Читать интересную книгу Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник) - Рафаэль Сабатини

– Вы должны остаться на обед, – вскочил на ноги Лаллеман. – Никого не будет, кроме моей жены, сына и Жакоба, моего секретаря.

– Благодарю за приглашение, – покачал ухоженной головой Мелвилл, – но не хочу вас стеснять. Как-нибудь в другой раз.

Лаллеман принял разочарованный вид, но его стремление снискать расположение гостя не могло скрыть неискренность разочарования, чувствовалось, что он рад избавиться от посетителя со столь властным характером.

Перед уходом Мелвилл поинтересовался, каковы успехи французских агентов, пытающихся завербовать сторонников якобинства.

– Не могу добавить ничего нового к тому, что я уже сообщал в последнем отчете гражданину Баррасу, – ответил посол. – Агенты знают свое дело, особенно виконтесса. Она проявляет большое рвение и постоянно расширяет сферу своего влияния. Ее последнее завоевание – этот барнаботто[190] Вендрамин.

– А это большое достижение? – вяло поинтересовался Мелвилл.

Посол посмотрел на него в изумлении:

– Это вы меня спрашиваете?

Почувствовав, что едва не совершил промах, Мелвилл сделал вид, что сомневается не случайно:

– Да, знаете, я иногда думаю, такая ли уж он важная птица.

– После того, что я о нем писал?

– Ну, один лишь папа непогрешим.

– Да и без папы известно, каким авторитетом пользуется Вендрамин. А виконтесса окрутила его очень быстро. – Посол цинично усмехнулся. – Гражданин Баррас умеет избавляться от бывших любовниц и пристраивать их с пользой для государства – как и для себя самого.

– Бог с ними, с этими пикантными подробностями, – отозвался Мелвилл, беря треуголку. – Я дам вам знать, как продвигаются дела. Вы можете найти меня в «Гостинице мечей». – С этими словами он удалился, гадая, что это за виконтесса и кто такой барнаботто Вендрамин.

Глава 5

Британский посол

Если манеры мистера Мелвилла несколько смутили посла Французской республики, единой и неделимой, то в неменьшей степени они покоробили и посла его британского величества, которого Марк-Антуан посетил в тот же день. Однако с Лаллеманом он прибег к повелительному тону умышленно, чтобы убедительнее сыграть свою роль, в то время как в разговоре с сэром Ричардом Уорзингтоном резкость вовсе не была наигранной.

Британский посол, приземистый и рыжеволосый, держался напыщенно и сразу обнаруживал черты, свойственные недалеким людям: самонадеянность и подозрительность. Он был склонен во всем видеть худшее, и его подозрения быстро перерастали в убеждения, не проходя какой-либо умственной обработки. Подобный тип довольно распространен и легкоузнаваем; с первых минут общения с сэром Ричардом Мелвилл с досадой убедился, что имеет дело именно с таким человеком.

Он передал послу письмо от Уильяма Питта, привезенное из Англии в подкладке сапога. Сэр Ричард, не приглашая Мелвилла сесть, стал медленно изучать письмо с помощью увеличительного стекла.

Наконец, прищурив зеленоватые глаза, он окинул взглядом стройную фигуру стоящего перед ним посетителя.

– Так вы – лицо, указанное здесь? – спросил он тонким голосом, который гармонировал с его срезанным подбородком и покатым лбом.

– Это следует из письма, не так ли?

Независимый тон Мелвилла заставил сэра Ричарда открыть глаза чуть шире.

– Я не спрашивал вас, что откуда следует. Хотелось бы получать прямые ответы на задаваемые вопросы. Как бы то ни было… Мистер Питт пишет, что вы изложите свое дело устно.

– И он просит вас, как я понимаю, оказывать мне всяческое содействие в этом деле.

Глаза сэра Ричарда раскрылись полностью. Отложив письмо, он откинулся на спинку кресла и спросил, переходя чуть ли не на визг:

– И в чем же оно заключается?

Мелвилл кратко и спокойно изложил ему суть дела. Сэр Ричард поднял брови, лицо его раскраснелось.

– Его величество уже имеет здесь вполне адекватное представительство. Я не вижу смысла в вашей миссии.

Спесивость и глупость посла заставили Мелвилла раздраженно вздохнуть.

– Об этом следует говорить не со мной, а с мистером Питтом. Заодно вы могли бы обсудить с ним вопрос, который вы, судя по всему, не вполне понимаете.

– Что вы имеете в виду?

– То, из-за чего он счел необходимым послать сюда еще одного человека. Становится целесообразным высказать правителям Светлейшей республики определенные соображения, но это возможно сделать только частным порядком.

– Естественно, – холодно бросил сэр Ричард. – Не было смысла приезжать сюда из Англии только для того, чтобы делать самоочевидные заключения.

– По-видимому, смысл был. Поскольку законы Венецианской республики строго запрещают членам правительства общаться частным образом с послами иностранных государств, ваше положение не позволяет предпринимать шаги, доступные для человека, приехавшего в Венецию как частное лицо.

– Дорогой мой, – нетерпеливо отмахнулся сэр Ричард, – существуют способы обойти эти затруднения.

– Может быть, и существуют, но мистеру Питту они неизвестны.

Мелвилл решил, что стоит уже достаточно долго, пододвинул стул и сел, глядя на посла поверх письменного стола в стиле Людовика XV, составлявшего единый ансамбль с изысканной мебелью, позолотой и парчовой обшивкой претендующего на роскошь помещения. Сэр Ричард бросил на него гневный взгляд, но продолжил свою мысль:

– Между тем эти способы так просты, что я не вижу, как уже сказано, никакой необходимости привлекать к этому… тайного агента. Вас ведь, насколько я понимаю, именно так следует называть, – добавил посол презрительным тоном.

– Ну разве что вы предпочтете называть меня шпионом.

Подозревая сарказм, сэр Ричард не отреагировал на это замечание.

– Не вижу, что нам это даст. В данный момент это, напротив, может принести только вред, причем очень большой.

– С учетом того, что произошло при Лоди, меры, которые я должен предпринять, представляются мне неотложными.

– Сэр, сомневаюсь, что вы достаточно компетентны, чтобы судить об этом. Позвольте мне решать. – Самолюбие посла было уязвлено, и он спорил из чистого упрямства. – Человеку малосведущему, плохо представляющему себе, какими ресурсами обладает Империя, легко преувеличить значение событий в Лоди. У меня же имеется точная информация, что не пройдет и трех месяцев, как Австрия будет иметь в Италии стотысячную армию. Этого вполне хватит, чтобы вымести из страны всю французскую нечисть и успокоить паникеров, напуганных случайными успехами французов.

Мелвилл потерял терпение:

– А если тем временем Венецию втянут в союз с Францией?

– Это абсолютно фантастическое предположение, – расхохотался сэр Ричард.