— Зоя! Прекрати немедленно! Это омерзительно!
— Ой, да ладно тебе!.. Корчишь из себя столичную фифу… Это нормально…
И уже совершенно другим голосом, в котором любопытство тесно сплелось с завистливой злобой, прошипела:
— Ещё скажи, что с этим у тебя тоже ничего нет.
Димон догадался, что под «этим» подразумевают его самого и оглянулся, чтобы посмотреть, как Машка прокомментирует последнюю фразу, а секретарша немедленно вжала голову в плечи. Правильно. Пусть боится. Боится и помнит, кто не позволил ему сломать её тощую шейку.
— С Диметриушем Бьёри мы помолвлены, — чинно ответила невеста демона и почему-то обиженно посмотрела на того, кого только что признала женихом. Ну вот сейчас-то он что не так сделал? Стоит, терпеливо никого не трогает.
— Странно, — пробормотала Зоя, очевидно вспомнив разлетевшееся по жёлтым страницам изображение счастливой невесты внука Императора демонов. — Хотя у меня в паспорте тоже такая фотография, что ею только детей пугать… — и после короткой паузы. — Мне, наверное, стоит извиниться…
Определённо стоит! Хотя Диметриуш на Машкином месте одними извинениями бы не удовлетворился. Нет, это же додуматься надо было: подумать, что его Машка… От греха подальше снова отвернулся к окну, напрочь забыв о том, что совсем недавно сам предположил, что Машу с Базилем связывают далеко не платонические отношения.
— Забудь, я не обиделась. Расскажи лучше, что здесь происходит. Говорят, директора нового назначили…
— Назначили, — неохотно ответила Зоенька. — Как раз сегодня их королевское величество первый раз на работу выйти соизволило. И сразу с выговора начало. Будто это я виновата, что отдел кадров с предоставлением необходимых документов не торопится. Теперь ещё и премии лишат, наверное. А у меня ипотека. И машина в кредит куплена…
Мария вздохнула, даже не пытаясь изобразить искреннее сочувствие, и спросила:
— А Василий Иванович как же? Где он? С ним всё в порядке?
— А он уволился, — Зоя обиженно шмыгнула носом. — Во вторник в отдел кадров отнёс заявление, кружку свою из кабинета забрал и… всё…
Женщина всхлипнула, и Димон раздражённо закатил глаза. В школе их, что ли, учат так утомительно реветь?..
— Обещал, что ещё зайдёт попрощаться. Говорил, что обязательно замолвит за меня словечко перед новым руководством, а сам…
Когда редкие всхлипы вновь слились в поток бессвязных рыданий, Диметриуш поморщился от досады и отошёл от окна. Посчитав, что выяснять сейчас почему Базиль так импульсивно уволился, по меньшей мере нецелесообразно, он склонился над столом, за которым рыдала Зоенька и холодно произнёс:
— Я очень сочувствую вашему горю, искренне не уважаемая мною Зоя Павловна, но прямо сейчас мне до зарезу нужно личное дело одного из ваших студентов.
— Из бывших студентов, — уточнила Маша и снова посмотрела на него недовольно. Видимо, на «не уважаемую» разозлилась.
— Вообще-то не положено, — вредным голосом произнесла Зоенька, и Димон многозначительно посмотрел на её шею. — Если только из уважения к вам…
Не скрывая своего недовольства, Зоя подошла к несгораемому картотечному шкафу со множеством ячеек, где, по всей вероятности, и хранились означенные выше дела, и бросила на Машу боязливый взгляд.
— Чьё именно дело вас интересует? — спросила женщина, а получив ответ, замерла на месте, раздражённо дёрнула тонко выщипанной бровью и прогнусавила:
— Попрошу без кличек. Полностью имя и фамилию интересующего вас студента.
Маша растерянно посмотрела на Диметриуша и повторила:
— Вовочка И. Это и есть полное имя и фамилия. Зоенька, ты забыла, как мы всем Техникумом ставки делали на то, кто первый узнает, что скрывается за загадочной аббревиатурой?
Зоя молча вернулась за стол и сходу принялась стучать по клавишам, набирая какой-то текст, полностью игнорируя злого Димона и Машу, которая, совершенно не понимая, что происходит, позвала женщину по имени.
