— Вряд ли Дейзи вам позволит, да, впрочем, поспорите с ней сами об этом, — хмыкнул Брэн.
— Когда мы подойдем к кораблю Бурка, Брэн?
— Если продержится бриз, то через пару часов, не больше, обещаю вам, миледи.
Скай прошла на нос и там тихо стояла, подставив ветру лицо и не оглядываясь на город. Да, в этот раз Алжир оказался для нее другим городом, не тем городом счастья, в котором она жила с Халидом эль Беем. Тогда это был волшебный, цветной, прекрасный мир, полный любви. Теперь же он жесток и страшен. Она никогда не забудет зрелища извивающейся в агонии Клер О'Флахерти. Скай глубоко вдохнула теплый морской воздух, стремясь выкинуть из головы воспоминания об этом городе: позади не найти ответа, ей нужно смотреть вперед, за горизонт, где ожидает ее муж. Она не могла дождаться момента, когда увидит его. Будь она уверена, что плавает быстрее, чем идет ее корабль, — она бросилась бы в воду и поплыла впереди. «Найл! Найл!»— звало ее сердце.
— Скай! Скай! — Тело Найла Бурка корчилось на постели в капитанской каюте. — Робби? Это вы, Робби?
— Я тут, парень. — Робби положил прохладную ладонь на воспаленный лихорадкой лоб Найла Бурка. На его собственном лбу появились морщины.
— Робби, где Скай? Где моя жена? — почти плакал Найл.
— Она плывет сюда, парень, — успокаивал его Робби, — она прибудет с минуты на минуту.
— Хочется пить, Робби, так хочется пить! — Найл снова заметался на постели.
— Вот, парень. — Роберт Смолл поднес к его губам кубок с вином:
— Выпей-ка это.
Найл жадно припал к кубку, но через пару секунд его вытошнило в стоящий перед кроватью таз.
— Где мои конфеты, Робби? Они всегда помогали, когда мне было плохо.
— Их нет, милорд. Последние съедены несколько дней назад. Если бы мы знали, что в них, изготовили бы еще.
— И я не знаю, Робби. Говорил же, не знаю! Их делала старуха Раби, и Гамаль дал мне коробку перед бегством. Но что в них было — не знаю. — В голосе Найла чувствовались одновременно упрек и раздражение. Внезапно он погрузился в забытье.
Робби вздохнул: ясно, что лорд Бурк чем-то отравлен. Иначе что с ним? Может быть, появление Скай приведет его в чувство. Роберт Смолл встал и направился к выходу.
— Приглядывай за его светлостью, — приказал он юнге. — Если понадоблюсь, я на палубе.
— Есть, сэр! — преданно ответил тот.
Робби вышел на палубу, покинув затхлую атмосферу каюты, и с радостью набрал полную грудь свежего морского воздуха.
— Не показался корабль? — спросил он Мак-Гвайра.
— Матрос на мачте заметил вышедший из гавани парус пару минут назад. Его видно на горизонте. Как лорд?
— Плохо. Похоже, умирает, Шон. И я даже не понимаю, что его убивает!
— Брось! Найл Бурк парень крепкий, я его знал еще мальчишкой. Он не может умереть!
— Умирает, говорю тебе, — настаивал Робби. — Он все время хочет пить, но желудок ничего не держит, два дня назад появился кровавый понос. Спать не может из-за кошмаров, глаза красные, кожа и рот такие сухие, что губы и локти шелушатся. Я ничего подобного еще не видел!
— Может, пустить ему кровь? — предложил Мак-Гвайр.
— Пустить кровь? Иисус! Ты его точно убьешь! Господи, только бы ветер держался, может быть, она вернет его к жизни!
— Если он умрет, это убьет ее, — сказал Мак-Гвайр. — Потерять его один раз — уже плохо, но потерять второй раз, после всего, что она перенесла… — Он нервно перекрестился.
Роберт Смолл мрачно смотрел в море. Ему тоже приходила в голову эта мысль, но, предвидя худший вариант, он сумел к нему подготовиться. Он должен заставить ее жить, он и Адам де Мариско. Тот просто взвился, когда Робби вернулся в Англию и рассказал ему, что выкинула Скай. Островной вождь покинул свою скалу, чтобы возглавить экспедицию для спасения Скай. Сейчас он терпеливо ждал своего часа в каюте Робби, чтобы утешить ее, если это будет необходимо.
Роберт Смолл с ощущением дурного предчувствия следил за приближением корабля Брэна Келли.
— Капитан Смолл! Лорд Бурк проснулся и зовет вас! — тревожный голос стоявшего перед ним юнги вернул его к действительности.
— Скажи лорду, что приближается корабль его жены и я останусь на палубе, чтобы встретить ее. А потом мы оба зайдем к нему.
— Есть, сэр! — Мальчик побежал назад в каюту. Брэн Келли осторожно разворачивал свой подпрыгивающий на волнах корабль, пока оба судна не оказались стоящими борт к борту. Между ними быстро перекинули трап, и Скай, перебежав по нему, бросилась в объятия Робби. Облегченно вздохнув, он обнимал ее, наслаждаясь присущим ей ароматом дамасской розы.
— Боже, Скай, слава Господу, ты снова с нами! Она была выше его, но все же ей удалось спрятать лицо в его пропахшей табаком кожаной куртке, шепча:
— Робби, милый Робби!
Они долго стояли так, обнявшись, а потом Скай спросила:
— Но где же Найл, Робби? Где мой муж?
— Найл в капитанской каюте, Скай, в последнее время он не очень хорошо себя чувствует.
— Не очень хорошо чувствует? — как эхо, повторила она его слова.
— Даже не знаю, что это такое, девочка моя. У него кровавый понос последние два дня, постоянно рвет. Я ведь не доктор, — беспомощно сказал он.
Скай оторвалась от него и ринулась в капитанскую каюту. Ворвавшись, она успела увидеть, остановившись на миг, как Найл пытается встать с постели, чтобы встретить ее, но его тело беспомощно рухнуло назад на покрывало.
— Найл! — В следующую секунду она уже была у его постели, ее огромные глаза на побелевшем лице вбирали в себя его черты. Она начала понимать, что дело действительно плохо. — Найл! — повторила она. Он так исхудал! Она не видела его всего месяц, но он страшно похудел и выглядел так плохо. Встав на колени перед кроватью, она взяла его за руку.
Найл Бурк открыл глаза, полные любви к ней, но такие печальные! Он поднял дрожащую руку, и ему удалось погладить ее по щеке. Он вздохнул.
— Я уже забыл, какая у тебя гладкая кожа, Скай, любовь моя, — тихо сказал он.
— О Найл! — прошептала она. — Я так люблю тебя, так люблю! Все будет хорошо теперь, обещаю тебе! Мы снова плывем домой, через пару недель мы будем в Ирландии, нас ждут дети. — Она не замечала, что плачет, что по щекам текут слезы. — Господи, Найл! Наши дети даже не знают нас, ты ведь исчез как раз после рождения Патрика, а Дейдра была еще такой маленькой. Патрику теперь три с половиной, а ей почти пять, мой дорогой. Самое время нам вернуться к нашим деткам, Найл! Самое время дать им новых братьев и сестричек!
— Я умираю, — сказал он.
— Не-е-е-ет! — прорыдала она, чувствуя, как ее сердце болезненно сжалось.
— Я не хочу, — жалобно сказал он, — но ничего не могу сделать, я умираю, не знаю почему, но умираю.