Дэвид Болдаччи
 Миссия в ад
   Тренеру Рону Акселю за то, что был мне великолепным наставником и другом
  David Baldacci
 THE TARGET
  Copyright © 2014 Columbus Rose, Ltd. This edition is published by arrangement with Aaron M. Priest Literary Agency and The Van Lear Agency LLC
  Перевод с английского Александра Шабрина
     © Голыбина И.Д., перевод на русский язык, 2023
 © Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
   Глава 1
  Тут сидели четыреста человек – и большинству не суждено было выйти до конца жизни.
 А дальше их ждал ад – на остаток вечности.
 Толстые бетонные стены были изрисованы уродливыми граффити, в своей откровенности не оставлявшими простора для воображения. Грязь накапливалась на них слой за слоем, как осадок в сточном колодце. Стальные решетки погнулись и искривились, но взломать их руками было по-прежнему невозможно. Отсюда случались побеги, но ни одного за последние тридцать лет – потому что бежать было некуда. Люди снаружи были нисколько не дружелюбнее, чем те, что внутри.
 И у них было больше оружия.
 Старик в миллионный раз закашлялся и сплюнул кровь, свидетельствующую о близости смерти очевиднее любого медицинского заключения. Он знал, что умирает, вопрос был только когда. Тем не менее он еще держался. У него оставалось одно дело, и он понимал, что другого шанса не представится.
 Эрл Фонтейн казался крупным, но когда-то был еще больше. Тело усыхало из-за рака, пожиравшего его изнутри. Лицо покрылось сетью глубоких морщин под воздействием времени, четырех пачек сигарет с ментолом в день, отвратительного питания, но в первую очередь – острого ощущения несправедливости. Кожа истончилась и обвисла от десятилетий за решеткой, без солнечного света.
 Он с трудом сел на кровати и обвел глазами других обитателей отделения. Их было семеро – все в лучшем состоянии, чем он. У них еще был шанс выйти отсюда на своих ногах. У него – нет. Но, несмотря на свое состояние, он улыбался.
 Заключенный с койки напротив заметил его довольную физиономию и крикнул Эрлу:
 – И какого черта ты лыбишься, а? Давай расскажи нам тоже, всем интересно!
 Эрл позволил улыбке распространиться по всему своему широкому лицу. Он сумел это сделать, хотя боль ползла у него по костям, как будто их пилили зубчатой пилой.
 – Я выберусь отсюда, Мелкий, – ответил Эрл.
 – Чушь собачья, – фыркнул другой заключенный, которого тут называли Мелким – без очевидных причин. Он изнасиловал и убил пять женщин в трех округах просто потому, что им не повезло встретиться ему на пути. Власти старались изо всех сил, чтобы подлечить его и предать официальной казни, назначенной через два месяца.
 Эрл кивнул.
 – Выберусь отсюда.
 – Как?
 – В гробу, Мелкий, как и ты, тупая задница.
 Эрл зашелся смехом; Мелкий покачал головой и снова мрачно уставился на трубку своей капельницы. Трубка была такая же, как та, по которой ему введут смертельное лекарство, что положит конец его жизни в камере смерти штата Алабама. Наконец он отвел взгляд, прикрыл веки и стремительно провалился в сон, как будто тренировался перед окончательным забытьем, предстоявшим ему ровно через шестьдесят дней.
 Эрл откинулся на подушку и погремел цепью, пристегнутой к наручнику на его правом запястье. Цепь крепилась к ржавому, но от этого не менее прочному железному кольцу, торчавшему из стены.
 – Я выберусь отсюда, – прохрипел он. – Пусть отправляют за мной своих сраных ищеек!
 Его одолел новый приступ кашля, продолжавшийся до тех пор, пока санитар не подал ему воды и таблетку и не хлопнул по спине. Он помог Эрлу сесть повыше.
 Скорее всего, санитар не знал, почему Эрл оказался в тюрьме, а если и знал, ему было все равно. Все в их заведении строгого режима натворили что-нибудь страшное, так что впечатлить сотрудников было невозможно.
 – Давай-ка успокойся, Эрл, – сказал санитар. – Ты делаешь себе только хуже.
 Эрл притих, повозился спиной на подушке, потом посмотрел на санитара:
 – Куда хуже-то? Вроде как некуда.
 Санитар пожал плечами.
 – Всегда может стать хуже. И вообще, тебе надо было думать об этом до того, как ты сюда угодил.
 Встрепенувшись, Эрл наклонился к нему:
 – Слушай, парень, не подкинешь мне сигаретку? Просто сунь мне между пальцев и зажги. Я никому не скажу, что это ты дал. Клянусь всем святым… и что там еще полагается… хоть я и не очень богобоязненный.
 Санитар побледнел от одной мысли о чем-то подобном:
 – Знаешь, может, в семидесятом это еще бы и прокатило. Но ты же подключен к кислороду, Эрл! Одна искра, и мы все взлетим на воздух. Бум!
 Эрл осклабился, демонстрируя желтые зубы, торчавшие через один.
 – Пусть уж я лучше взорвусь, чем это дерьмо сожрет меня живьем.
 – Да? Но мы-то еще хотим пожить. Это проблема большинства людей – все думают только о себе!
 – Ну же, одну сигаретку, друг! Мне нравится «Винстон». Есть у тебя «Винстон»? Это мое предсмертное желание. Ты должен его исполнить. Вроде последнего ужина. Таков чертов закон! – Он погремел цепью. – Последнюю сигаретку. Ну, дай ее мне! – Он погремел цепью погромче. – Дай!
 Санитар сказал:
 – Ты умираешь от рака легких, Эрл. А откуда он у тебя, по-твоему, взялся? В этом-то все и дело. Их не зря называют раковыми палочками, на то есть чертовски веская причина. Иисус, Мария и Иосиф! С твоей глупостью тебе надо благодарить Господа, что ты протянул так долго.
 – Дай мне сигарету, ты, тупой придурок!
 Санитару явно надоело возиться с Эрлом.
 – Слушай, у меня и без тебя хватает хлопот. Давай проведем этот день тихо, ладно, старик? Я совсем не хочу вызывать охранника. Сегодня смена Альберта, а он терпением не отличается. Проломит тебе череп дубинкой и не поглядит, что ты умираешь, а потом наврет с три короба в отчете, и никто не станет проверять. Он парень суровый, ты сам знаешь.
 Прежде чем санитар отвернулся, Эрл спросил:
 – Ты в курсе, почему я здесь?
 Санитар хмыкнул:
 – Давай-ка подумаем. Потому что ты умираешь, а штат Алабама не отпустит такого, как ты, в хоспис, даже если твое содержание здесь обходится ему в копеечку.
 – Нет, я не про госпиталь. Я про тюрьму, – изрек Эрл, и его голос стал хриплым. – Дай мне еще воды. Я же могу получить воду в этом проклятом месте,