Эмма следила, как вожаки каждую новость воспринимают в штыки; потом обдумывают её, вспоминают то, что уже услышали здесь; следующим шагом довольно успешно вписывают новинку в свою будущую жизнь. Кто-то уже смог заглянуть вперёд и осмыслить, какой масштаб работ затеял судья и насколько всё взаимосвязано.
В этот вечер засиделись допоздна. Обсуждали не только возможные грядущие перемены, но делились своей жизнью, рассказывали о том, какие устои сложились в клане, какие курьёзы или беды случаются. Доставалось старикам и молодёжи, магам-экспериментаторам и магам-боевикам, шастающим по землям оборотней.
Уведя Хлада спать, Эмма шепнула Ратмиру, что завтра ему рано вставать, потому что его ждёт рыбалка! Он неуверенно кивнул и с сожалением посмотрел, как она уходит. Ему пришлось ещё долго сидеть и участвовать в разговорах, рассказывать, разъяснять, спорить, слушать другие предложения.
Ратмир смог обнять спящую Эмму, лишь когда все звёзды на небе ярко горели. Только тогда он облегчённо выдохнул, смог расслабиться и, удобно подтянув жену к себе, сразу же заснул.
Эмма не хотела вставать с рассветом, но почему-то в книгах писали, что именно на зорьке самый лучший клёв. Опозориться она не могла себе позволить и поэтому уныло выползла из кровати, привела себя в порядок и взялась за своих мужчин. В это ранее утро они не пылали к ней любовью, а только хмуро косились, часто вздыхали, еле-еле работали ложками и забывали жевать мясную нарезку.
— Ну что вы как сонные мухи! Это же так интересно — учиться чему-то новому! Представляете, здоровенные альфы сигают в воду, чтобы поймать себе еду, а вы сидите, попиваете морсик — а рыбка сама ловится!
— Это как в сказке, где волк хвостом ловил?
— Да, как в сказке, только вместо хвоста у меня специальная палка подготовлена. Она называется удочка! — вдохновляла всех на подвиги Эмма. — Ну, ешьте скорее да пойдём на озеро!
Набрав с собой полную корзинку еды и прихватив ящики, чтобы сидеть на них, они побежали на озеро. Привлекая внимание спящих в зверином обличье альф, прошли пару сотен метров и с комфортом устроились возле проруби. Ратмир разбил намёрзший за ночь лёд и, проведя черту, за которую детям нельзя заходить, уселся сторожить.
— Ну, ты хоть попробуй половить! — возмущалась Эмма, впихивая ему в руку самодельную удочку. — Жаль, червяков нет, но у меня тут кое-что намешано… — приоткрыв банку, она показала, как скатывать массу в шарик, надевать корм на крючок и что дальше делать. Дети принюхались и поморщились.
— Ма, давай ты первая! — отодвинулся Жар.
— Да что вы носы воротите! — фыркнула Эмма. — Тут же почти хлебушек!
Она слепила шарик и закрепила его на крючке. На всякий случай вложила в него пару золотых искорок и с невозмутимым видом опустила приманку в воду.
Все замерли. Через пару минут у Эммы затекли руки держать длинную палку, и она постаралась опереть её о лёд. Вдруг удочку дёрнуло, и все подались вперёд.
— Мама, там рыба! — воскликнул Жар, а через мгновение все восторженно смотрели, как Эмма подняла вверх свою палку с рыбкой и, переведя её на безопасное расстояние от проруби, бросила улов на лёд.
— Сейчас мы её снимем и продолжим, — скрывая ликование, она с невозмутимым видом сняла рыбку с крючка и облегчённо выдохнула. Первый в её жизни самостоятельный улов! Рыбка была в полтора раза больше её ладони, и это вызывало гордость.
Все уже с большим интересом взялись за удочки и принялись возиться с кормом.
— Эмма! — позвал её Ратмир и показал глазами, как выловленная рыбка шустро допрыгала по льду до воды и нырнула.
— Ой! Ну что же ты! Надо было ловить её!
— Я думал, ты — главный рыболов, — засмеялся он.
Обиженно посмотрев на него, Эмма вспомнила, как ей говорили, что пойманную рыбу надо оглушить! Так в платном водоёме ловят лосося и бьют его палкой по голове. Она побежала на берег и вернулась с небольшой дубинкой. Кто-то, видимо, в образе зверя притащил палку и игрался с нею.
