А, может быть, оно такое легкое и простое, что никто и не подумал обратить на него внимание?
Вдруг, достаточно лишь признать себя частичкой вселенной, маленькой, микроскопической точечкой в бескрайнем океане по имени Вечность, чтобы понять все необъяснимое доселе?
За окном неспешно угасал день. Угасал, как смертельно больной человек. В его медленном угасании было что-то трагическое, и это что-то заставляло Вивьен неотрывно смотреть на падающее за горизонт солнце, на выцветающие краски, на сиротливые тени, ложащиеся на землю, и на испуганно вспыхивающие звезды.
– Ах, простите, мы кажется не во время, – посылали они с небес свои позывные. – Мы поспешили появиться, не дав вам возможности безмятежно угаснуть.
– Пустое, – горестно вздыхало Солнце, прикрывая болезненные красные глаза. – Пустое…
Вивьен задернула занавески и, устало, опустилась в кресло.
– Не люблю умирающий день, – проговорила она. – В такие минуты мне кажется, что вечность – это вечная ночность, а ведь это не так…
– Не так, – послышался тихий голос. – Не так.
Вивьен поспешно поднялась, испуганно глянув на незнакомца, стоящего в дверном проеме со скрещенными на груди руками. Сгустившийся сумрак и зашторенные окна, не позволили ей разглядеть его лица. Она видела лишь темный силуэт высокого мужчины.
– Кто вы? Что вам нужно? Как вы вошли? – испуганно воскликнула Вивьен.
– Вы сразу обрушили на меня такой шквал вопросов, что я не знаю на какой из них отвечать, – спокойно проговорил мужчина.
– Как вы вошли? – спросила Вивьен, пристально вглядываясь в темный силуэт.
– Как все, через дверь, – ответил он.
– Но… кто вам открыл?
– Никто.
– Что вам нужно? – спросила Вивьен, чувствуя, как подкашиваются ноги.
– Я хотел побеседовать с вами, – прошептал он.
– О чем? – опустившись в кресло, спросила она.
– О вечности, – долетел до нее ответ.
– Но, кто вы? – поинтересовалась она.
– Я-таинственный собеседник, о котором вы, Вивьен, мечтали, – ответил он. – Я буду слушать вас столько, сколько вы захотите.
– А, если я захочу молчать и слушать вас, что тогда? – спросила она.
– Я исполню любое ваше желание, – сказал он, продолжая стоять в той же позе, словно каменное изваяние.
– Могли бы вы включить свет? – спросила Вивьен.
– Нет, – покачал он головой. – Свет разрушит ореол таинственности, которым окутана наша встреча. Мне не хочется, чтобы порвалась тончайшая нить, связывающая нас…
– Но разве между нами есть какая-то нить? – удивилась Вивьен.
– Да, – прошептал он. – Ведь это вам принадлежат строки:
Давайте, будем дружить,Дружить, если вы захотите.Я стану вас крепко любить,
Любить, если вы захотите.Любить любовью сестры,Преданно, чутко, нежно…
– Как жаль, – усмехнулись вы,А я поняла: безнадежно…
Вивьен вскочила, воскликнув: «Откуда вы узнали?» Но незнакомец исчез. Она рванулась к двери, но дверь была заперта изнутри. Вивьен включила свет, распахнула шторы, пытаясь отыскать незнакомца за ними, но его нигде не было.
– Наверное, я уснула, и все это мне просто привиделось, – горестно вздохнула Вивьен. – Действительно, откуда незнакомцу знать мои стихи, которые я еще не написала?
Вивьен скрестила на груди руки и, разглядывая хрупкий серебряный осколок месяца, прошептала:
Вы – месяц, холодный месяц,Мне следует вас забыть.Незримо со мною вы рядом,Но вместе нам с вами не быть.
Я лунной тропой шагаю,Вы путь освещаете мне,Хоть оба мы точно знаем,Что дом мой в другой стороне.
Мне надо бежать без оглядкиОт рук ваших, губ и глаз,Но я не могу. Не знаю,Как жить мне без вас, без вас…
Рассвет был розов и прекрасен. Вивьен распахнула настежь окно и, вдохнув полной грудью утренний воздух, проговорила:
– Какое счастье, что на смену ночи приходит день, давая нам понять, что вечность – это светлая деньность, полная радости, восторга и очарования.
