проще; на каждом шагу встречаются закрытые магазины; много торчит фабричных труб, не испуская дыма; молчат гудки, но внутренняя сторона, именно строй души человеческой изменился настолько, что его не узнать. Русский молодой человек — это уже совсем новое существо. Хорош или худ — это опять другой вопрос, который трудно решить с субъективной точки зрения. <…> Но факт несомненен: тот же человек, но душа подменена [1085].
Конечно, духовный облик молодого поколения был многограннее и сложнее этой характеристики, вместе с тем, нам представляется, что неизвестный автор сумел во многом описать те перемены, которые претерпело духовное самосознание российского общества. Анализ материалов политического контроля показывает, что в социально-мировоззренческих ориентирах российского общества на протяжении 1920‑х годов при всей их вариативности позволительно выделить несколько основных составляющих. Прежде всего, в глазах значительной части населения сохраняли свою привлекательность лозунги большевиков.
Надежды на скорый крах капитализма и победу мировой революции, на построение прекрасного социалистического общества, лишенного нищеты, преступности, пьянства, социального расслоения, национальной вражды и других негативных черт дореволюционной России, питали энтузиазм многих людей, формировали их искреннюю готовность отдать все силы воплощению этой воодушевляющей идеи. Немалую роль в распространении этих ориентиров в 1920‑х годах играла целенаправленная пропаганда, обращавшая особое внимание на молодежь.
Немалое значение, в частности для крестьянской молодежи, в этом отношении имела служба в Красной армии. Оказываясь вне рамок традиционного существования, осознавая возможности другого, привлекательного для многих образа жизни, многие из них с полной убежденностью становились адептами и пропагандистами коммунистической идеологии, воспринимая ее во многом через традиционные религиозные представления и верования. Усвоение марксистских идей этой частью общества нередко было примитивным и поверхностным. Низкая культура в сочетании с традиционным религиозным сознанием делала таких людей силой, удобной для манипулирования со стороны официальных вождей.
Наряду с этим искренним энтузиазмом, носившим частично характер религиозного поклонения новым идеям и обожествления новых святынь, духовное сознание все более пропитывалось лицемерием и страхом. Режим, как показывают документы, требовал, по сути, не столько подлинной убежденности, сколько догматической готовности соблюдать утвержденные нормы поведения (участие в митингах, собраниях и других официальных мероприятиях). Искреннее желание разобраться в сути марксистской теории, в ленинских трудах, подвергая их критическому анализу, встречало настороженное отношение «сверху», ибо могло привести и часто приводило к различным «ересям», тем или иным отклонениям от официозного толкования учения, все более превращавшегося в новую религию.
Вступление в комсомол и коммунистическую партию в этих условиях постепенно становилось объективной необходимостью для служебного продвижения, получения высшего образования. Без этого оказывалось невозможно реализовать свое желание заниматься политической и общественной деятельностью. Неизбежное формирование и расширение нового слоя партийно-государственной бюрократии, связанного прежде всего вертикальной подчиненностью, привлекало в его ряды немалое число молодых карьеристов, готовых выполнять любые решения вышестоящих органов.
Одним из существеннейших элементов духовного мироощущения, особенно в среде служащих и интеллигенции, к концу 1920‑х годов становится страх. Боязнь репрессий, несколько уменьшившаяся после окончания Гражданской войны, постепенно все сильнее дает о себе знать. Определенными этапами на этом пути, как показывают данные политконтроля, были высылки интеллигенции и представителей социалистических партий (эсеров, меньшевиков и т. п.), «чистка вузов», аресты священников, репрессии по отношению к инакомыслящим и, наконец, «шахтинское дело».
Антисемитизм как черта духовного самосознания части российского общества не только сохраняется, но и приобретает новые особенности. С одной стороны, он теряет официальную государственную поддержку и возможности легального распространения. С другой стороны, в глазах немалой части населения, особенно интеллигенции, он отождествляется с антиправительственной идеологией, дающей простое и понятное объяснение всех трудностей, переживаемых Россией. Значительное увеличение числа евреев в сфере управления и культуры подпитывало антисемитские настроения. В результате антисемитизм для части общества стал выражением неприятия новой власти и утверждаемых ею политических и духовных ценностей. Это не означает, однако, что он был присущ всем противникам большевизма, среди которых было, во-первых, немало евреев, а во-вторых, людей, не принимавших антисемитизм как попытку объяснения действительности.
Среди противников коммунистического режима, имевших свои духовные ценности, одни, сравнительно немногие, ориентировались на дореволюционные идеалы; другие противопоставляли большевизму демократические лозунги; третьи рассчитывали на постепенную эволюцию новой власти по пути либерализации и были убеждены в необходимости прежде всего повседневной «культурнической работы». Одновременно продолжала сохраняться резко усилившаяся за годы Гражданской войны ненависть политически активных групп населения к своим политическим и экономическим противникам, реальным или мнимым. Широко распространенные в массах рабочих и части крестьян идеалы «уравнительности» питали злобу и ненависть к «нэпманам», «кулакам», «спецам», «бюрократам» и другим категориям граждан, превращающимся в духовном сознании значительной части трудящихся в политические символы.
Таким образом, материалы политического контроля демонстрируют наличие глубокой духовной разобщенности различных слоев общества, различных социально-мировоззренческих ориентиров. В условиях цензуры и политической несвободы эта враждебность духовных идеалов не могла проявляться открыто. Вместе с тем правящая верхушка должна была учитывать эти настроения при определении своих политических целей и задач.
Глава 10
ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАСТРОЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ
Больше всего внимания политический контроль уделял политическим настроениям в обществе, отношению к властным структурам, в первую очередь к коммунистической партии. При этом, как неоднократно подчеркивалось, используемые источники требуют внимательного источниковедческого анализа. Это во многом связано с тем, что официальные документы неминуемо несут в себе отпечаток готовивших их чиновничьих структур, партийных комитетов или органов безопасности. К тому же язык этих документов с самого начала в значительной степени был идеологизирован. Оценки политического настроения и поведения населения зачастую связывались с классовой принадлежностью тех или иных групп. Особенно осторожного отношения в этом плане требуют такие неопределенные термины, как «кулак», «середняк», имевшие зачастую весьма расширительное толкование и относительно которых до сих пор отсутствует единое научное определение.
Более высокую степень адекватности реальным процессам, происходившим в обществе, имеют, по нашему мнению, материалы нарративного характера. Особенно это касается перлюстрированной переписки. К сожалению, в рамках исследуемого периода мы располагаем, как было сказано выше, репрезентативными массивами частной переписки лишь по отдельным периодам (прежде всего, это середина 1920‑х годов). Используя те или иные источники, касающиеся политических настроений населения, мы стремились их корректировать с учетом возможно более широкого круга источников.
Отметим также еще один, весьма важный, на наш взгляд, момент. Политические настроения населения в реальной повседневности представляют собой весьма сложный сплав политических убеждений, мнений по тем или иным конкретным проблемам, личных симпатий или антипатий к политическим деятелям. При этом политические настроения определяются целым комплексом причин, куда входят окружающая среда, образование, воспитание, духовное самосознание, материальные условия жизни и их перспективы, личный опыт общения с властями, особенно местными, и многие другие