Гор подозрительно смотрел на неё и спрашивал: не жалко ли ей затрат на эту глупость? Аня качала головой и отвечала: не глупость, не жалко, не бесполезная деятельность.
Альфа даже не представляет, какое сильное воздействие оказывает небольшое красочное представление, взволнованные речи молодых артистов, их рассказы о другой жизни.
Нет, конечно, никто не изменил свою жизнь после того, что им показали, но возвращаться к прошлому и жить как раньше казалось неправильным. Уже что-то зажглось в душе и заставляло посмотреть на соседей другими глазами.
Вот пришлый бер, за службу получивший право самостоятельно подыскать себе место жительства, поселился на краю деревни, он надрывается, ищет заработок, а ведь медведи любят землю и умеют получать с неё хорошие урожаи, так почему же ему староста не выделит хороший кусок? Потому что он — бер! Самим не надо, но и ему жалко дать!
В третьем доме десять девчат-волчиц подрастает, так всех приходящих волков с похода туда посылают на постой и развлечься, а ведь девушки тоненькими пальчиками хорошую нить в прошлом году спряли и красивые вещи связали. С их товара вся деревня налог заплатила. А ведь можно было бы и поберечь мастериц! Весь остаток лета вояки там куролесили, пока в город не подались, а юные волчишки только сейчас вставать начали, да кое-кто из них уже с пузом уже.
Деревня снова в долгах, и чтобы не держать ответ за неуплату, разграбили семью серых волков. У них дочь притащила в дом мужа из кошаков, так староста надоумил соседей к этому придраться и всю семью голыми на двор выставили.
Подлая жизнь, и они сами её делают такой! Вон человечки не гнушаются в свою компанию брать ни беров, ни лисов, ни кабанов, общаются с ними на равных, улыбаются. Душа тянется к ним, хочется посидеть рядом, послушать разговоры, посмеяться над их шутками, понять, каково это помогать друг другу. А потом взять и объединиться с соседями и жить по-человечески. Вместе-то легче противостоять невзгодам! У горожан свои правила, а деревенским надо держаться друг дружку и неважно, медведь ты или волк.
Но легче всего шли представления в городах. Там оборотни быстрее понимали смысл легенды, кто-то хмурился, не желая поддаваться обаянию артистов и их идее, но большинство принимали её, не задумываясь о том, что она вроде как ущемляет исключительные права чёрных волков.
Может, знати и есть толк от этих прав, а оборотни попроще задумались о том, сколько стоили бы продукты, если бы не облагали непосильными налогами хозяйственных беров или хлопотливых песцов, предприимчивых кабанов. Была бы польза, если бы тем же медведям разрешили беспрепятственный проезд по всему государству?
Ранее горожане жили своей жизнью, волновались о насущном, и не задумывались о том, из чего складывается цена на многие товары, как живут побеждённые кланы и какая польза от них. Вроде бы волки из клана Чёрных волков гордились победами, ждали трофеев, одновременно кто-то оплакивал погибших, но за круг близкого и понятного для себя никто не выходил.
Анины лейны умело делились информацией, отвечали на возникающие вопросы, и в тавернах всё чаще начинали обсуждать не жизнь соседей по дому, а общегосударственные темы. Оборотни сравнивали свою жизнь и ожидания, пытались понять, что дали им завоевания и приходили к выводу, что мало кому удалось разбогатеть.
Они спорили, рассуждали, почему так происходит и возвращались к тому, что подсказывали лейны: раз завоёванные кланы дали клятву, то пусть они живут и работают наравне со всеми! Нет смысла и пользы в их рабском положении. Все равно сливки снимают только знатные волки, а простым воякам достаётся работа по усмирению мятежников.
Вскоре многим группам главы городов запретили выступать, а некоторые очутились в застенках, и пришлось их выручать, но это только придало им популярности. Теперь Аня наглядно видела, как действовали когда-то в её мире революционеры.
