От каверны смрадно несло гнилью и химией — тот самый запах, который невольно у всех путешественников вызывает ужас и страстное желание оказаться подальше от этого места. Клоака. Где-то там, внизу, в густой тени, вызревает гнездо химер. При том, судя по запаху, стая уже подготовила для своих новых членов достаточное количество корма.
На краю обрыва, широко расставив ноги и опустив связанные руки стоял человек… в котором Янка сначала заподозрила отца. Сердце сбилось с ритма, а ноги снова подкосились, на этот раз — сами собой. От ужаса.
Она даже невольно обежала взглядом окрестные скалы — вдруг где-то там, вот так же, обманчиво спокойно стоят ее братья. Кир, Шуга, Трой…
Но мальчишек там не было.
— Что застыла? — холодно спросил Тедор. — Все еще «нет?»…
Перед глазами все плыло давно уже, а тут — напасть какая-то. Не сосредоточиться ни на чем…
Янка вытерла их рукавом, стало чуть легче.
— Давай, — поддакнул за спиной Андрис, — Иди, попрощайся с папашей.
— Девочка, кажется, не понимает, — обронил Тедор. — Давай, вставай, пошли. Или не можешь оправиться от шока, что я так быстро смог отыскать твою так называемую семью? Так спешу… разочаровать… в маленьком городе, в крошечном циркусе, где все всех знают… трудно ли разузнать, кто приютил беленькую шимсу? Андрису хватило пары часов…
Действительно, просто. И так обидно…
Янка шла вперед. По камням, которые шевелились под ногами. Сквозь стеклянно-плотный, прозрачный воздух, который с каждым шагом все больше напоминал вязкий клей…
Шла, глотая слезы, уже понимая, что катастрофа — случилась.
Что теперь уж точно — все.
В ушах стучала кровь, заглушая другие звуки.
Шаг, еще шаг.
Как далеко, как медленно, и как обидно идти, не в силах сдержать слезы, с каждым шагом убивая в себе надежду…
— Янка, прекрати плакать! — вдруг сказали совсем рядом. Не крикнули даже. — Учись встречать проблемы достойно.
Она шмыгнула носом и подняла изумленный взгляд: над обрывом, со связанным руками стоял вовсе не ее отец. Нет, не он. Но…
— Может, еще обниметесь на прощание? — хмыкнул Андрис. — Или ты не так уж и любишь своего «папашу»? Ты же ведь приемыш, так?
Так-то так… но как??? Как он мог ошибиться? Арем даже не похож на ее отца. И вообще, он сердит на нее за ту выходку с побегом в долину… и он просто не может быть здесь! Не может, и все.
Но Янка, вопреки собственным мыслям все равно вдруг сорвалась на бег и в четыре шага оказалась возле Арема. Который выглядел, если не считать связанных рук, как обычно. Такой же слегка сутулый, отчаянно лохматый хромой старик… которого теперь не получалось ни бояться ни…
50
Янка прикусила губу и сделала последний шаг, практически повиснув у наставника на шее.
— Простите, — шепнула, придавливая всхлип, — я не хочу плакать, они сами…
— С отцом все хорошо, — ответил Арем скорей на Янкины мысли, чем на слова. — Он с мальчиками ушел на рынок, я один был в доме.
— Спасибо…
— Чего они хотят?
— Лабораторию Изера Шторма. Но…
— Ты знаешь, где это?
— Если то, что мы нашли, это она, то знаю.
— Покажи им.
— Что?
— Потянем время.
— Но…
— Там нет ничего ценного. Все результаты спрятаны в Академии. Не бойся.
— Что?..
Янка даже отстранилась, чтобы посмотреть в лицо наставнику. Тот улыбался. Улыбался одними глазами, немного печально и… нежно?
— Ладно, кажется, ты все поняла, красавица, — окликнул Тедор. — Сама ко мне вернешься или снова поводок надеть?
Янка кивнула и нога за ногу, скорбно поплелась назад. Тянуть время — значит, тянуть время!
— Я покажу, — сказала она тихо. — Только не убивайте никого. Я правда покажу.
— Вот и умница, — покивал Тедор. — Я знал, что ты разумная девочка. Андрис! Тащи сюда старика, он прогуляется с нами. Ты ведь не против? И так, куда мы отправляемся?
Она пожала плечами.
