выйдет и придется начинать все заново. Но мы не узнаем, пока не попробуем.
– При всем моем уважении, леди Фолир, – крикнула Тирана, борясь с ветром, – это безумие!
– Ты предпочитаешь, чтобы я воткнула громоотвод в крышу отеля? Что ж, это мой план номер два на случай, если не сработает этот.
– Я не спорю, мэм, просто утверждаю очевидное. Я не так давно поступила на службу к Граппо, но уже поняла, что в этой семье возня с безумными идеями имеет давнюю и славную традицию. Вы очень подходите им.
Тесса почувствовала, как уголки ее рта поползли вверх, и вспомнила о поцелуе, которым они с Демиром обменялись несколько ночей назад. Детская блажь, конечно, но такая, которая может иметь ощутимые последствия. А вдруг ей суждено стать матриархом семьи-гильдии?
– Я уже давно не слышала ничего приятнее, – сказала она.
Тирана покачала головой, рассмеялась и хлопнула Пари по плечу:
– Значит, через пару дней мы вернемся. Не позволяй моим парням вить из тебя веревки. Они должны работать, а не болтаться без дела.
Она повернулась и пошла вниз, к карете. Тесса замешкалась возле Пари.
– Ты не боишься? – спросила она, когда начальница охраны отошла достаточно далеко.
Пари напряглась и вздернула подбородок так, словно ее оскорбили, но тут же поникла:
– Есть маленько. Когда я возила дрова, никто не требовал от меня махать прутом во время грозы. Но плата уж больно высока, и… – Она посмотрела на руку, которую поранила на заводе. Кисть была как новая, никаких шрамов, и кости срослись как надо. – И еще много всяких выгод. Да и башмаки Магна лизать не надо.
Тесса ответила ей улыбкой. Они так близки к цели, гром ее разрази. Чуть-чуть доработать канал, и можно будет опробовать его в деле.
– Я скоро вернусь. Вы здесь в безопасности. И… э-э-э… если гроза случится без меня, не трогай прут.
Киззи два дня изучала сообщения ворсьенских шпионов о клубе «Стеклянный нож». Шпионские отчеты – это не связные рассказы о тех или иных людях либо местах, как думают многие, а скорее подборки разрозненных фактов, которые могут и не иметь отношения к искомому предмету. От начальника отцовской разведывательной службы Киззи получила три деревянных ящика, набитые газетными вырезками, печатными брошюрами и даже рукописными конспектами десятков разных источников. Вывезти это все за пределы поместья ей не дали, поэтому она засела в одной из спален пустующего крыла и читала до тех пор, пока не потемнело в глазах.
Читая, она то и дело вспоминала о том, как потреблял и переваривал сведения Демир. Даже в детстве ему достаточно было просто продеть в ухо кусочек витгласа, пробежать по странице глазами, и вся информация тут же оказывалась у него в голове, причем разложенная по полочкам. Это вызывало у Киззи особую зависть: сидя теперь над отчетами, она тратила кучу времени на то, чтобы понять, как связаны между собой разрозненные факты.
Перечитав все по второму кругу, Киззи упала на голый матрас в выделенной для нее спальне. До чего же все сложно. Гориан дал ей только список имен, да и то неполный. Шпионы Ворсьена не только расширили его, но и проследили передвижения каждого члена «Стеклянного ножа» и выявили их цели. Все они были влиятельными людьми, хотя из разных гильдий, и занимали важные должности в оссанском правительстве.
Почему же отец Ворсьен не слышал об этом обществе, если начальник его разведывательной службы имел о них почти исчерпывающую информацию? Объяснение, видимо, было очень простым: подобные досье наверняка составлялись чуть ли не на каждое общество фульгуристов, которых насчитывалось множество. И все же Гориан не ошибся: почти на каждого члена «Стеклянного ножа» в разное время заводились уголовные дела по очень серьезным обвинениям – коррупция, взяточничество, нападения на людей, убийства и похищения. И все эти дела рано или поздно закрывались каким-то таинственным образом, а преступления оказывались навсегда забытыми. Перед Киззи будто открылась потайная тропа, уходившая в жуткую даль и выглядевшая страшно.
Интересно, многое ли упустили начальник разведывательной службы и его агенты? Сколько еще членов «Стеклянного ножа» было среди представителей гильдий, военных и чиновников, разбросанных по всему миру? Действительно ли они были виновны в стольких преступлениях? И если да, как им удавалось так хорошо заметать следы?
И главное, при чем тут Адриана Граппо? Зачем они убили ее? К чему посылать шесть человек и убивать ее прилюдно? Киззи решила, что ответ на первый вопрос у нее в целом есть: Адриана обнаружила то, что «стеклянные ножи» хотели сохранить в тайне. То, что не удалось раскопать даже шпионам. Какой-то заговор? Еще одно громкое убийство?
Или она слишком глубоко копнула и стала задавать неправильные вопросы? А может быть, ее публичная смерть должна была стать предупреждением для всех, кто слишком рьяно доискивался правды? Или «стеклянным ножам» просто не хватило духу напасть на более могущественную гильдию и они решили назначить козлом отпущения ту, что помельче?
Киззи понимала, что во всем этом чего-то не хватает: того, что она не нашла либо неправильно истолковала. В целом она на верном пути, но идти к Демиру пока рано. Нет, стекло ее подери, она пойдет к Граппо, лишь когда будет знать имена всех убийц его матери. Точнее, когда найдет и допросит двоих последних. Вот тогда она выложит ему все.
Принесет Демиру все улики против «стеклянных ножей», и Демир начнет войну с ними.
Если, конечно, отец Ворсьен позволит ей поделиться с ним своими находками.
Ее размышления прервал негромкий стук в дверь, которая тут же отворилась: на пороге стоял Диагуни. Мажордом кивнул Киззи и оглядел комнату, подчеркнуто задержав взгляд на трех больших ящиках и на бумагах, разбросанных по столу, комоду и полу. Лоб Диагуни пересекали морщины, а лицо было таким напряженным, словно он задержал дыхание. Киззи села.
– Что случилось? – спросила она.
– Киссандра, – приветствовал ее Диагуни, закрывая за собой дверь. – Как продвигаются твои поиски?
Он не ответил на ее вопрос.
– Ты знаешь, что это? – спросила Киззи, кивнув на ящики.
Ну еще бы! Диагуни наверняка знал больше тайн, чем сам отец Ворсьен.
– Вчера вечером мы с вашим отцом говорили о «Стеклянном ноже», – сказал Диагуни. – В целом этот клуб мало чем отличается от других могущественных обществ фульгуристов, но если убийство Адрианы совершено ими, то они зашли слишком далеко.
Его голос звучал успокаивающе и мягко, но лоб был нахмурен.
– Я почти уверена, что это их рук дело, – ответила ему Киззи. – Из шести убийц четверо оказались членами этого общества –