— Не нужно мне читать мораль, милая леди. Каждый пират давно смирился, что он убийца и кара рано или поздно его настигнет. Но мы, по крайней мере, убиваем ради выгоды. А то, что делают хартийцы… Кроме как геноцид, это по другому не назовёшь.
— Похоже мы стали свидетелями первого геноцида, — горько усмехнулся Алексей, — в котором убивают за принадлежность к другому государству.
— Убийцы упрекают в чём-то других убийц, — покачал головой Симбат.
— Верно, мы убийцы, — подтвердила Саманта. — Но мы убиваем, чтобы защитить себя. А они… Даже не ради удовольствия. А потому что так приказали. Ради их чёртового дела Хартии, о сути которого они сами сказать не в состоянии.
Собеседники молча смотрели на пламя огня, с горечью размышляя против кого и чего им приходиться сражаться.
— Симбат, Леший, Джульетта! — позвал их командир батальона. — Собираемся! Что-то произошло в Балтике, а нам, как обычно, ничего не сказали.
***
Раскрытая острая пасть с множественными маленьким зубами. Из-под плавников текла кровь и вода едва успевала её смывать. В глазах читался страх и растерянность.
Гидролокатор линкора разрушил навигационную систему дельфина, оставив слепым и беспомощным. Не в силах больше охотиться, в конце-концов он врезался в скалы и погиб, а волны выбросили мёртвую тушу на берег.
Алексей перевёл взгляд с дельфина на корабль. Загнанный в угол зверь ощетинился пушками и готовился драться до конца. Солдаты молча наблюдали за линкором. Их сердца горели яростью и жаждой мести. Хартия уже в их сетях и судьба судна предрешена.
Ветер усилился и море начинало штормить. Хартийское знамя громко затрепало. Волны всё сильнее покачивали корабль, а по обшивке забарабанили первые дождевые капли, переходящие в сильный ливень. Истошный крик чаек отдавал эхом до самых глубоких палуб линкора.
— Сколько нужно времени для починки двигателей? — спросил Эрих, наблюдая с мостика за морем. Он не покидал наблюдательный пункт уже сутки, тщательно следя за выполнением каждого приказа.
— Ремонтники доложили, что должны справиться до вечера, — рапортовал моряк. — А там дотянем до Риги и нас отремонтируют как следует.
— Хорошо, — кивнул адмирал. — Держите меня в курсе. Вы вызвали прикрытие авиации?
— Погода портится. Лётчики не могут нам помочь.
— Что же, тогда будем рассчитывать на себя.
Эрих продолжал молчаливо наблюдать за всё растущими волнами. Как же не вовремя он здесь застрял. Эрвин как раз ожидал его в Риге, для аудиенции. А о что они ещё могли обговорить, кроме как новые детали переворота? И теперь своей оплошностью он подставлял маршала. А ведь Кнут говорил не рисковать и не участвовать в морских вылазках. Но разве мог кто-то ещё кроме Эриха управлять столь могущественным судном?
— Адмирал, — крикнул моряк, указывая в сторону берега, — смотрите!
Береговую линию покрыла дымовая завеса и из-за неё один за другим выныривали ударные катера. Словно пираньи, они молниеносно двигались к добыче, чтобы обглодать её до костей.
— Решились всё таки, — спокойно сказал Эрих, наблюдая как несколько десятков катеров движется прямо на них. — Всем орудиям! — обратился адмирал к экипажу корабля. — Разрешаю вести огонь без приказа. Уничтожить врага!
Исполинские орудия развернулись в сторону противника. На секунду они молча смотрели на катера, а затем дали одновременный залп. Головной катер подбросило на несколько метров вверх. Его полностью охватило пламя, и вскоре он скрылся под толщей воды. На его место сразу стал другой. На носу у ударного корабля, крепко держась за поручни и подставляя лицо морским брызгам, стоял Симбат. Вода пенилась и бурлила, в небе засверкали молнии, а по всей округе гремели взрывы. Но ему было всё не почём. Он всегда мечтал прокатиться на чём-то подобном и наконец-то его мечта исполнилась. Должно быть так и выглядело пиратское счастье.
