пока нам ничего не угрожает, – высказал своё итоговое мнение советник.
– Вот именно, что пока! – Петра с присущим ей королевским величием села напротив Корбела. – Господь всемогущий, помоги.
– Ваше величество, – привлёк внимание короля сэр Виллем, – лично я считаю, что беспокоиться пока рано. Кирасиры и раньше были вооружены, и мы об этом знали. Да, оружия у них теперь стало больше, но и замок не пустой. Сэр Ричард уже расставил у всех входов и окон Молчащих, которые не так давно продемонстрировали нам, что убить их весьма непросто, как бы это всех нас ни пугало. Думаю, они вполне в состоянии защитить Туренсворд и его обитателей от любых посягательств извне.
– А что, если они не в город пойдут, а отправятся на север, к графу Амберу и этим бандюкам Элендроя? – захлебнулся слюной Корбел, живописуя в своём больном воображении ужасающие картины расправы над собой лично. – Науськают эту тёлку Хесанте? И вот тебе армия, восстание, новая война!
– Адарих, прошу, спокойнее, – начинал терять терпение Виллем и вытер лоб ладонью. – У Элендроя и Амбера и без этих двух сотен человек достаточно людей, чтобы напасть на Паденброг хоть сейчас. Боже, вы скандалите так, будто кирасиры уже стоят на пороге этой комнаты с требованием протащить по брусчатке города всех, кто здесь сидит.
– А они будут, будут стоять! И будут рваться сюда, требуя крови. Мы шт-то ж, этого хотим? – икнул от натуги Корбел.
Советник печально вздохнул, понимая, что спорить с графом так же бесполезно, как пробивать лбом толстенную стену Ласской башни.
– Что вы хотите от его величества? – выдавил из себя сэр Виллем, устало облокотившись на спинку кресла.
– Чтобы наши люди выехали в Редколесье и задушили восстание в зародыше, вот что!
Теабран, Петра и Виллем переглянулись.
– Пора, вашвеличество, – Корбел ткнул костлявым пальцем в столешницу. – Пора, туды её гангрена!
– Милый, граф Корбел прав, – Петра положила руку на плечо сына. – