И Марк, закрыв глаза, уронил голову на грудь.
Туман рассеялся, но сероватая пелена по-прежнему затягивала все небо. И в этом бледном, ровном свете все казалось призрачным, нереальным. Силуэты четырех лошадей, беспокойно метавшийся Папоротник, белое, будто отлитое из воска, лицо Марка. Встревоженные глаза Джейка и большие, темные, как старинные монеты, глаза Сэма.
Черная земля притягивала к себе, точно магнит. Она высосет остатки жизни из Марка, вытянет все живое из Кей, Джейка и Сэма. Она убивает медленно, но верно.
— Невозможно находится на этой земле, — сказал вдруг Джейк, — надо увозить Марка, иначе он умрет прямо здесь.
Девушка вскинулась, затрясла воина. Но тот не отзывался, и застывшие, заострившиеся черты его лица вдруг вызвали у Кей страшную догадку.
— Марк! — Закричала она с резкой болью в голосе, затрясла его, вцепившись двумя руками в плечи.
Голова Марка мотнулась в сторону, пряди волос упали на сомкнутые веки. Жизнь почти вся утекла из воина, ушла последними каплями в замерзшую, изголодавшуюся землю. И этой земле все мало, она, словно прорва, которую невозможно насытить…
— Он без сознания, — коротко сказал Джейк, — все, у него в запасе совсем мало времени. Надо двигаться. Храни нас Создатель. Сэм, приведи Мураша и заставь его опуститься на колени.
— Мы не оставим Марка? — прошептала Кей.
— Нет, Кей, даже не думай так. Мы забираем его. Мы выберемся. Все у нас получится… — Джейк глянул строго и решительно, — Даже не сомневайся, все получится. Мы просто верим. Мы верим Создателю.
Мураш был на удивление способным конем и подчинился сразу, будто понимая, в чем дело. Опустился на колени около Марка и терпеливо ждал, пока Кей и Джейк устроят неподвижное тело в седле, затянут узлы на крепкой веревке — и только потом поднялся на ноги.
— Повезешь нас двоих, милый, — торопливо прошептала Кей и похлопала жеребца по шее, — придется тебе нелегко, но Марка надо вывезти отсюда.
После Кей нагнулась и подобрала выпавший из рук воина Меч, сжала легкую рукоять.
— Кто повезет Меч? — спросила.
— Передай Сэму, — велел Джейк, забираясь на лошадь.
Рукоять Меча перешла к мальчику, перекатилась легко, и Сэм, сжав ее, удивленно воскликнул:
— Я чувствую этот Меч в душе! Он подчиняется мне, как живой…
— Так и должно быть. Потому владеть им могут не все, а только избранные, — устало пояснил Джейк, — ну, же, Сэм, нет времени удивляться… Марку осталось совсем немного, надо торопиться…
За спиной Кей темнела гора Верблюжий Горб, от которой тянулся узкой полосой дым — последний след дракона Гзмарданума. Взглянув на дым, Кей усмехнулась. Все, власть дракона закончилась, Такнаас ему уже не сжечь. Больше ни одного города не сжечь. И перерождений больше не будет. Благословенные земли Суэмы обретут, наконец, мир. Хвала Создателю!
Наверное, так думал и Сэм — девушка перехватила его взгляд, направленный к горе.
Она улыбнулась, чувствуя на потрескавшихся губах соль от слез, и взобралась на спину Мураша. Марк находился в седле перед ней, все такой же холодный и неподвижный. Теперь вперед, подальше от этих мест.
Мураш легко взял рысью, призрачный, серый свет раздвинулся, оживший ветер хлопнул плащом Кей. Черная земля полетела навстречу бархатным полотном, иногда вспучиваясь пологими холмиками, иногда проваливаясь в темнеющие ямы. А вскоре и вообще пошла под уклон и посветлела. Теперь она комьями отлетала от лошадиных копыт, сухими и мерзлыми. И Кей поняла, что мертвые земли позади. Это почувствовал и Папоротник — у него словно прибавилось сил, и он помчался вперед, как черное, лохматое ядро.
Руины Хаспемила зубчатым, серо-фиолетовым краем встали на горизонте. В морозном, сером воздухе, скрываясь за белесой призрачной дымкой, они напоминали мираж, угрюмый и таинственный. Избранные уже были в Хаспемиле, но под землей, в скрытых туннелях. Там остались Самэйн и Смаик, в мрачном Храме Поклонения. Когда-то мудрые поклонялись в этом Храме Создателю, а теперь там царит смерть и ужас.
Кей взглянула на рукоять Меча в руке Сэма. Храм все-таки послужил хранилищем для уникального Меча. Место, где когда-то возносилась слава Отцу, хранило удивительную вещь. Значит, смерть и ужас не всемогущи, и ничто не может помешать планам Создателя.
Развалины Хаспемила приближались, скоро путники смогли разглядеть остатки узких темных башен, похожих издалека на обгрызки карандашей. Небо над Хаспемилом поднималось бесцветной выпуклой чашей, и казалось, что солнца в этих местах не бывает.
Девушка разглядывала приближающиеся развалины с тревогой и напряжением. Теперь, когда Хаспемил оказался совсем близко, у нее появились беспокойные мысли о том, правильно ли они сделали, что решили сократить путь через наземную часть городов. Смерти она не боялась совсем, но Меч доставить в Лионас необходимо.
Джейк получил слово от Создателя, значит, это не должно быть ошибкой. Значит, все правильно, они едут верным путем…
Возвращаться обходными путями — верная смерть для ее любимого. Джейк говорил тогда, в подземелье, что у Марка есть только сутки. Может быть, им удастся уложиться в это время, если только они не погибнет от диких ящеров. Ей вспомнились желтые глаза с узким зрачком и состояние транса, которое вызывали эти глаза, и невольная дрожь пробежала у нее по спине липким холодком. Страшно встретится вновь с этими животными. Страшно снова взглянуть в холодные желтые глаза…
Узкие башни Хаспемила были уже совсем близко, Кей могла различить даже гладкие синеватые камни их стен. Ни звука, ни движения — город казался мертвым и пустым. Но Кей знала, что это — обманчивое впечатление, и жизнь в этих стенах таит в себе смертельную опасность. Можно, конечно, попробовать объехать города, но это большой крюк, и — как знать — не нарвутся ли они на отряд баймов. Колдунов здешних земель стоит, пожалуй, опасаться больше, чем надхегов…
Сидеть позади Марка было неудобно, но Кей не обращала на это внимания. Мураш нес их легко и бережно. Отличный конь, понимает любые указания и чутко слушается повода. Надо дать ему отдых, иначе он быстро устанет и выдохнется…
Кей осадила коня и остановилась на минуту, разглядывая сухие пучки трав у подножия развалин. Остановились Джейк и Сэм, тяжело переводя дух. Проехать здесь будет несложно. Стены домов разрушены до основания, а те, что остались — ушли в землю так, что их облизанные ветрами синеватые камни едва доставали до колен лошадей. Уцелели только башни второго яруса и некоторые стены, сложенные из бледно-желтых, плотных кирпичей, таких гладких, словно их специально полировали. Квадратные широкие проемы окон в этих стенах располагались ровными рядами, в некоторых конструкциях просматривался железо-бетонный каркас.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});