своего монарха и тем самым окончательно утвердить собственную власть над Лукурой. Бороться с Гильдией так, как это собрался делать ты, невозможно. Только пальцем пошевели – и надзиратели тебя уничтожат.
– Расскажи мне про них.
– Это шпионы Гильдии, ее глаза. Надзирателем может оказаться любой – и придворный, и уличный попрошайка. Одни – иннистиульцы, другие – местные, третьи… вообще не люди.
– Как Салтар?
Содья кивнула:
– Он наемник. Нанимателей у него несколько, включая короля Ченга, мою мать и Гильдию. Его посылают, когда нужно кого-то наказать.
– Понятно. – Фин задумчиво пожевал губу. – Выходит, если я собираюсь бросить вызов Гильдии, имеет смысл сначала убрать ящера.
– Возможно.
– У него ведь наверняка есть логово? Должен же он где-то спать и хранить свои денежки?
– Большая их часть под замком в банкирском доме, но, думаю, логово у него точно есть и монет в нем хватает.
– Может, ты даже знаешь, где оно?
– Пара идей у меня есть.
– Отлично. Добро пожаловать в команду.
Содья рассмеялась:
– Во-первых, это тебе следовало бы проситься в мою команду. А во-вторых, я сама по себе.
– И зачем тебе это? Сама посуди: ты на ножах со своей семейкой, которая так по тебе соскучилась, что послала смертоносного ящера тебя выследить – а потом натравила это чудище на меня и моих друзей. По-моему, звучит как отличный повод объединиться.
Серые глаза Содьи сверкнули. Она подошла еще ближе:
– Предлагаешь союз по расчету?
– Почему бы и нет?
– И ты уверен, что пришел только за этим?
Фин улыбнулся. Сердце забилось чаще, и ощущение оказалось приятным.
– Вообще-то, у меня была еще одна причина.
– Да ну? – Она провела кончиком языка по губам.
Фин шагнул к ней и тут же почувствовал укол чего-то острого. Он опустил голову и увидел приставленный к животу кинжал.
– Ой, как невежливо.
– А я и не говорила, что отличаюсь вежливостью.
Он все равно наклонился и поцеловал ее. Острие кинжала проткнуло рубаху и вошло в кожу, но Фин даже не вздрогнул. Он тут же ощутил во рту привкус крови: эта чертовка прокусила ему губу – и все же ответила на поцелуй.
– Я тоже не самый приятный парень на свете, – шепнул он Содье на ухо. – Но если мне выпал шанс – я его не упущу.
– Вот как, – выдохнула Содья, с трудом подбирая слова. – Ясно.
– Давай найдем какой-нибудь укромный уголок?
Она моргнула, отступила на шаг и пробормотала:
– Что?
– Какое-нибудь милое местечко… в котором могли бы разместиться человек шесть или семь.
– О чем ты… – Содья вдруг осеклась и крепко сжала рукоять кинжала. – А, ты о штаб-квартире для банды. Я подумала… не важно.
Фин ухмыльнулся:
– Я же сказал: я не самый приятный парень на свете. Зато честный.
Глава 41
– Ты спятил, – решительно заявил Нэлдон, поднимаясь со стула. – Выследить Салтара и убить его? В собственном логове? – Он помотал головой. – Чистой воды безумие.
– Да брось, – ответил Фин. – Как по мне, так не большее безумие, чем отдавать Гильдии три четверти добычи каждую неделю. И вообще, какая вам, головорезам с Пепелища, разница, кого на тот свет отправлять?
Фин, Содья и пятеро бандитов держали совет в заброшенной пекарне. Фин сам ее выбрал: убежище из этого здания было не бог весть какое, зато оно стояло на Ветошной улице – территории, где бандиты Рыбака могли не опасаться покушения на свою жизнь со стороны конкурентов. Содья, однако, одобрила выбор не сразу, предварительно убедившись, что в округе не шныряют надзиратели. И правильно сделала: оказалось, что Нэлдон совершенно не умеет себя сдерживать, и его негодующий громоподобный голос в два счета привлек бы к убогому домишке нежелательное внимание.
– Какая разница? – возмутился Нэлдон, шагая туда-сюда. – А такая, что нам еще никогда не приходилось отправлять на тот свет семифутового кеокума, который плюется ядом, может учуять нас за милю и раздавить наши черепушки голыми руками! Кеос! И они еще говорили, что ты смышленый! Да ты же попросту псих!
– Мы знаем, где его логово, – невозмутимо произнес Фин. – Знаем, когда он в нем появляется и как оно устроено. Охраны там нет. Атакуем ящера, когда он будет спать. Или сначала отравим еду и воду и, когда он свалится, добьем.
– Ты что, глухой? Говорю же тебе, он кеокум. Ему, в отличие от нас, не надо спать. А отравить… да он сам насквозь ядовитый, чем ты собрался его травить? Нет, парень, забудь!
– Ты боишься, и это нормально, – сказала Содья, все это время сидевшая в тени. – Но кое в чем ты ошибаешься. Ты говоришь словно о каком-то легендарном создании, устрашающем герое мифов, но Салтар не таков. Он монстр – да, но не бог.
– Он осколок Сокрушенной длани Кеоса, – упрямо проговорил Нэлдон. – Почти что бог во плоти. Страшный, коварный и смертоносный. Только суньтесь к нему в логово – он вас на части разорвет, вы и пискнуть не успеете.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – повторила Содья, вставая.
– Погодите-ка. – Поли подняла руку. – А кто она такая вообще? И что здесь делает?
– Вот-вот, – поддакнул Сидж, жевавший какой-то огромный фрукт. – Нас даже не представили.
– Знакомьтесь, – сказал Фин. – Это Со…
– Ворон, – перебила его Содья. – Зовите меня Ворон. Раньше мы с Салтаром вместе сражались бок о бок. Я видела, как ему наносили раны. Видела, как он истекает кровью. Это такое же смертное существо, как и мы с вами. Я отведу вас в его логово.
В пекарне воцарилась тишина. Казалось, слова девушки впечатлили даже Нэлдона.
– Ты говорил, у него отрубленные части тела заново отрастают, – сказал Толк. В течение всего разговора он занимался тем, что строил нечто непонятное из деревянных плашек, стопкой сложенных на полу. – Насколько быстро это происходит?
Фин попытался вспомнить, что ему говорил об этом Аннев.
– Ребята из моей команды отрубили ему хвост и руку, и те отросли примерно за час.
– А сами ребята куда подевались? – спросил Нэлдон. – Погибли от его зубищ?
– Нет, все живы. Они отправились в Квири. Посчитали, что Лукура не для них.
– Значит, на то, чтобы убить ящера, у нас есть час, – проворчал Толк и ткнул пальцем в Содью. – Думаешь, у нас есть шанс завалить Салтара? А места в его норе на всех хватит?
– Это не нора. Народ поговаривает, будто он обитает в громадной жуткой пещере, но это лишь слухи. На самом деле Салтар облюбовал себе подвал одного сгоревшего дома. В его распоряжении несколько этажей и туннели, ведущие к разным зданиям Пепельного квартала. Большинство туннелей обрушено, но кое-какие уцелели, и он