Я рассказала Тони всё.
О нашей ссоре.
О папиных словах.
Тони держал меня за руку и внимательно слушал.
В конце концов я закончила свой грустный рассказ.
Он смотрел на меня с сочувствием.
— Будь я парнем, я могла бы воевать, но я девушка, — я выплюнула это слово, будто оно было ядовитым. — Король не позволит мне занять место отца.
— Кэти, ты бы погибла на войне.
— Я бы с радостью умерла вместо отца. Маме он нужнее. Ему нельзя умирать.
— Если ты пойдёшь, и король узнает о том, что ты женщина, это будет расценено как измена, Кейт. Не говоря уж о позоре, который покроет всю твою семью, и опасности, что ждёт молодую девушку в военном лагере. Война творит страшные вещи с мужчинами. Твоя мать права: это не место для женщин.
— Знаю. Но мне плевать. Он не может сражаться. Я никогда ещё не чувствовала себя настолько… — я не смогла договорить и снова расплакалась.
Тони обнял меня.
— Тише, тише, — он вздохнул. — Твоя мама убьёт меня, если узнает.
Я проглотила слёзы.
— О чём?
— Хотел бы я такую дочь, как ты. Добрую и смелую. Может, именно такие люди и нужны на войне.
— Но вы же сами только что сказали, что я не могу пойти. Если король узнает…
— А если нет?
Повисла пауза. Я даже перестала плакать. Так вот что значит видеть свет в самые тёмные времена. Иметь надежду.
— Что вы такое говорите…
— Я тоже не такой, как все, Кэти.
Мои глаза округлились.
— У меня есть магия.
— Магия? Но как? Только драконы могут… — я посмотрела на него. — Вы?..
Я перешла на шёпот. Я всегда это подозревала, но за все эти годы он ни разу не спалился. Ни единой чешуйки, ни единой искорки изо рта.
Он подмигнул и поднялся.
— У меня не так много сил. Я превращаюсь намного реже, чем делал это раньше. Но немного магии всё же есть. Так что, если позволишь и если — это важно! — если это то, чего ты действительно хочешь, то я помогу тебе.
Я закивала так быстро, что моя голова могла бы оторваться.
— Я готова на всё ради отца. Но что будет с вами?
— Ничего. Я так и буду простым пекарем, каким был раньше. Подожди здесь, — он улыбнулся.
Он вышел через заднюю дверь.
Может ли его магия превратить меня в парня?
Я вскочила со стула и начала расхаживать по пекарне. Я боялась надеяться, но если Тони правда может это сделать… Я закрыла глаза, и впервые за долгое время уголки моих губ дёрнулись вверх.
Стоит только представить, сколько будет у меня возможностей, если я стану парнем. Папа сможет остаться, ему не придётся идти на войну.
Мой брат будет в безопасности. Я вызовусь добровольцем от своей семьи и умру ради Альберта. В память о нём. Убью того мерзавца, что лишил его жизни своей кислотой.
Без него у меня всё равно нет будущего. Я не найду никого другого. Моё сердце принадлежит только ему, даже после его смерти.
«Ты говоришь как последняя идиотка», — прозвучал голос Мэгги в моей голове.
Нет, неправда. Она просто не целовала его. Не чувствовала той связи, что возникла между нами в тот вечер.
Я бы сражалась за свой народ, за свою семью и за перемены. В надежде, что потом наступит мир.
Наконец, Тони вернулся с каким-то пергаментом. Он хотел, чтобы я достала несколько вещей из маминой лавки.
Он написал список на пергаменте.
— Кэти, будь осторожна. Если твоя мама тебя поймает…
— Не поймает, — я схватила пергамент со списком ингредиентов и тайком пробралась в нашу лавку. У меня ушло некоторое время на то, чтобы найти все необходимые травы.
Я не должна была так удивляться тому, что Тони оказался драконом, но всё же я была потрясена. Я всё пыталась представить его в драконьем облике. Прежде я уже видела драконов, но только издалека. А Тони… Он очень добрый. Все Металлические драконы такие добрые?
Мне нужно было поторопиться, потому что время играло не в нашу пользу, и когда я всё нашла, тут же рванула обратно в пекарню.