Уцелевшие катера вошли в мёртвую зону действия орудий. Застрекотали пулемёты лодок, подавляя моряков на линкоре. К ним присоединились снайперы, что с берега устраняли всех, кто попадал им в прицел. Приблизившись к огромному борту корабля в плотную сапёры принялись устанавливать взрывчатку. Несколько отрядов пошли на абордаж, дабы выиграть время для подрывников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Из всей взрывчатки у нас только один заряд C-4, — крикнул Симбат, подымаясь по кошке-верёвке. — Установите его грамотно, иначе зря плавали.
На палубе завязалась рукопашная. Особенно рьяно сражались пираты, не ведая страха и бросаясь в самую гущу схватки. Кружась в смертельном танце, уклоняясь от пуль и штыков, они всем своим видом показывали призрение к смерти.
— Кто это такие? — спросил Эрих, глядя на пиратов.
Ему не успели ответить. По стеклу ударила снайперская пуля, оставляя на нём большую мятину. От неожиданности адмирал пригнулся.
— Господин адмирал, — обратился к нему моряк, — здесь не безопасно. Покиньте мостик.
— Я не покину своих людей в трудную минуту, — категорично заявил Эрих.
Нападающие прочно закрепились на палубе и под прикрытием пулемётов и снайперов держали оборону.
— Почему бы нам не захватить эту посудину? — поинтересовался Симбат во время перезарядки.
— Канцлер приказал потопить корабль, — ответили ему. — Других приказов не поступало.
— С другой стороны что нам мешает потом его поднять?
Через три минуты сапёры доложили, что закончили залаживать заряды. Конфедераты один за другим начали покидали палубу. Последним спускался Симбат, на полной скорости слетая на верёвке. Ему повезло, что крепление на сквозь пропиталось водой, иначе бы пират разодрал руки до крови.
— Уходим отсюда хоть к морскому дьяволу! — крикнул он, подымаясь на палубу катера.
Но радоваться было рано. Отплыв на несколько десятков метров, сапёр нажал на детонатор. Но ничего не произошло.
— Зараза, — прошипел он. — Горит красным.
— Я же просил установить нормально заряд, — вздохнул Симбат.
— Мы его и установили нормально. Походу волной зацепило.
— Зараза.
— Что теперь делать?
— Давай его сюда, — сказал Симбат и выхватил детонатор.
— Ты что удумал?
— Буду показывать как правильно делать работу.
Симбат снял бронежилет и сапоги, после чего прыгнул за борт. Пираты встретили смелый боевой поступок командира боевым кличем, похожим на смесь волчьего воя и свиного визга.
Доплыв под водой до цели и вынырнув, он увидел как хартийцы несмотря на плотный огонь пытаются снять заряды. Недолго думая он потащил одного из противника прямо в морскую пучину. Вода поглотила моряка, оборвав отчаянный крик.
«Конечно, — подумал Симбат, поправляя взрывчатку. — Видно, что устанавливал дилетант».
Лампочка на детонаторе сменилась зелёным. Симбат уже собирался плыть обратно, но на него разом напрыгнуло ещё несколько хартийцев, пытаясь отобрать взрыватель. Выбора не было. Или нажимать сейчас, или уже никогда. Подумав как же сильно разбушевалось море, Симбат зажмурился и нажал на детонатор.
Судно осветилось ярким пламенем, взрывная волна качнуло линкор, едва не завалил его набок, а затем прогремел взрыв, который слышали на много десятков километров. Дым рассеялся и в борту стала видна брешь, куда стремительно затекала вода.
— Господин адмирал! — кричал оглушённому Эриху моряк. — Адмирал!
— Докладывай, — собравшись с мыслями и поднявшись, ответил Эрих.
— Мы очень быстро набираем воду! Нижние ярусы полностью затоплены. Корабль скоро будет потоплен!
— «Хартия» идёт ко дну, — сухо констатировал Эрих. — Какая ирония.
— Ваши указания, господин адмирал?
— Покинуть корабль. Мы проиграли битву.
— А вы? — со страхом в голосе спросил моряк.
— С каких это пор капитан корабля покидает тонущее судно? Тем более, если капитан — адмирал?
Никто не нашёлся чем ответить Эриху. Отдав воинскую честь, всё покинули мостик, оставляя Эриха одного.
— Прости, Эрвин, — грустно сказал себе Дёнец. — Придётся тебе без меня.
Вскоре мостик уйдёт под воду, стекло не выдержит давления и холодная вода поглотит адмирала, вместе с кораблём и величием Хартии.