Читать интересную книгу Убийцы, мошенники и анархисты. Мемуары начальника сыскной полиции Парижа 1880-х годов - Мари-Франсуа Горон

Он отправился в Мадрид и там был пойман с поличным при покупке заведомо краденых бумаг.

Беккер, он же Бошан, был осужден на каторгу и там умер.

Вот еще одна жертва честолюбия и корысти! Если бы он не уезжал из Англии, то, может быть, и поныне возделывал бы розы в своем ричмондском саду.

В своих бумагах я нашел когда-то составленный мною список главных сделок в этом роде:

1. В марте 1877 года — я начинаю с этого отдаленного времени, потому что это дело одно из крупнейших — у господина Бюра, биржевого маклера в Париже, было похищено ценных бумаг на 750 000 франков. Спустя некоторое время он был уведомлен, что большая часть похищенных у него ценностей находится в руках одного лондонского агентства, которое предлагает их выкупить, если он пожелает. Административное вмешательство ни к чему не привело, и господин Бюра был вынужден выкупить свои бумаги.

2. 20 апреля 1882 года господин Мальяр, банкир на площади Биржи в Париже, также сделался жертвой кражи, у него похитили процентных бумаг на 100 000 франков. В скором времени он получил уведомление, что его бумаги находятся в руках одного лондонского агентства, и ему также пришлось их выкупить.

3. В марте 1883 года банкирский дом «Мейер и Ассер» в Париже, 235, улица Сент-Оноре, констатировал исчезновение 300 000 франков ценными бумагами, и законным владельцам было предложено их выкупить.

4. В ноябре, на улице Мира, в Париже, в меняльной лавке Родриг, обнаружилась кража ценных бумаг на 350 000 франков. Ценности были найдены и выкуплены в Лондоне.

5. В сентябре 1886 года у господина Генобля во время его поездки из Парижа в Лондон было украдено 150 000 франков процентными бумагами. В результате те же переговоры и сделка.

6. В ноябре 1886 года из почтового вагона на Северной железной дороге были похищены процентные бумаги на 67 000 франков. Бумаги были найдены в Лондоне и выкуплены.

7. В июле 1888 года была совершена другая кража, на 200 000 франков, также из почтового вагона Северной железной дороги, с теми же последствиями, как и в предыдущих случаях.

8. 22 августа 1888 года у господина Бануа-Берне, на улице Нотр-Дам-де-Назарет были похищены процентные бумаги на сумму 200 000 франков и значительное количество драгоценных вещей. Бумаги были найдены в Лондоне, и часть их удалось вернуть без выкупа благодаря стараниям сыскной полиции. Дело шайки Катюсса и др.

9. В октябре 1888 года из почтового вагона компании Западных железных дорог похищено ценных бумаг на 62 000 франков. Ценности найдены и выкуплены в Лондоне.

10. В ноябре 1886 года похищены в меняльной лавке господ Ревершон и Бошелье, на улице Кокильер, процентные бумаги на 150 000 франков, были найдены и выкуплены в Лондоне.

В прежнее время профессиональные воры, совершая кражу, избегали брать именные бумаги. Теперь же они очень охотно их берут, прекрасно зная, что на лондонском рынке легко найдут им сбыт.

Нынче все краденые процентные бумаги сплавляются в Лондоне и поступают к ловким сбытчикам, часто даже за несколько часов до открытия преступления.

Английская полиция знает о существовании этих сбытчиков и, скрепя сердце, — как я уже говорил выше, — терпит их, так как современное законодательство не дает никаких средств к пресечению зла.

Неужели на европейском континенте не найдется ни одного государства, которое дало бы понять англичанам, насколько подобное положение вещей ненормально?

Однако не следует думать, что все краденые ценности отправляются только в Лондон и что «воровские банкиры» пользуются исключительной монополией. Наконец, не все имеют возможность выкупить похищенные у них акции и облигации, но изобретательность воров неистощима; они придумали другие средства.

Существуют подделыватели, которые удачно конкурируют с «воровскими банками» и также занимаются сбытом краденых процентных бумаг.

Эти процентные бумаги почти постоянно подвергаются запрещению, так как редко случается, чтобы настоящий владелец не имел списка номеров своих ценностей, тем не менее мошенники находят средство обходить это неудобство.

Это средство очень просто, достаточно изменить одну или две цифры на каждой акции, чтобы она сделалась совершенно неузнаваемой. Есть подделыватели, которые достигли в этом направлении удивительной виртуозности. Они нашли химические составы, которые совершенно вытравливают прежние цифры, и имеют такие же шрифты, какими пользуются в экспедиции заготовления бумаг.

Однако подделыватели в большинстве случаев ограничиваются переменой одной или двух цифр, по преимуществу они сосредоточивают внимание на знаках 6, 9 и 0. В таких случаях работа значительно упрощается, так как из 6 и 9 очень легко сделать 0 и обратно.

Но для подделок такого рода нужен специальный талант, и люди, выбравшие себе эту профессию, в своем роде настоящие артисты. Я знал одного такого субъекта, который доставил мне немало хлопот прежде, чем удалось его задержать, это некто Б., обладавший удивительной ловкостью и уже составивший себе кругленький капиталец. Его несколько раз арестовывали, но за неимением точных улик, что именно он был виновник фальсификации, каждый раз приходилось отпускать его на свободу.

Наконец, после бесконечных розысков мне удалось уличить его на месте преступления.

Раз вечером мы нагрянули на одну маленькую виллу, которую он под вымышленным именем нанимал близ Коломбо. Мы проникли в дом так, что он не успел заметить нашего присутствия, и нашли его в погребе, где он работал, окруженный склянками, ретортами и шрифтом. Когда я вошел в погреб, освещенный только одной маленькой лампочкой, то мне показалось, что я очутился в лаборатории средневекового алхимика…

Другой подделыватель, специальность которого также была изменять номера на украденных ценностях, доставил мне еще больше хлопот, чем Б. Он оперировал под различными вымышленными именами в Лиссабоне, Брюсселе и Бордо и отличался такой удивительной ловкостью, что его прозвали «неуловимым».

Он не только подделывал, но и сбывал краденые бумаги. Сначала он заводил сношение с каким-нибудь большим банкирским домом и первое время продавал настоящие бумаги на довольно крупные суммы, но это было только вступлением в главной афере.

Само собой разумеется, он приобретал таким способом доверие банкира, который уже не мог отнестись к нему подозрительно, когда в один прекрасный день он приносил толстый пакет поддельных бумаг, приблизительно на восемьдесят или сто тысяч франков. Условившись в цене, он подходил к кассе и получал наличные деньги за проданные акции. Само собой разумеется, что с тех пор ловкий мошенник уже не показывался в банкирской конторе. Внимательно рассмотрев приобретенные ценности, банкир замечал, что они подделаны, и спешил ко мне, а я… я ничего не мог найти…

Впрочем, на это была вполне уважительная причина: при каждой новой жалобе пострадавшие указывали совершенно новые