наиболее вероятных: она атакует Харбортаун, чтобы отрезать нас от моря; она идет сюда, чтобы взять форт Брайс раньше, чем мы соберем силы; она поворачивает на юг и атакует форт Аламеда, чтобы захватить переправу через Тьен. Керите невероятно умна, но все-таки предсказуема. Я еще подростком прочитал о ней и ее победах все, что смог найти. И не просто прочитал, а буквально выучил наизусть. Я запомнил каждый ее ход в каждой ее кампании: не потому, что собирался когда-нибудь сразиться с ней, а из желания подражать ее стилю. Главный ее принцип – не останавливаться, не терять темпа, экономить время. Внезапность – вот один из залогов ее превосходства на поле боя.
Тадеас рассмеялся:
– Так ты поэтому решил разозлить Джорфакс, да? Вслепую Керите не сможет действовать внезапно, и ей придется либо замедлить наступление, либо идти к цели без надлежащей разведки.
– Именно.
– Это опасно, Демир. А если она вынудит нас к открытому бою, пока все наши гласдансеры отсутствуют?
– Тогда нам крышка. Но нам все равно крышка, так почему не рискнуть?
Тут кто-то отчаянно забарабанил в дверь. Только что прибывшая разведчица ворвалась в кабинет, не дожидаясь разрешения. Ее лицо и форма были в дорожной пыли, волосы потемнели и слиплись от пота. Она устало отдала честь:
– Сэр, я только что из лагеря грентцев в Медных холмах.
– Они ушли? – предположил Демир.
– Так точно, сэр. Лагерь пуст.
– Куда они направились?
– На юго-восток, сэр.
Демир обшарил кабинет Вессена, отыскал стандартные офицерские карты и зарылся в ту, на которой были изображены окрестности столицы. Мысленно он уже отбросил шесть возможных вариантов действий Керите и сосредоточился на ее новой цели: форте Аламеда и переправе через Тьен. Жестом велев разведчице ждать, Демир показал карту Тадеасу.
– Керите идет сюда, – сказал он, указывая на границу Оссы и Грента, туда, где в реку впадал приток и где стояла еще одна крепость-звезда. – Здесь ее встретят речные суда герцога, которые еще остались в городе, и она бросит объединенные силы на штурм Аламеды. Захватив крепость, она двинется вверх по реке и возьмет Гластаун, откуда рукой подать до района Ассамблеи.
Тадеас, казалось, постарел прямо на глазах.
– А мы что? Переместим оставшиеся у нас силы на ту сторону притока и попробуем помешать ей высадиться? – спросил он. – Железнорогие придут туда раньше ее и взорвут мосты, только выходить надо немедленно.
Этот ответный ход напрашивался сам собой, и потому Демира терзали сомнения. Керите без труда переправлялась через реки. Ее войска были слишком хорошо организованы и обучены, чтобы совершить глупость и попасть под огонь противника. То же самое можно было сказать о солдатах Грента, города-государства в дельте большой реки: всю свою жизнь в армии они только и делали, что упражнялись в наведении переправ через многочисленные протоки.
Нет, Керите возьмет крепость в клещи, высадив морской десант и пользуясь своим превосходством в артиллерии. Демир сунул руку в карман и начал перебирать лежавший там годглас. Волшебство каждого предмета мягко щекотало кончики пальцев, пока они не наткнулись на витглас. В первый раз Демир инстинктивно отдернул руку, потом заставил себя снова найти витглас. Но надеть его так и не смог, слишком уж мощным и ошеломляющим было бы его действие. А что, если вот так?.. Демир сжал кусочек стекла между пальцами настолько сильно, что магические вибрации проникли сквозь кожу. За левым ухом тут же возникла боль, которая поползла в мозг, туманя разум. В последние девять лет такое неизменно случалось с ним, когда он использовал витглас.
Не выпуская стекла, он все же заставил себя думать. Боль отупляла, но мысли все равно шевелились проворнее, чем без стекла, отзываясь на магию не только болью, но и чем-то более важным. Демир не стал задерживаться на этом, сосредоточился на предстоящей атаке Керите на форт Аламеда. Одной рукой сжимая витглас, он перебирал другой карты Вессена, пока не нашел ту, на которой Аламеда была изображена во всех подробностях. Несколько минут Демир не спускал глаз с карты, его мозг лихорадочно работал, голова раскалывалась от напряжения. Наконец Демир разжал пальцы. Только услышав свой вздох, сорвавшийся с губ, он понял, как ему было больно.
Он никогда не бывал в Аламеде, но теперь точно знал, что Керите придется пересечь приток Тьена, чтобы подойти к крепости вплотную. Он изучил местность к северу от нее и, что самое важное, вник в ее топографию.
– Тадеас, – сказал он, – найди мне взвод пехотинцев, только отдохнувших. На этой стороне Гластауна есть склад семейства Магна. Мне нужно, чтобы солдаты ускоренным маршем пошли туда и конфисковали тысячу штук сайтгласа.
– Ты собираешься начать командование с конфискации собственности Магна? Это… интересное решение.
– Супи будет не последним членом Внутреннего совета, которого я выведу из себя в ближайшие дни. Дай железнорогим два часа на отдых. Гласдансеры Джорфакс перебьют разведчиков Керите, а потом мы возьмем весь порох, какой у нас есть, и пойдем на юг.
Тадеас смотрел на племянника с сомнением.
– Ты сказал «железнорогие».
– Да.
– Но не они же одни, верно?
– Я возьму еще свежую конницу, – ответил Демир, – а остальной армии дам день на восстановление сил.
– Получается, ты хочешь взять три батальона, тысячу кавалеристов и пятьсот саперов и с ними обороняться от тридцати тысяч вражеских солдат?
– Мы не будем ни от кого обороняться, – ответил Демир. У него почти созрел план: дерзкий, рискованный и, возможно, глупый. Подробности он уточнит на марше. – Мы будем нападать.
37
Тесса все утро готовилась к изготовлению омнигласа – стекла, усиливающего резонанс любого другого годгласа, – а затем поучаствовала в переговорах, которые шли за угловым столиком в ресторане «Гиацинта». Это дело было знакомо ей не хуже, чем выделка стекла: недаром она столько часов провела в кафе рядом со стекольным заводом Грента, улаживая административные вопросы, на которые у Касторы не было времени. Разница была лишь в том, что теперь она не поила чаем местных торговцев, просматривая их счета, а договаривалась с мастерами Демира.
Для каждого из них она уже составила техническое задание: подробное описание всего, что ей нужно от этого мастера, и ничего лишнего. Жестянщику она заказала ящик с двойными стенками для канала феникса. Кузнецу – внутреннюю железную раму, способную выдержать вес устройства. Плотник должен был изготовить внешнюю раму и вырезать толстые пробковые листы по ее описаниям. От каменщика требовались рулоны асбеста.
Последним в ее списке был плотник. Этот мужчина средних лет, моргая, разглядывал чертежи, вертел их то так, то