же повернулась, обхватив Скарлетт за талию и повела ее в противоположную сторону.
– Мистер Лангстер! – Любезно воскликнула Джулия и очаровательно улыбнулась.
– Позвольте присоединиться к Вам на несколько минут.
– Пожалуйста, мисс Левингстон, Вы с миссис Батлер как раз кстати, да и Нели уже начала скучать в моем обществе.
Джулия уселась рядом с Нели, откуда она лучше всего смогла бы подслушивать разговоры с соседнего столика, а Скарлетт пришлось занять место рядом с мистером Лангстером. Немного побеседовав друг с другом и обсудив веселое чтение только что выступавших артистов, они выпили по бокалу шампанского за приятный вечер, а потом как-то само собой, их совместная беседа прекратилась. Джулия, наблюдая за Нели, вскоре поняла, что и та частенько посматривает в сторону соседнего столика, за которым сидел маэстро, и молодые леди, достаточно быстро обнаружив друг перед другом обоюдное желание пошпионить за мировой знаменитостью, стали вдвоем наблюдать за Оффенбахом, а мистер Лангстер завел беседу со Скарлетт.
– Похоже наших юных мисс кроме маэстро Оффенбаха ничего не интересует. – Сказал он, весело поглядывая на свою соседку.
– Похоже, что так. – Согласилась Скарлетт.
– А вон и еще парочка желающих поглазеть на маэстро, словно на диковинного зверя.
Взгляните-ка, миссис Батлер. – Мистер Лангстер движением глаз показал Скарлетт, куда следует взглянуть.
В это время, недалеко от столика, за которым сидел маэстро, остановилась пара молодых людей, и делая вид, что они рассматривают репродукцию, висящую на стене, искоса поглядывали в сторону композитора.
Да, нелегко быть знаменитым – сказала Скарлетт. – Посмотрите, как откровенно они его рассматривают, а ведь им кажется, будто они делают это совсем незаметно. Надо быть великим слепцом, чтобы не заметить такого пристального внимания к себе. И я думаю, что маэстро давно уже их заприметил.
– Конечно, миссис Батлер, я нисколько в этом не сомневаюсь. Но маэстро, увенчанный славой, давно привык к такому вниманию, а потому, никак на это не реагирует. Я не первый раз нахожусь вместе с ним на подобных мероприятиях и он, всякий раз ведет себя так, словно совсем не замечает восторженных взглядов, летящих к нему со всех сторон. И окружи его сейчас толпа поклонников плотным кольцом, и начни показывать на него пальцем, он по-прежнему будет продолжать прикладываться к бокалу с шампанским и премило вести беседы, невзирая на этот факт. Известность, миссис, мировая известность, чего только она не способна сделать с людьми! А Вы знаете, сколько денег он запросил с устроителей за этот банкет, благодаря своей известности?
– Понятия не имею! – Пожала плечами Скарлетт.
– Только не упадите в обморок! – Тысячу долларов за один вечер!
– О! Не может быть!
– Очень даже может!
В этот момент оркестр закончил играть свою очередную композицию и в образовавшейся тишине, нарушаемой приглушенными разговорами людей, до Скарлетт долетели слова маэстро Оффенбаха. Он поругивал американцев со свойственной ему злой иронией, которая довольно характерно проявлялась и в некоторых его музыкальных произведениях.
Да, Америка страна свободная – говорил он, – если не считать того, что не имеешь права есть, когда хочешь, и что хочешь, и жить, как вздумается. А величайшей свободой здесь считается то, как американцы обращаются друг с другом, и особенно с иностранцами.
Джулия, полностью обращенная в слух, казалось, пыталась запомнить каждое слово своего кумира, и Скарлетт, снисходительно поглядывая на нее, подумала о том, что ей сейчас совсем не помешало бы перо и бумага.
Глава 42
Музыка снова заиграла, и на сей раз это был веселый канкан, который тут же заставил Скарлетт забыть и о маэстро, и о его известности, приносящей ему не только славу, но и огромные деньги. Она затопала ножкой в такт музыке и подумала о том, как хорошо бы сейчас потанцевать.
– Миссис Батлер, миссис Левингстон, какая приятная встреча!
Услышала она за своей спиной чей-то голос и обернувшись увидела Дрожечка с широкой улыбкой на лице.
– Позвольте представиться – Густав Дрожичек, – обратился он к мистеру Лангстеру.
– Очень приятно – Джон Лангстер. А эта юная леди – моя дочь Нелли. Присаживайтесь, пожалуйста, мистер Дрожичек, надеюсь, Вы сочтете за удовольствие присоединиться к нам и Вашим знакомым дамам.
– Благодарю Вас, мистер Лангстер.
Густав уселся на стул рядом со Скарлетт.
– Мистер Дрожичек – обратилась к нему Джулия, оставившая, наконец, свой наблюдательный пост. – А где же Ваш иностранный друг?
– Он здесь, на банкете, мисс Левингстон, я только что с ним расстался.
– Ну что ж, передайте ему огромное спасибо за то, что он уговорил меня принять его предложение побывать на банкете.
– Надеюсь, что у Вас самой появится возможность сказать ему об этом, мисс Левингстон.
– Правда?
– Конечно, ведь мы с ним расстались совсем ненадолго и при встрече я непременно скажу ему, что Вы со своей подругой находитесь на приеме.
– Ну а Вы, миссис Скарлетт, еще не изменили своего мнения о Нью-Йорке? – обратился Густав теперь уже к Скарлетт. – Какое впечатление произвел на Вас этот банкет?
Скарлетт лукаво улыбнулась.
– Еще слишком мало времени прошло с тех пор, как он начался, мистер Дрожичек, и я пока не успела составить своего мнения. Но для начала, впечатление вполне благоприятное.
– А Вы скупы на похвалу! Ну, скажите, где еще Вы могли увидеть зал по величине схожий с Гильмор-Гарден?
– Нигде, мистер Дрожичек, нигде! – Скарлетт весело засмеялась, подняв руки вверх. – Я признаю это и сдаюсь на милость победителя.
Веселая, задорная музыка, грянувшая после небольшой паузы так стремительно, словно ее кто-то держал взаперти, а потом вдруг выпустил наружу, заставила всех гостей прекратить свои разговоры и взглянуть на эстраду, куда вереницей, держась за руки вышли девушки в ярких малиновых платьях. Это были танцовщицы французского кордебалета – элегантные, длинноногие нимфы, которые, взойдя на подмостки, через несколько «Па» как по команде, одновременно вступили в танец, легкость и изящество которого представляло собой феерическое зрелище, отличающее французский кордебалет от многих других. Танцовщицы летали по сцене, словно сказочные эльфы, собравшиеся на поляне в теплый весенний день, орудуя пышными, многоярусными юбками так слаженно, что казалось, будто яркая малиновая змейка, попеременно сверкающая своим белым накрахмаленным брюшком, сотканным из легких нижних юбочек девушек, забавно движется по сцене на уровне девичьих коленей. Девушки долго танцевали, плавно переключаясь с быстрого темпа на медленный, и наоборот, а восхищенные зрители ни на минуту не отрывали от них глаз и бурно чествовали по окончании выступления.
Затем, после небольшого перерыва, французы представили вниманию гостей короткие выступления своих оперных певцов, исполнивших несколько арий из опер и оперетт. В завершение всех выступлений на эстраде