Гор хмурился, получая отчёты об Аниной деятельности, старался не оставлять её одну, и в напряжении ожидал Совета. Некоторые беты попытались надавить на неё, чтобы она прекратила свою деятельность, но Большой Совет приближался, и Аня уже толкнула колесо перемен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глава 24. Накануне Большого Совета
Аня пришла к Гору за пару дней до Совета и принесла ему перечень требований. Она, как и предупреждала, собиралась настаивать на вхождении лейнов в государство с правами и обязанностями, равными с Чёрными волками.
— Голос в Совете, свободное перемещение по всей империи, право покупать и продавать землю внутри государства, налоги по общим правилам и далее по пунктам.
— Но, Анна, как вы себе представляете на практике ваши требования? Давайте разберём такой пример: простые оборотни не могут покинуть свой дом без разрешения владельца поселения.
— Не вижу проблемы. Если лейны хотят работать на земле, то они заключат договор с владельцем, и в нём пропишут все условия аренды.
— Но если ваши лейны — крестьяне, то они обязаны сидеть на одном месте!
— Спасибо за предупреждение. Я назову своих лейнов арендаторами, а будут они возделывать землю в целях получения урожая или захотят считать количество ос на определённом кусочке — это их дело. Арендаторы не привязаны к земле?
— Э-э, нет.
— Вот и хорошо.
— Я не могу предоставить людям свободную покупку земель. Это доступно только знатным волкам или отличившимся на войне воинам. Это привилегия, я не могу обесценить её!
— Хорошо, я понимаю. Но я надеюсь, что вы больше не планируете воевать?
— Пока, нет.
— Значит, можно сделать так: каждый покупатель обязуется в течении первых трёх лет отдавать десять процентов с прибыли на благотворительность в пользу города, деревни или какого-либо мероприятия на общую пользу. Вот и получится, что владельцы земли приносят пользу государству и вроде как достойны владеть.
— Аня, как у вас всё просто! — поморщился альфа.
— Но вы не можете не признать, что раздаривать земли воякам не всегда полезно! Я посмотрела данные, и четверть из них не могут даже оплатить налог. Три четверти «благополучных» владельцев буквально выжимают его из доставшихся им с землёй жителей. Лишь малая часть умело управляется с землёй, все остальные работают с надрывом!
— И, тем не менее, доходы от них поступают!
— Вы упёртый, и словно с повязкой на глазах, — вскипела Аня, — вы слышите, что я вам говорю: у вас есть четверть профуканных земель, с которыми надо что-то делать. Не думаете же вы, что я собираюсь скупить половину вашего государства? Следите за моими руками! Вот карта, вот измученные земли, отданные в подарок, — Аня нарвала бумажек подходящего размера и положила их на карту, — вот вам список лейнов, готовых стать лордами-землевладельцами! Посмотрите, у вас ещё останется куча бесполезной земли!
— Минуточку! Вы мне за ушком не чешите, что значит лорды-землевладельцы? До сих пор лордами вы называли моих бет!
— Ваши беты, — Анна тяжело вздохнула и посмотрела на потолок, словно там для неё заготовили ответы на сложные вопросы, — ну-у, скажем ваши беты — грандлорды, а такие как Соррин или Вартек — просто лорды.
— И как же вы их отличаете?
Аня заёрзала на стуле. Вопрос щекотливый. Как Бог на душу положит, так и отличает, на глазок.
— Э, лорды — это владельцы и работодатели, а ещё они служат вам и приносят пользу. Лорд Соррин — глава города, лорд Вартек содержит музей, и его семья активно занимается научной деятельностью.
— Хорошо, — Гор кивнул, — а ваши лейны с какой стати должны стать лордами? Их максимум — это старосты деревень.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вы! — воскликнула Аня и тут же, посмотрев на вожака, выдохнула. — Вы снова меня дразните! Среди крупных землевладельцев тоже должны быть лорды. Они будут выполнять важную роль, скажем, обеспечивать вас стабильным урожаем!
— Ага, значит, всё же собираетесь прибрать к своим ручкам приличный кусок моих земель? Анна, вы из меня по клочку шерсти рвёте каждым вашим предложением! Думаете, я не прочитал, что лорды имеют право приходить на Большой Совет и выражать своё мнение?