Огненный солнечный свет ослепил Вивьен, не дав ей возможности разглядеть человека, остановившегося перед ее окном. Она видела лишь темный силуэт высокого мужчины со скрещенными на груди руками на фоне сияющего шара и слышала голос, голос вчерашнего таинственного собеседника:
– Вы правы, Вивьен, вечность – это свет, который дарует нам Всевышний. «Не будет уже солнце служить тебе светом, и сияние луны – светить тебе, но Господь будет тебе вечным светилом, и Бог твой – славою твоею. Не зайдет уже солнце твое, и луна твоя не сокроется; ибо Господь будет для тебя вечным светом, и окончатся дни сетования твоего».[7]
– Вечным светом, – повторила Вивьен, прикрыв глаза рукой. Но солнечное сияние стало еще ярче, словно источник света находился в ней самой. Словно она и в самом деле стала маленькой частичкой в океане Вечности, чтобы увидеть скрытое от постороннего взора.
Вивьен увидела, как с неба спускается великий город. «Стена его построена из ясписа, а город – чистое золото, подобен чистому стеклу. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями; основание первое – яспис, второе – сапфир, третье – халкидон, четвертое – смарагд, пятое – сардоникс, шестое – сердолик, седьмое – хризолит, восьмое – вирилл, девятое – топаз, десятое – хрисопрас, одиннадцатое – гиацинт, двенадцатое – аметист. А двенадцать ворот города – двенадцать жемчужин. Улицы города – чистое золото, как прозрачное стекло. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего; ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец».[8]
– Почему в этом городе нет храма? – подумала Вивьен, не решаясь убрать руки от лица.
– «Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец»,[9] – ответил таинственный незнакомец.
Вивьен увидела «чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. По ту и по другую сторону реки, дерево жизни двенадцать раз приносящее плод свой и листья дерева для исцеления народов».[10]
– «Ворота города не будут запираться днем, а ночи там не будет, – проговорил незнакомец. – И не войдет в него ничто нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни. И не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их; и будет царствовать во веки веков».[11]
– Во веки веков, – повторила Вивьен, убрав от лица руки.
Солнце заняло свое привычное место на небосклоне. Незнакомец исчез, но это нисколько не огорчило Вивьен. Теперь она точно знала, что вечность – это свет. Радостный восторг переполнял ее, выплескиваясь наружу необыкновенной песней, похожей на шепот ветра и журчание ручейка, на соловьиную трель и журавлиное курлыканье, на легкие шаги и морской прибой. Вивьен пела и кружилась, кружилась и пела, желая, чтобы песня не заканчивалась.
– Ви-вьен – мы знаем истину – вот что означает мое имя! – улыбнулась она, когда стихла музыка, звучащая в ее душе. – Спасибо вам, мой таинственный собеседник. Теперь, извлекая из земных недр покрытые прахом сокровища, я буду более внимательной и непременно попрошу студентов тщательнее перетирать в руках комочки глины и песка, чтобы ничего не пропустить.
Вивьен руководила раскопками недалеко от Флоренции. Каждый месяц на практику приезжали новые студенты археологического института, которым она терпеливо объясняла, что археологи похожи на фокусников, извлекающих предметы из самых потайных мест. Правда, в отличие от фокусников, которые точно знают, что именно они сейчас достанут, археологи никогда не знают, насколько ценной может оказаться та или иная находка.
– Поэтому, умоляю вас, быть предельно внимательными к любой мелочи, попавшей в ваши руки, – неизменно заканчивала Вивьен свою речь.
Студенты обещали, но не всегда выполняли свои обещания. Иногда в уже отобранных мешках с землей, обнаруживались очень ценные фрагменты, и тогда приходилось вновь просеивать землю через специальные сита, перетирать в руках вековую пыль.
Когда археологи доходили до нужного пласта, студентов отпускали. Здесь нужна была ювелирная работа профессионалов. Вивьен оставалась с тремя помощниками, которые молча сметали метелочками слой за слоем, отыскивая знаки, оставленные далекими предками.
Вивьен любила свою работу. Ей было спокойно здесь среди безмолвия. Никто не мешал размышлять о вечности, о тайнах вселенной, о любви и смерти. Она так привыкла к одиночеству, что когда высокий худощавый профессор Стивен, приехавший на раскопки с группой очаровательных студенток, заговорил с ней, не сразу сообразила, что ему нужно. Она долго удивленно смотрела в его серые глаза, не слыша слов, а он смущался и краснел, как школьник, повторяя сотый раз одну и туже фразу. Наконец, Вивьен поняла, что он приглашает ее поужинать.
– Почему вы зовете на ужин меня? Вокруг вас столько красивых студенток… – удивилась она. – Неужели, все они вам отказали?