Я смотрела, как он берёт ступку и начинает перемалывать травы в порошок.
Его губы при этом быстро шевелились. Он что-то тихо шептал, но я не могла разобрать ни слова.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В самом конце он взял нож, сделал надрез на руке и поднёс к ступке. Кровь капала на порошок.
Я ахнула, когда порез моментально затянулся. Моргнула и уставилась снова.
Тони усмехнулся.
— Как?
— Магия в самой нашей крови, Кэти.
Магия была запрещена на протяжении многих веков, потому что её считали злом. Но вот Тони использует её ради благого дела. И для этого ему не нужно никаких особых ингредиентов, просто травы, специи и пара капель волшебной крови.
Он взял две горсти зёрен и добавил их к порошку. Перемешал всё, пока от порошка не осталось и следа — только чистая крупа.
Он сложил зёрна в бархатный мешочек для монет.
— Один день, Кэти. Заклинание держится только один день. Запомни это. Используй по одному зёрнышку в день. Их тебе хватит надолго. Будь осторожна, прошу тебя.
— Я превращусь в парня?
Он улыбнулся и кивнул.
Я закрыла глаза и встала, чтобы крепко его обнять.
— Спасибо, Тони!
— Но думать ты всё равно будешь как девушка, поэтому за оставшееся время я должен рассказать тебе несколько вещей о мужчинах. Тебе предстоит вжиться в роль, милая Кэти.
АЛЬБЕРТ
Прошло два месяца.
Восстание действительно началось.
Новые атаки уничтожали все больше деревень, о каждой нам сообщали Роберт с Гораном.
Я был рад, что название Эйкенборо ни разу не упоминалось.
Сначала ко мне присоединился Гельмут, а через несколько недель — Калеб.
Базовый лагерь становился все больше. Конни и еще несколько человек регулярно приводили сюда детей.
Мы продолжали строить новые спальные помещения на деревьях, делая бревенчатый дом больше. Мы даже начали сажать зерна для дополнительных овощей и фруктов, и у нас был отряд, который обыскивал вагоны всех трех королей в поисках средств.
Другая сторона за стеной регулярно отправляла корабли с монетами и артефактами.
У нас было взаимное соглашение с Францией, Англией и Китаем.
Всякий раз, когда начиналась война, по эту или по другую сторону стены, выделялись средства на поддержку. У меня даже были люди, размещенные на границах.
Драконы со способностями оказали там большую помощь, особенно Зеленые Пары с их даром убеждения.
Это тоже не по-дружески.
Обязанность Горана была самой важной из всех. Его смерть не повлияла бы на короля Магнуса так, как смерть Гельмута. И он был великолепен в том, чтобы скрываться и вербовать новых людей для нашего восстания.
Теперь нас становилось все больше с каждым днем.
Вдали от базового лагеря разбивалось все больше других лагерей.
Все больше драконов и оборотней становились частью нашего ополчения.
Но по ночам, когда я лежал в своей спальне, глядя на луну и звезды, я тосковал по своей леди.
Была ли она в безопасности?
Я надеялся, что ночь бала была для нее такой же волшебной, как и для меня.
Я знал, что она увидела, кто я такой, перед тем как убежать.
Что промелькнуло у нее в голове, когда она узнала меня? Жаль, что я не мог прочитать ее мысли.
Она все еще ненавидит меня?
Вот почему я был так настойчив в том, чтобы Роб нашел ее. Мне нужно было знать, что она чувствовала ко мне, думала ли она обо мне так же, как я думал о ней. Но ему не удалось выследить ее.
И теперь я боялся, что произойдет еще что-то, чего не должно было случиться.
Я каждый день боялся за ее благополучие.
Армия моего отца тоже росла с каждым днем.
Другие военные объединения, дислоцированные в разных частях лесов, гор были свидетелями боевых действий каждый день.
Многие из моих людей пали, но мы также выиграли несколько сражений. Мы использовали множество приманок, чтобы сохранить в секрете местоположение нашего базового лагеря.
Многие из них тоже притворялись мной, но не принцем, а главой восстания.