Вожаки тем временем с интересом наблюдали за суетой на озере. Стоило Эмме вытащить рыбку, как оборотней прибавилось, и молодая женщина, бегом возвращаясь к проруби, шикнула на них:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не шумите, рыба не любит лишних звуков!
Ей понятливо кивнули — и теперь волки молча крались за её спиной, чтобы занять удобные наблюдательные позиции. Уже не одна, а три удочки опустились в воду, и все затаили дыхание. Почти сразу повезло Хладу и, всё побросав, компания бросилась снимать рыбку с крючка.
— Поздравляю! — счастливо улыбаясь, сказала Эмма и тут же, заметив, как брошенная на лёд рыбка затрепыхалась к воде, схватила дубинку и ударила.
— Сейчас! — пропыхтела она, но промазала. — Сейчас-сейчас! — рыбка шустро прыгала, а Эмма всё время чуть отставала с оглушением. Ратмир придержал детей подальше от воды, а Эмма прищурилась и, проявив смекалку, ударила наперёд.
— Есть! — торжествующе воскликнула она, так как почувствовала, что попала, но рыбка вообще исчезла.
— Как же так? Где она? Ратмир, ты не видел? Она что, успела прыгнуть в воду?
Девушка крутила головой, надеясь отыскать пропажу. Заглянула за корзину, пихнула ногой ящики. Зверьё вокруг кхекало и подозрительно толкалось головами друг в друга. Это походило на «ты посмотри, а то я сам больше не могу!»
— Да что все ржут! — рассердилась Эмма.
— Милая, посмотри на свою дубинку, — сдерживая улыбку, попросил Ратмир.
— Ой!
Несчастная рыбка оказалась насажена на торчащий сучок и выглядела жертвой садиста. Покраснев, Эмма сковырнула добычу и отбросила свою дубинку.
— Я, наверное, что-то перепутала, — покаялась она, но тут же, воодушевившись, громко провозгласила:
— Но ведь рыбка ловится!!!
Вскоре кто-то из беров принёс им ведро, и туда стали скидывать улов. Чуть позже, когда Эмма организовала для детей перекус, на пользование удочкой выстроилась очередь, и каждая пойманная мелочь вызывала радостный выкрик и широкую улыбку как у самого рыбака, так и у следящих за процессом оборотней.
Через часик Эмма с семьёй ушли, а вожаки до приглашения на завтрак ещё ловили и ловили, хвастаясь размером рыбки и скоростью её клёва. Так они определяли тех, кого любит удача!
Забегая несколько раз в дом за кормом для рыбок, кто-то отметил, что клюёт быстрее в том случае, если Дар Небес поколдовала над мякишем для рыб. Тут же один из альф обратил внимание, что в бане лежат удивительные средства для мытья, изготовленные Даром Небес и те, кто уже воспользовался ими, в качестве доказательства прихвастнули шелковистым мехом, что сверкал на утреннем солнце, как у заправских первостатейных красавцев. Нашёлся оборотень, вспомнивший об отданном в качестве уплаты пошлины бальзаме, что везли гномы и о том, какой фурор он произвёл в стае.
— А гномы-то не дураки! Если они покупают у госпожи её волшебные средства, то, может, стоит и нам присмотреться?
— Экономка Рыжа говорила, что у неё лежит на продажу мазь, позволяющая нам беспрепятственно ходить в человеческий город и не опасаться, что первая же встреченная нами скотина одуреет.
— А мы сами не одуреем?
— Ну, вроде уже многие опробовали, только они сейчас купеческие обозы сопровождают.
— Хм, — раздалось с разных сторон и незаметно количество альф стало уменьшаться.
— Эй, вы куда? На завтрак? Так ещё не звали! — воскликнул ловящий рыбку голубоглазый вожак.
— Ты лови, лови, не отвлекайся! — махнул ему приятель и, обернувшись, бросился искать экономку.
После завтрака особняк опустел, и Эмма даже проверила гостиную, где засели беры. Никого! Ну, кроме огромной меховой храпящей горки в углу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Госпожа, можно вас? — постучала экономка.
— Да, что-то случилось?
— Ну как сказать… — улыбаясь, оборотница высыпала из вазы деньги, — вот, всё ваше средство для хождения в город продано и спрашивают ещё.
— Как? Вот так вдруг?!
— Налетели, чуть ли не в драку бросались, и всё раскупили. А вы не почувствовали за завтраком его запах, ведь все тут же намазались им?