— Ну чего тебе? — вспыхнула та. — Нет у меня времени на ваши розыгрыши. Никакой Вовочка И в нашем Техникуме никогда не учился. Уж я бы человека с такой глупой фамилией точно запомнила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Он говорил, что это его имя, — пробормотала Маша, а Димон, наплевав на возмущенный писк секретарши, подошёл к шкафу с личными делами и выдрал из его недр два ящика. Один на букву «В», второй на букву «И».
Ни там, ни там личного дела того, кто выдавал себя за брата Яна Фоллетского, не обнаружилось.
— Занятно, — протянул Диметриуш и задумчиво почесал подбородок, а затем перевёл взгляд на Зоеньку, а та, болезненно вскрикнув, схватилась за виски. Не было никакой необходимости причинять ей лишнюю боль, но во-первых, Димон всё ещё не простил ей инсинуаций на Машкин счёт, а во-вторых, он до сих пор помнил о дожде из зелёного чая, которым его здесь окатили во время прошлого визита. Ну и, само собой, надо было просто проверить, не врёт ли женщина.
Минуту спустя Бьёри с удивлением понял, что не врёт. Среди её воспоминаний и в самом деле не было даже намёка на Вовочку И.
— Занятно, — повторил Димон и посмотрел на дверь в кабинет директора. — Маша, раз мы уже всё равно здесь, пойдём-ка с новым руководством познакомимся.
— Я не…
— Пойдём, — настойчиво попросил Диметриуш. — В конце концов, нам ведь надо определиться с твоим местом работы. Правда же? Кстати, ты насчёт перевода подумала?
— Не подумала, — проворчала девушка. — да и вообще! Не факт, что меня теперь отпустят. Без Василия-то Ивановича.
— Куда они денутся, звезда моя? — хмыкнул Диметриуш и протянул рыдающей Зоеньке бумажную салфетку. Та испуганно всхлипнула, но от предложенной помощи не отказалась, а Диметриуш запоздало подумал, что, может, всё-таки зря он с ней так грубо… Вон и Мария бровки хмурит, негодует из-за его жестокосердности. Но он же начальник Службы безопасности, а не кисейная барышня! — Ты, главное, для себя реши, чего ты хочешь. А бумажую волокиту оставь мне. Договорились?
— Легко тебе говорить: «реши», — уже не так упираясь, пробормотала Мария. — С одной стороны, это же Императорский институт, почти легенда! А с другой, мне и тут Василий Иванович зарплату повысить обещал… Хотя после того, что ты тут устроил…
За спиной шумно всхлипнула Зоенька, и Диметриуш поторопился втолкнуть свою ведьмочку в кабинет нового директора, решив, что для начала можно ограничиться и командировкой по обмену опытом, а уж потом, когда Машка осознает своё счастье, можно будет и закрепительный лист выбить. В крайнем случае, ректор Института поможет. Вряд ли он станет отказывать собственной невестке.
Диметриуш самодовольно усмехнулся и шагнул вслед за Марией в кабинет.
— Элозия? — поперхнулся воздухом и поморщился от досады, сразу узнав женщину, сидевшую за массивным директорским столом. Сколько же лет они не виделись? Семь? Девять?
— Димулечка! — заулыбалась женщина и поднялась, радушно протягивая руки в их сторону. — Какими судьбами? Ни за что не поверю, что поздравить с назначением приехал!
— И правильно сделаешь, что не поверишь, — проворчал «Димулечка» и незаметно попытался скосить глаза в сторону Марии, ну, чтобы отследить, как она на «Димулечку» эту отреагировала.
Мария не реагировала, она смотрела на новую директрису Международного Техникума культуры, туризма, сервиса и спорта не моргая и, кажется, даже не дыша. Конечно, понять её было можно. Элозия, как и все прямые наследницы крови инкубов, отличалась изумительной красотой. Роскошная грудь, осиная талия, радующий глаз изгиб бедра, просто бесконечные ноги. Ну, и глаза, конечно, тоже очень красивые. Фиалкового, кажется, цвета…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ох, надо было не на поводу у своих желаний идти, а отправить Машку во дворец. Или в Управлении за разбором каких-нибудь бумажек оставить! Потому что Элозия, которой всегда льстило любое внимание, поправила блузку, привлекая внимание Димона к линии декольте, и театрально рассмеялась:
— Ой, ну что ты такое говоришь?!
— То и говорю, — нахмурившись, пробурчал Димон, размышляя, какому болвану пришла в голову идея назначить Элозию директором Техникума.