— Пойду, проветрюсь, — сказала Джинни и углубилась в зал. Гермиона вскоре тоже ушла с кем-то поздороваться.
На собрании Малфой не появился, но Гарри и не рассчитывал на это. У него возникла новая идея и, хотя она была не слишком приятна в исполнении, он все же решил, что, зная слабости врага, нельзя ими не воспользоваться.
Слагхорн, как водится, повсюду таскал его за собой и представил всем своим ныне знаменитым бывшим ученикам, из коих к нему наведались одиннадцать колдунов и ведьм. Гарри проглотил, когда ему снова стали настойчиво предлагать дать интервью для книги про него; сфотографироваться на рекламный плакат чего-то там, и вытерпел невыносимо скучный, с его точки зрения, разговор о запрете охоты на громамонтов. В итоге, не надеясь, что его оставят в покое, Гарри решил улучить момент при переходе от одного знаменитого выпускника к другому.
— Скажите, сэр, — обратился он к Слагхорну с самым любознательным, как он надеялся, видом, — а в «Слизерине» есть какие-нибудь особенные традиции?
Реакция учителя показала Гарри, что он на верном пути. Слагхорн довольно захихикал.
— Мы всегда старались выделяться, да, — произнес он благодушно. — Нет, и каждый сам по себе тоже, но я тебе скажу, я долго работал, и нигде ученики не чтят так интересы своего колледжа, как в «Слизерине». Нет, другие тоже хотят быть лучшими, но это не то, все не то! — отмахнулся Слагхорн.
— А как же мания чистой крови? — напрямик спросил Гарри, поскольку ему не улыбалось выслушивать эти восторги.
Слагхорн кисло ухмыльнулся и тут же отвлекся, чтоб одарить радушной улыбкой проходящую мимо ведьму; Гарри не обратил бы на нее внимания, если бы ее не поддерживал под руку Блез Забини.
— Клитемнестра Сайрус, — пояснил, млея от восхищения, Слагхорн. — Все еще очень красива. И, хотя ее называют «Черной вдовой», я в это не верю. Это все зависть.
В памяти Гарри что-то зашевелилось.
— Простите, это она — мать Забини? — спросил он очень тихо, поскольку миссис Сайрус и ее спутник как раз остановились напротив, возле столика с ананасами и напитками. Он удивился, когда Слагхорн подтвердил его предположение. Ведьма, черноволосая, с гладкой свежей кожей, и в самом деле отличалась интересной, привлекательной внешностью, а о Забини Гарри такого сказать не мог бы. Впрочем, нарочно присмотревшись, он сумел выделить в их лицах что-то общее. Но то, что в матери привлекало взор, в сыне казалось обыкновенным и даже, на взгляд Гарри, невзрачным, хотя гриффиндорец отдавал себе отчет, что на его мнение может оказывать влияние оценка моральных качеств Забини как приятеля Малфоя.
— Бывает же, — пробормотал он, отметив про себя еще кое-что. Блез явно не радовался, что мать находится здесь; было похоже, что он стыдится ее опеки. А миссис Сайрус и в самом деле производила впечатление человека, который боится чего-то, причем уже достаточно долго боится.
— Да, — кивнул Слагхорн. — Так о чем ты говорил? Да, о слизеринских традициях!
«Мерлин, неужели я подсунул ему любимого конька?» — заволновался Гарри.
— У нас, скажу тебе по секрету, есть такое, что старосты делят между собой обязанности, — шепнул, подмигивая, Слагхорн. — Можно больше отдыхать, а полномочия те же самые.
«Том Реддл был старостой», — отметил себе Гарри и поблагодарил Слагхорна. Впрочем, пусть поначалу это показалось ему многообещающим, он так и не смог придумать, как ему это могло бы пригодиться.
— Если бы можно было найти старушку, которая была вместе с ним старостой девочек, она могла бы порассказать о нем много интересного, наверное, — предположила Гермиона. — Я поищу в газетах и в старых школьных списках.
В течение последующей недели Гарри не мог не заметить, что здорово польстил Слагхону своими расспросами. На ближайшем уроке он так хвалил Гарри, что тот не раз отчаянно краснел.
— А могло быть и лучше, — не сдержалась Гермиона, заглянув к нему в котел.
К счастью, и это урок в один прекрасный момент закончился, и учитель отпустил всех. Слизеринцы с зельеварения всегда уходили первыми, и вряд ли можно было ожидать, что они станут интересоваться достижениями знаменитого Поттера. Но Гарри здорово занервничал поначалу, когда к нему подошли ребята из «Равенкло».
— Знаешь, у нас появилась идея, как выяснить, чем занимается Малфой, — сказал Энтони Гольдштейн, прежде чем Гарри успел выпалить, что делиться опытом своего сногсшибательного успеха на зельях он пока не готов.
— Ну? — заинтересовался Рон.
Гарри порадовался, что не спросил первым; равенкловцы глядели так, словно ответ казался им элементарным.
— Надо договориться с кем-нибудь из слизеринцев, чтобы наблюдал за ним, — сказал Терри Бут.
— С кем? — жестко спросила Гермиона.
Она уже собрала свои вещи, и теперь не скрывала, что хочет поскорее покинуть класс. Не скрывала она также и того, что, хотя ей не хочется обижать равенкловцев, их затея не кажется ей такой уж удачной.
— Вы обратили внимание, что Нотт все время в стороне от остальных слизеринцев? — не смутился Майк Корнер.
— И как ты себе это представляешь? — спросил Гарри, не разделяя, впрочем, скепсис Гермионы. Однажды они с Роном делали нечто подобное, превратились в Крэбба и Гойла всего на час и кое-что выяснили, пусть совсем не то, чего ожидали.
— Я готов попробовать. Думаю просто подойти и спросить, — вызвался Терри Бут. — Главное, улучить подходящий момент.
Одобрив эту попытку, Гарри, тем не менее, не считал, что теперь можно сидеть и ждать сложа руки. Он стал замечать за собой, что, сыграв в квиддич и выиграв, взбодрился, как будто заразился жаждой деятельности. А дел, причем запланированных, он видел вокруг себя немало.
Поэтому он и собрал членов Дамблдоровой Армии снова и, не дав им много времени на обсуждение злополучного письма, благодаря которому слизеринцы его так опозорили, предложил новую задачу.
— Если помните, — сказал он, — мы побывали только в одном месте, связанном с прошлым Темного лорда. Я думаю, не стоит терять время, и хочу показать вам еще одно такое место…
На этот раз он согласился на все: взял вдвое больше людей и позволил тем, кого он в прошлый раз переносил к дому Реддлей, аппарировать с новичками. Разве что потребовал, чтобы они до последнего оставались невидимыми.
— А теперь мы немного прогуляемся, — сказал он, когда, оказавшись на месте, сделал перекличку.
Главным впечатлением от этой прогулки стало то, что он попросту замерз. Редко бывая на свежем воздухе и успев позабыть, как он летал целый день, гоняясь за снитчем, Гарри почему-то совсем не ожидал, что в такой ясный день может быть так холодно. К тому же, он забыл перчатки, а путь от деревни до места назначения оказался гораздо длиннее, чем он воображал.