый раз недовольно морщился.
Роскошь и скрип несовместимы.
Он был одет в атласные штаны, и едва успел застегнуть шёлковую рубаху. Ну, голубой шёлк и красные атласные ткани для человека наверняка простой наряд. На плечо накинут роскошный меховой плащ, и жёлтые шерстинки искрились.
На лице явные следы двухнедельного безделья с выпивкой, он то и дело морщился, пытаясь сфокусировать на мне похмельный взгляд.
Но мера человека чувствовалась прекрасно. Его мощь заливала всё пространство шатра, и я понял — для меня всё может закончиться прямо здесь.
«На колено, Марк!» — шёпотом просвистела Хали.
Я впопыхах опустился на пол, чуть не свалился, и прижал руку к земле. Стало полегче. Испарина так и покрывала мой лоб.
На землю капнула кровь с моей раны, и командор недовольно нахмурил брови, наклонился, подхватил с земли тряпицу и бросил мне.
— Промокни рану, зверь.
Это оказался дорогущий шёлк, мягкая ткань едва чувствовалась между пальцами.
Я округлил глаза, опустился даже на второе колено, и забормотал:
— Великий господин, это… я… боюсь, такая дорогая вещь…
— Зверь, не зли меня, это всего лишь тряпка. Я жду доклад.
— Благодарю, это великая…
— Доклад!
Он пригубил вино, чуть коснулся лба и поморщился. Да уж, даже третью меру, оказывается, тоже может мучить похмелье.
— Шмелиный Лес пал, господин…
Глаза смотрели на меня, ничего не выражая, и ждали продолжения. Он с трудом переваривал информацию.
— Госпожа великий мастер четвёртый перст…
— Издеваешься, зверьё пустое?! — кубок полетел в меня, я сделал вид, что едва успел прикрыться.
Красные брызги попали на меня, и разлетелись по роскошным меховым паласам. Командор даже не обратил внимания — не ему оттирать, для этого есть первухи.
Я лизнул вино. Неплохое.
— Это что, похоже на дворец приора? Мне вся эта хрень с перстами не нужна, — и он опять устало коснулся лба, — Где Геллия?
Мои губы задрожали, ведь очень страшно рассказывать такие новости.
— Дичь поганая, если ты будешь молчать, я так и так отрублю тебе голову!
— Её нет, господин. Отрубили голову.
Командор поражённо замолчал, округлил глаза. Меня коснулись коготки его внимания, но он тут же поморщился, и опять откинулся на троне, застонал от боли. Да, с похмельем магия несовместима.
Человек встал, прошёл к столу, взял другой кубок и снова плеснул себе вина из кувшина. Отпил, повернулся:
— Долго буду ждать?
Я стал рассказывать. О том, что напал какой-то отряд зверей, поломал то, что строили в деревне Рогачей, там был какой-то человек с огромной силой. У границ леса, говорят, стоит Зигфрид, и это всё его происки.
— Ты мне что, хочешь сказать, Геллию с её отрядом убил всего лишь один человек?
— Там были ещё звери седьмой ступени. А тот человек ударил меня мерой, — на ходу соображал я, пытаясь, чтобы только эти мысли отражались в моей голове, — У меня провалы в памяти.
— Оно и ясно, хрень всякую городишь, зверьё тупое, — он усиленно тёр переносицу, — Человек, говоришь?
— Да, господин.
— Наверняка Зигфрид. Она же его родственница, он давно охотится за ней, хочет вычистить Хродрикову кровь, — зло бросил командор, — Теперь ясно, почему она молчала. Даже оракул связаться с Лесом не могла.
Он вернулся в центр, плюхнулся на трон, и недовольно прислушался к скрипу конструкции. Облегчённо откинул затылок на спинку.
— Дерьмо нулячье! Все молчат. Из столицы ничего, только пришла эта шлюха, командует тут, — он чуть понизил голос, потом опять гаркнул, — Лес молчит! Разведчики исчезают.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Потом стал кивать своим мыслям, время от времени морщась и отпивая вино с громким хлюпаньем.
