class="title3">
LXXVIII
Риччо-брадобрей мессеру Боккаччо
Будь я самой Карменты искушенней,
Вещай я гласом Феба или муз,
Светило, отрешась привычных уз,
Не раз бы укрывалось в орионе,
Пока бы воспевал я всесторонне
Ученость вашу, утонченный вкус;
Но здесь как ученик я – вот конфуз! —
Немею пред учителем в поклоне.
Пред светочем ума я как в затменье,
Мне страх и робость света не дадут,
Так туча мглой накрывает поле.
Порой незнаемое любят, чтут,
А как узнают, так не любят боле,
Что почерпнул я в вашем сочиненье,
И жду от вас на деле разъясненья.
Ответ Риччо-брадобрею
Когда услышит эфиоп сторонне,
Что на Родопах тает снежный груз,
Когда воспрянет каждый гад и гнус,
Восходит тот, по чьей вине Дидоне,
Как знаешь ты, пришлось в плачевном стоне
Страдать и испытать любви искус;
Ни Гней Помпей, ни Юба и ни Друз
Не видели другого в небосклоне.
И если вникнешь в это утвержденье,
То ощутишь, как жалом слепни жгут
За тот вопрос, мне заданный дотоле.
И ты уверишься: тосканский люд
Подчас язвить умеет и до боли,
И сей сонет получишь в подтвержденье,
В тебе ума ведь больше, чем уменья.
LXXIX
Сонет сера Чекко ди Мелетто деи Росси, посланный из Форли мессеру Франческо Петрарке, мессеру Ланчилотто Ангвиссоле, маэстро Антонио Феррарскому и мессеру Джованни Боккаччо
Так небеса хотят, чье указанье
Распределило сферы над землей:
Вращаются одна вслед за другой
Вкруг центра, где стихий всех пребыванье;
Ждут исстари от смертных почитанья,
Когда перун метнет Юпитер злой
Или затмит кромешной пеленой
Луны иль солнца чистые сиянья.
И ныне, не иначе, жала пик
Отравленные шлются небосклоном
На беззащитных смертных-горемык,
Чтоб разумом, ничем не замутненным,
Творца и кару всяк из нас постиг;
Дан темный смысл словам неизреченным.
До нас нет дела ни одной звезде,
И власть светил не держит нас в узде.
Ответ Петрарки
Сей движитель машины мирозданья,
Дав ход планете и звезде любой,
Распределил по сферам звездный рой —
Египетского мужа толкованья —
Так, чтоб от Феба жаркого пыланья
Звезды не пострадало ни одной,
Когда к сестре, зовущейся Луной,
Идет навстречу он в небесном стане.
Никто без воли Божьей не постиг
Стремимым взглядом, в выси возведенным,
Грядущее хотя бы и на миг.
И только духом стойким, непреклонным
Возможно устоять противу иг
Судьбы в сем мире хрупком, извращенном.
Коль разум смел и крепок в чистоте,
Вредить не станут звезды в высоте.
Ответ мессера Ланчилотто Ангвиссолы
Стремятся к небесам людские знанья,
Дабы постичь природы вечный строй,
Светила затмеваются порой,
И шлет Господь народам испытанья.
У неба есть законы, предписанья,
Что не враждебны людям; Бог благой
Не станет нарушать порядок свой,
Как было встарь Египту в наказанье.
Людское стадо, в коем страх возник,
Умом не обладает просветленным,
Чтоб от пороков отойти своих,
Но только видит небо прогневленным,
Так сразу прозревает, словно в них
Заговорила благость чистым звоном.
Так тьма и свет житейской суете
Несут покой и горести в скуде.
Ответ маэстро Антонио Феррарского
Есть у небес свое предначертанье.
Блюдут они, чтоб должной колеей
Колеса шли и не сходили с той
Дороги, где их вечное скитанье.
Но ежели порядок мирозданья
Нарушен будет солнцем иль луной,
Когда они вдруг бег задержат свой,
Придут в наш мир ужасные терзанья.
В своих поступках мы зашли в тупик,
Ни благости, ни вежества канонам
Не прилежим, все обещанья – пшик,
Мы оскорбляем, не внемля резонам,
Творца и тварей, грех в нас так проник,
Что вечных мук избегнуть не дано нам.
Пред звездами на горней их черте
Склонимся, грешные, в земной тщете.
Ответ мессера Джованни Боккаччо
Наш праотец, чье первое алканье
Смерть принесло и муки в род людской,
Не сдерживал желания уздой
И Господа ослушался в дерзанье.
Народ упрямый, что, терпя страданья,
Шел из Египта трудною стезей,
Где видел знаменья беды лихой,
Презрел все Моисеевы воззванья.
И среди нас, в ком дух уже поник,
Не много тех, кто следует законам
Разумной меры, ибо грех велик.
Затменьям солнечным и тучегонам,
Что страх вселяют и в земных владык,
Не верим в легкомыслии исконном.
Тот, кто от рабства спас нас на кресте,
Хранит людей в их дольней маете.
Реплика сера Чекко ди Мелетто мессеру Джованни Боккаччо
Когда отцов-сенаторов собранье
Кипело к Гаю Цезарю враждой
И был ему отрезан путь домой,
Сбылись лихие предзнаменованья,
Коварный небосвод явил сверканье
Огней и вспышек, словно пред грозой,
Мельканье метеоров, и сплошной
Ужасный морок солнца скрыл сиянье.
И так же солнца вдруг затмился лик,
Как только против Рима легионам
Брут повелел идти под бранный клик.
Но рушиться дано и бастионам,
Когда в них бьют перуны напрямик
Или когда дрожит земля со стоном.
Природных бедствий не боятся те,