змеиную кожу. Если шаманка попытается заставить ее выпить или съесть это — она лучше умрет, твердо решила девушка. Перемолов всю эту гадость до нужной консистенции, старуха добавила в ступку саке и стала катать маленькие шарики. Лина мысленно была готова вскочить и бежать прочь, если шаманка двинется в ее сторону с этим угощением. Но ворожея разложила шарики на маленькие блюдца и расставила напротив демонических ликов, а затем подожгла их. Запах трав показался вполне приятным, по сравнению с той вонью, что стояла в святилище теперь. Шаманка села на колени и стала звенеть маленьким колокольчиком, продолжая распевать заклинание.
Подношение догорело, но ничего не случилось. Старуха поднялась с колен и направилась к дальнему углу, где лежал мешок с ее вещами. Оттуда она достала крепко связанную, с забитым соломой клювом, полуживую от страха, черную курицу. Ворожея стала ходить кругами вокруг девушки, выкрикивая резкие слова, значение которых не успевала понять Лина, при этом курицу она держала над головой. На девятом круге, из-за пояса шаманка выхватила кинжал и резким движением перерезала курице шею, горячая кровь брызнула на ничего не подозревающую Лину, и девушка дернулась в сторону, стараясь закрыть руками лицо. Но было уже поздно. Кровь окатила ее всю, попав в глаза и рот. Вытирая лицо рукавом, Лина не заметила, как неугомонная старуха достала небольшой ручной гонг и с силой ударила по нему, прямо над ухом своей жертвы. Девушка подскочила и вскрикнула. Но шаманка продолжала стучать колотушкой по латунному диску, оглушая и выбивая Лину из равновесия, пока та не закричала:
— Хватит! Прекратите! Я не могу больше!
Старуха сдернула маску и сплюнула на пол.
— Ты не лисица! Я знаю, откуда ты взялась, старый дурак все-таки нарушил закон. Но он давно мертв, а ты нет. Кто помогает тебе? Молчишь? Значит ты будешь молчать и дальше, чтобы я не сказала императору. Смерть и так ходит вокруг тебя слишком близко, а мне неприятности не нужны.
Больше не обращая никакого внимания на самозванку, шаманка взяла что-то в своем углу и вышла из святилища. Лина поднялась и направилась следом, дневной свет больно ударил по глазам, заставляя закрыться от него рукой.
— Лиса этой демоницы мертва. Проклятие задушило ее. Девица никогда не обратиться и, возможно, сойдет сума. Ее не безопасно держать в гареме. — услышала девушка голос старухи.
Наконец, глаза привыкли, и Лина с удивлением увидела труп лисы, лежащий у ног ворожеи, напротив нее с разочарованным лицом стоял император, а за ним любопытные слуги и самураи. Девушка отыскала взволнованный взгляд Чинхо. Самурай судорожно вздохнул, затем перевел гневный взгляд на старуху и стал медленно вынимать катану из ножен. Услышав шепот стали, Акихико удивленно оглянулся на него, а затем заметил и свою наложницу: бледная, залитая кровью, она, казалось, едва стояла на ногах.
— Что ты натворила, старая карга⁉ — воскликнул тэнно.
— Только то, что вы мне поручили, мой господин. — спокойно ответила шаманка, — это не ее кровь. Не стоит напрасно беспокоиться. Прикажите дать ей саке и пусть немного отдохнет.
— Позаботьтесь о ней, — бросил Акихико слугам, — ты разочаровала меня шаманка, но как бы там не было, свою работу ты сделала. Заплатите ей.
[1] Дзиндзя — часть храма, являющаяся непосредственно святилищем.
Глава 12
Когда все разошлись, Акихико вошел в дзиндзя, где еще стоял неприятный запах от сожженных ритуальных подношений. Император задумчиво осматривался, ему никогда не доводилось бывать в подобных местах. Искусность, с которой были вырезаны статуи, и дорогая твердая древесина, указывали на то, что храм раньше был хорошо обеспечен. Но кто и почему так ревностно поклонялся Девятиликому Они, теперь выяснить было невозможно. Сзади послышались шаги.
— Вы верите шаманке? — спросил Чинхо.
— А ты?
— Вы знаете, как я отношусь к подобным людям.
— А как ты относишься к Хитоми?
— Она очень красива, — самурай смутился и отвел глаза в сторону.
— Ты можешь выбрать любую другую девушку из гарема, ты заслужил такую почесть. Но кицунэ гарем не покинет.
— Ну что вы, мой господин, я вовсе не…
— По-твоему, мое зрение стало меня подводить? — вздернул бровь тэнно.
— Конечно нет!
— Тогда не стоит меня обманывать. Но нет ничего постыдного в том, что красота и притягательность лисицы подействовали на тебя. Такова ее сущность.
— Думаете, она опасна?
— Видишь этих чудовищ?
— Да, мой господин.
— Девятиликий Они когда-то нашел способ заставить людей поклоняться себе. Как он действовал? Запугивал, угрожал или сулил награду? И что стало с теми, кто поверил ему? Демоны всегда опасны. А если демон, к тому же, прекрасен? А, возможно, еще и хитер?
— Полагаете, девушка сумела обмануть даже шаманку?
— Боюсь, что мы узнаем ответ на это вопрос, лишь когда будет уже слишком поздно.
— И все же, я думаю, что сейчас именно девушка находится в опасности. В гареме уже пытались ее отравить, и поломка повозки на горной дороге вызывает у меня подозрение.
— Подобные обвинения должны быть подтверждены неоспоримыми доказательствами. — император пристально посмотрел на самурая.
— Разумеется, мой господин. Пока, это лишь мои предположения.
— Тогда держи их при себе. Скандал в гареме мне не нужен. Не стоит лишний раз ворошить это осиное гнездо.
— Как скажите, мой господин. Когда прикажите готовиться к отъезду?
— Завтра. Я хочу внимательнее осмотреть это место.
Лине совсем не хотелось задерживаться в полуразрушенном храме, но ее мнения никто не спрашивал. Император решил, что ей нужен отдых, а все остальные и вовсе избегали ее. Служанки разбежались сразу же, как помогли ей переодеться и смыть кровь, оставив девушке поднос с едой и саке. После пережитого стресса и нескольких пиалок саке, Лину сморило в сон. А проснувшись к вечеру, она не знала, чем себя занять. Хотелось с кем-нибудь поговорить, узнать, что думает обо всем случившемся тэнно, но ее, словно намеренно, все избегали.
Промаявшись на кануне до поздней ночи, ранним утром Лина чувствовала себя разбитой и сонной. Поспешные сборы раздражали ее, и она смотрела на всех обиженным, недовольным взглядом, чем еще больше пугала служанок.
Дорога назад показалась быстрее, на этот раз своевольные ками ничем не препятствовали им. Лишь одно событие немного разнообразило дорожную скуку — когда на тропу выбежала лиса и остановилась, умными черными глазами изучая императорскую процессию. Особенно долго она смотрела на Лину, выглянувшую из паланкина, чтобы узнать, из-за чего все остановились. После этого случая, все еще более настороженно относились к девушке.
Глава 13
Едва успев переступить порог павильона Ста Тысяч Роз, девушка