вполне могло уже успеть стать и неправдой. Он запросто мог и умереть, и на родину вернуться, и просто «уйти на заслуженный отдых» по старости. Но в Мусейоне-то наверняка продолжали работать его ученики или ученики учеников того Дионисия, а нам ведь не шашечки, нам ехать.
Наше счастье, что Мусейон, хоть и объединён с библиотекой организационно, находится всё же в отдельном здании. Оба заведения предназначены сугубо для учёных, а учёный в птолемеевском Египте – человек исключительно государственный, состоящий на полном казённом довольствии, а часто – и пансионе. И естественно – числящийся в государственных документах, регулярно ходящий в Мусейон на работу, если вообще не живёт в нём же, а значит – знакомый в лицо привратной страже. Для нас же, не только не казённых яйцеголовых, но и вообще иностранцев и варваров, попасть в библиотеку было бы заведомо дохлым номером. Но зачем нам, спрашивается, библиотека, где кучкуются в основном поэты, искусствоведы и прочие восхвалители царей-благодетелей? Нам нужны не лирики, нам нужны физики, то бишь – технари, а не политработники. А конкретнее – механики-машиностроители, как те же Дионисий с Филоном или тот ещё не родившийся изобретатель множества хитрых механизмов Герон.
Механические мастерские, где нам и следовало искать нужных нам инженеров, располагались даже не в самом Мусейоне, а в его пристройке с отдельным входом, и это здорово облегчило нам жизнь. Ведь поскольку вся греческая наука в Египте, в отличие от храмовой местной – государственная, то и вместилище этой науки находилось в царском квартале города, строго и бдительно охраняемом. И если в сам царский квартал нас ещё пропустили, осведомившись лишь о цели визита, то уж в его святая святых с нашими-то варварскими рожами иностранных шпионов нечего было даже и соваться. Мастерские же считались делом низменным, к настоящей науке – так, сбоку припёку, и охранял вход туда пожилой, раздобревший на казённых харчах и оттого не слишком ревностный стражник. Выслушав историю тёмных, но любопытных варваров, жаждущих приобщиться к лучшим в мире и самым передовым техническим достижениям великой и прославленной на весь мир эллинской цивилизации, правдивость которой мы неопровержимо подтвердили парой птолемеевских драхм, он снизошёл к нашей похвальной любознательности и впустил нас внутрь «режимного предприятия». Видят боги, эту страну погубит коррупция, гы-гы!
Побродив внутри и поспрашивав обитателей, мы добрались в конце концов и до мастерской военных метательных машин, которую опознали по целой выставке образцов её профильной продукции, среди которой и увидели наконец искомый полибол.
Поговорив с надсмотрщиком над работающими в мастерской рабами и снискав его расположение соблазнительно блестящим серебряным кружочком с гордым чеканным профилем царствующего ныне Птолемея Эпифана, мы вскоре выведали у него имена всех руководящих работой учёных механиков, их специализацию и жизненные обстоятельства. На полиболах специализировались двое – один совсем молодой и неженатый, живущий в «общаге» Мусейона, второй – солидный семейный человек, снимающий жильё в городе, а в Мусейоне только работающий. Ещё одна драхма раскрыла нам и его адрес, и невесёлые подробности скудного казённого довольствия и сварливости его жены-мегеры, которой жалованья мужа катастрофически не хватало на достойную жизнь. Словом – мы нашли наконец именно того, кто нам требовался.
Встретиться с инженером не нарочно, а как бы невзначай нам особого труда не составило. Запиленный стервозной супругой, он даже ужинать-то предпочитал в таверне неподалёку от дома. Естественно, и мы отужинали там же, и щедро подмазанный хозяин заведения показал нам учёного сразу же, как только тот появился. Нищим он не выглядел, всё-таки в чёрном теле Птолемеи свою науку не держат, но видок имел затравленный и заказал на ужин дешёвые блюда – в деньгах на свои карманные расходы мужик был явно стеснён. Воистину, нет предела жадности офонаревшей от безнаказанности бабы! Хотя с другой стороны, если ты учёный – разве это означает, что можно быть размазнёй? А если уж не повезло, и родился именно таким – так на хрена ж жениться на стерве? Увы, такова судьба большинства людей интеллигентных, работающих преимущественно головой, и перед нами был как раз типичный представитель этого большинства.
Подсев к задроченному античному интеллигенту и угостив его хорошим вином с достойной закусью, мы заодно и разговорились с ним. Представились ему испанскими купцами-варварами, интересующимися хитрой техникой эллинов. Типа наслышаны вот краем уха про такой навороченный «скорпион», который сам перезаряжается и стреляет непрерывно, не поверили, но знающие люди уверяют, что есть такой, но нам один хрен не верится, что такую машину под силу изготовить простым смертным. Может, и есть где-то, в каком-то дальнем храме, дарованная людям богами в единственном экземпляре, а чтоб человеческими руками такую сделать – где ж это видано? При этом мы типа не знаем, что он-то как раз и есть специалист по этим «автоматическим скорпионам», а наслышаны только, что он грамотный механик, разбирающийся в метательных механизмах. В общем, задели мужика за живое, а поскольку от нашего угощения ему уже сделалось хорошо, да и мнение о варварах изменилось в лучшую сторону – ну, по крайней мере о двух испанских варварах, то он с немалым удовольствием взялся нас просветить. Разумеется, при нашем средненьком владении греческим языком мы из его заумных высокоучёных объяснений не поняли и половины, и он принялся объяснять нам уже по-простому, на пальцах. Тут мы уже кое-что поняли, чему и выпитое вино поспособствовало, но тоже далеко не всё, что хотели понять. А главное – «не поверили», что такое оружие может сделать каждый. Ну, какой-нибудь святой человек, высокомудрый жрец, снискавший своей долгой праведной жизнью особую милость богов – это ещё куда ни шло, но чтобы этого мог достичь любой нормальный светский раздолбай – да быть такого не может! Уж мы-то знаем, мы – тёртые калачи, нас на мякине хрен проведёшь!
Распалившись и сообщив нам, что мы – суеверные дикари, он похвастался, что сам сделал добрый десяток полиболов. Ну, не собственными руками, конечно – где ж это такое видано, чтобы образованный эллин работал руками, когда рабы есть, – но расчёты, чертежи и руководство работами он выполнял, и для него это – пара пустяков. Варвары желают убедиться в этом? Естественно, мы пожелали, но не сей секунд. Что нормальные люди делают на ночь глядя? По нашим скабрезным ухмылкам он понял, что мы имеем в виду, и помрачнел. Похоже, супружница его не только пилила, но и в постели отказывала, а рабыня-наложница от казны в положенное ему довольствие не входила – входил в него только раб-слуга для домашних