— Я не знаю, как называется это место. Но выходили мы из циркуса через Пятый Торговый Спуск. Оттуда сначала шли по обычной обозной дороге, потом свернули к какому-то заброшенному поселку.
Драконы переглянулись, но очевидно, оба не знали, о чем речь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Покажешь от ворот. Андрис, не потеряй папашу, а шимса идет со мной!
Янке волей-неволей пришлось вцепиться в пояс дракона. Он него пахло резким, но приятным парфюмом. Если бы она случайно почувствовала такой запах где-то в людном месте, то ее непременно заинтересовал бы его источник. Запоминающийся запах с оттенком пряной горечи. Привычно уже исчезло ощущение твердой земли под ногами, желудок подскочил к горлу, а мир вокруг словно вывернулся наизнанку…
Чтобы больно ударить в точке выхода по пяткам и по ушам.
Мар Шторм из Звездной Академии
След от криоса все еще неприятно ныл, поблекшая реальность норовила вовсе утонуть в буром мельтешении… и вино кончилось.
Прекрасная Клара ушла еще час назад, а может больше. Сегодня ей кто-то испортил настроение и Мар Шторм оказался единственным, кто готов ее слушать.
Клара прекрасно понимала, что он не только слушает, но еще и анализирует что-то себе, и запоминает, злилась от этого еще больше, но остановиться не могла. А потом потребовала «долг крови», и кажется, слегка перестаралась. Впрочем, разумеется, нарочно.
Ей хотелось быть его хозяйкой не только по статусу, положению и собственному желанию. Ей хотелось быть хозяйкой его мыслей и страхов: она сама так сказала. Вчера.
Кажется, страхи Клару привлекали особенно сильно.
Он сидел в кресле у окна. Неподвижно, чтобы не растревожить заново стеклянную фантомную боль во всем теле, ту, без которой не обходится общение с криосами. Головой тоже старался не вертеть. Знал, что от этого голова не отвалится, и вообще ничего страшного не случится, но одно дело знать, а другое — чувствовать…
Только сегодня он понял вдруг, что в Клариных признаниях показалось ему странным и нелогичным. За что мысль зацепилась, но не смогла удержаться, сметенная волной других неприятных… не то чтобы открытий, напоминаний.
Клара действительно сама куда-то девала трупы.
Все те разы, когда она, придумав или вычитав какую-то очередную бредовую теорию, учила его быть драконом.
«Верные средства», пробуждающие магическую силу оборотня, замешенные на крепком алкоголе; препараты, стащенные в той из лабораторий Изера, что были в самом Чертоге…
И ты открываешь глаза в ужасе, на полу, совершенно голый, в какой-то липкой субстанции весь, даже волосы. Во рту сладковатый привкус крови, и невозможно понять, своей, или того… той… тех останков, что неопрятной кучей сейчас лежат на полу около твоих колен.
Ты даже не кричишь — горло сведено спазмом, ты просто смотришь, и понимаешь, что всего несколько часов назад вот эти куски плоти умели дышать, обладали способностью ходить и говорить. И ты даже знаешь, что у нее были рыжие волосы, щербатая улыбка и низкий, томно-бархатный голос. А губы пахли конфетами и вином.
Этот труп был не первым. Первый… первый случился много раньше.
Тогда она просто решила показать ему, какая польза от криосов, и как прекрасно уметь ими пользоваться.
Мар вспомнил ту молоденькую шлюху, притащенную откуда-то из циркусов, и именно в тот момент вспомнил, что было не так.
Клара соврала.
Или скорей всего — просто о чем-то умолчала.
Потому что у Виктора перед смертью были связаны руки.
Значит, убедительно просила Виктора есть криос по маленькому кусочку? И он соглашался?
Из-а приоткрытого окна слышался шелест и журчание близкой воды. Водопадный оправдывает название — воды здесь действительно много. Но в верхней части зала красивые каскады в основном созданы умельцами прежних времен, и поток сюда направляют мощные насосы…
Слушать шелест и журчание было приятно.
Куда приятней, чем думать о будущем и вспоминать прошлое.
Тем более, что Тедор Шторм действительно вчера (неужели только вчера?) приходил к нему с соответствующим предложением. От которого и правда было невозможно отказаться. Правда, тем же вечером он куда-то умчался, бросив другие дела, а потом… потом Клара, кажется, долго общалась с ним по дзумеру. Может, он-то и испортил ей настроение.