испуга умотала куда-то за горизонт.
Неделя прошла без эксцессов. Как-то по-тихому отметили и остальные дни осеннего праздника, и само равноденствие. Поспали вдосталь, покувыркались в постели. По одному разу — не секс-машина, чай. Девушки ежедневно тренировались на пастбище в стрельбе. Несколько раз приносили мелкую добычу: зайца или утку. Вот и сегодня Ира тащила за спиной грызуна, привязанного задними лапами к палке. Голова у жертвы эмансипации отсутствовала.
Принеся добычу в первый раз, девушки получили наставление, что кровь лучше сливать сразу. Так мясо вкуснее. Теперь они могли действовать только в паре. Если Ира гораздо лучше стреляла, то пустить кровь могла только Оля. Получался тандем: молодая девушка целилась в заросли травы по одной ей видимым признакам и умудрялась иногда попадать, а старшая без видимых проблем резала голову.
Однажды, подстрелив добычу с самого утра, девушки не стали нести зайца домой — он к вечеру и протухнуть может, а приготовили его на обед. Теперь Ольге пришлось полностью потрошить добычу. Ну, как потрошить… Распорола и сняла шкуру, как кожу с курицы, и отрезала уже голые ляжки. На передних лапах тоже что-то было, но в походных условиях это не стоило приложенных усилий. Мясо получилось не ахти: горелое снаружи, немного сырое внутри. И без соли. Немного помогла зола. Но главная приправа — чувство собственноручно добытого пропитания.
Ира обгрызла ногу, сколько смогла, и сунула обратно в угли.
— Блин, Оля, всё запорола. Вон, снаружи сгорело. А стоит откусить — кровь.
— Так не надо было хватать раньше времени. Я жду, терплю. А ты сунула в самое горячее место. Вот у тебя так и получилось. Ты шашлыки не готовила, что ли?
— Не-а. Мне сказали, что это чисто мужское занятие.
— Ага, знаю я этот рецепт.
Ольга процитировала, пародируя кавказский акцент:
— Бэрёщь маладой жирьний баращька. Бэрёщь прыправа. И нэ пускаещь с агню женьщина.
В конце снова перешла на нормальную речь:
— Ничего сложного нет. Надо, чтобы на уровне мяса жар ощущался, как будто стягивает кожу. Вот дай руку.
— Ай! Ты офигела? Больно же!
— Не придумывай. Горячо, но не больно.
Ольга спокойно провела ладонью над углями. Ирина тоже попробовала, потом сунулась к своему куску. Нашла высоту с такой же температурой и приподняла на вичке полуобгоревшую заячью лапу. Ольга продолжила урок:
— Обязательно надо следить, чтобы не погасло, но и открытого огня не должно быть.
Как будто для наглядности на одной из головёшек взметнулся язык пламени, который женщина тут же спрыснула водой из фляжки.
— Опять же — регулярно вертим мясо и смачиваем его.
Ольга набрала на ладонь воды и спустила её вдоль пальцев тонким ручейком. Жидкость тут же зашипела, попав на румяную корочку и на угли.
— А как узнать, что готово?
— Только опыт. Другого способа нет. Есть, конечно, примерное время. Оцениваешь по толщине и жёсткости мяса. Например, рыба быстрее всего готовится, потом птица. Ещё дольше — свинина, говядина самая жёсткая. Молодое мясо быстрее. Поэтому для шашлыков берут ягнёнка, а не взрослого барана. И мясо мягче, и специфического запаха нет.
— А у нас сколько?
— У нас… Пожалуй, уже готово.
Ольга сняла с огня вичку, из которой сделан шампур. Осторожно надкусила.
— Вот ты думаешь, я только край попробовала? Нет. Отрывая мясо, я ощутила, как оно ведёт себя в глубине. К сожалению, это не объяснить. Только опыт. Кстати, у тебя тоньше, тоже должно быть готово.
Девушка тут же схватила свою порцию. Едва дождавшись, когда остынет край, откусила.
— Жаль, соли нет. — Заметила она, дирижируя палочкой.
Так мясо быстрее остывало, пока рот занят и она не может дуть. Ольга на её слова молча ткнула куском мяса в золу с края костра. Попробовала.
— Странный вкус. Но гораздо вкуснее. Попробуй. Немного горчит и щиплет. Это, наверно, из-за целой кучи солей и щелочей, которые остаются от сгоревшего дерева.
Ира тоже оценила рецепт.
— Как думаешь, солить золой полезнее или вреднее? С одной стороны, мы получаем кучу микроэлементов в растворимом виде. Как помню из химии, там кроме натрия, как в обычной соли, есть калий, кальций, фосфор, сера. С другой стороны, полезны ли всякие нитраты, нитриды и прочие остатки?
— Наверно, по-своему полезны. В малых количествах. У кого там было? «Всё есть яд и всё — лекарство. Дело лишь в дозе».
— Вроде, Ломоносов сказал. А может, Парацельс. Не могу вспомнить.
В этот день им больше ничего не попалось. Трава не шуршала под лапами зайцев. И утки с гагарами плавали слишком далеко: выстрелить, конечно, можно, но придётся лезть в ледяную воду. Купаться не хотелось. Пусть ещё тепло, но солнышко уже не жарит, как летом.
Глава 4
Странные тучи
Бросив безголового зайца на лавку — пусть муж разбирается, Ира ушла помогать супруге со скотиной. Потом натаскали запас воды и дров для печи: сложили внутри и в закутке. Всё это утром пойдёт для готовки: холодильника нет, вот и приходится готовить каждый день понемногу. И только за ужином девушка вспомнила явление, что они сегодня обсуждали с подругой:
— Миш, небо на севере потемнело. Ольга говорит, что это тучи, но они не сдвинулись за целый день.
— Да, странные какие-то тучи, — подтвердила старшая.
Михаил в задумчивости пожевал губу.
— Тучи, говорите… Тучи… Сезон дождей, что ли?
— Возможно.
— Тогда снова придётся арбайтен… А ведь так хотелось отдохнуть! — Ржанул он.
— Кончился отдых. В срочном порядке убираем всё с поля. Что у нас осталось?
Ольга принялась перечислять:
— Картошка, морковка, свекла, редька. Лук мы уже сняли. Редиска с зеленью постоянно растёт, их можно не убирать.
— Только корнеплоды, значит.
— Почему же? Чеснок, например. Его позднее можно собирать, когда уже зимовать примется. Вроде всё. А! Капуста. Ну, ещё остатки огурцов и кабачков. Это которые за последнюю неделю выросли.
— Семена от помидор и огурцов и прочих кабачков уже сохнут. Это хорошо. — По памяти перечислял Михаил. — Надеюсь, семена у петрушки и укропа уже вызрели. Соберём.
— Вызрели давно. Тоже лежат по кулёчкам. С редиской мы профукали, — «обрадовала» старшая жена. — Всю собирали, пока ещё мягкая и недозрелая. А последние ростки уже не успеют дать стрелку до холодов.
— Свеклу, морковку и редьку надо оставить, не всю зимой съедать. — Подхватила Ирина. — Я помню, они двулетние. В следующем году дадут семена.
Ольга только кивнула: ей, выросшей на приусадебном хозяйстве, это было прекрасно известно. Девочку надо похвалить, конечно, но неохота.
Михаил рылся в ящике с семенами и черкал в блокноте:
— А что с капустой? Семена как-то