— Ты крупноват для зверя, — он оценивающе посмотрел на меня, — Ты служил моему брату? Он ушёл пару недель назад в Шмелиный Лес, на подмогу Геллии.
Командор испытующе посмотрел на меня.
— Командор Ламбер… — я стал хмурить лоб, — Ландо…
«Я сейчас, — Хали нырнула в мою память, — Ландоберкт!»
— Ламбро… друхт! — закончил я, и обречённо склонил голову, — Его убили, великий мастер.
«Марк, ты что творишь?! Ландоберкт, я же сказала».
Лицо командора помрачнело.
— Я знаю, — он встал, плеснул ещё вина в кубок, и зашагал, пошатываясь, по шатру, — Набрал себе зверьё пустое, которые даже имя командора выговорить не могут.
Он стрельнул в меня взглядом. И я вжал плечи.
«Ой, как ты мог!»
— Это мой младший брат, этот Ландоберкт. Конечно, ему не повезло с именем, мне попроще досталось. Ты знаешь, кто я?
Я поджал губы, посмотрел исподлобья.
— Мне разведчик сообщил, — уклончиво ответил я, — Вы командор Жёлтого приора.
— Да эта шваль тоже не может выговорить. Я Кальтенберкт, зверьё пустое, — он со стуком поставил кубок на стол, красная жидкость выпрыгнула и плеснулась на куриные ножки рядом, — Впрочем, если б ты выговорил имя моего брата, я б тебя казнил.
«Что происходит с этим миром?» — удивлённо произнесла Хали.
— Ты из Пустынных Скорпионов? В Каудграде давно люди живут, а они зверицами не брезгуют. Кровь сильная, скорпы известны своими здоровяками.
Он оценивающе глянул на мои плечи.
Я кивнул.
— Да, господин…
— Моё имя!
«Кальтенберкт», — сразу подсказала Хали.
Я крепко сжал губы, хмуро поглядел на командора.
— Имя!
— Господин четвёртый перст Кантель… — я честно старался, изображая усердие, — Великий мастер командор Кальтен… — и я зажмурился, — …друхт!
«Марк, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь!»
— Идиот!!! — закричал командор.
В меня полетел кубок, я прикрылся, но остался на месте, да так и смотрел из-под пальцев на красного от злости Кальтенберкта.
— Все идиоты, тупая дичь, падаль!!! — он шагнул, схватил, и в сердцах метнул раскладной трон, — Зверьё пустое!
Конструкция с жалобным треском улетела на кровать, сорвала балдахин, кувыркнулась где-то у тканевой стены.
В шатёр забежали стражники. Я не стал на них оборачиваться, но почуял, как мне в спину смотрят остриё их алебард.
Хозяин шатра снова стоял у стола, и в третий кубок полилось вино.
— Великий мастер, — неуверенно начал один из стражников, — Разрешите снести голову…
— КОМУ?! — рявкнул командор, и вперился взглядом в побледневшего зверя.
Тот открывал и закрывал рот, что-то пытался пробурчать.
— Имя! — прошипел человек, надавливая нам на плечи своей мерой.
— Командор? — удивленно спросил второй.
— Имя, идиоты! Моё имя!!! — и в воинов полетел кубок с вином, стукнулся об шлем одного из них, — Назовите моё имя!!!
Я на миг обернулся. На лица стражников было жалко смотреть. Встретившись глазами с одним из них, я понял, что тут у всех проблема с этим.
— Господин человек командор великий мастер четвёртый перст… — начал было лепетать упавший на колено стражник, явно оттягивая ужасный момент истины.
— ВО-О-ОН!!! — в нашу сторону полетел стол.
Деревянная махина упала на меня, снесла на пол, вместе со всеми блюдами и куриными ножками. Мне удалось сгруппироваться и упасть под снарядом без особых повреждений.
Стражники вскочили, метнулись к выходу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Стоять! — донёсся раздражённый голос, — Заберите это зверьё пустое.
Я, с диким голодом рассматривая упавший в грязь перед глазами кусок мяса, прислушался.
— Казнить?
— Я тебя сейчас казню, дерьмо нулячье! Его Шелест привёл?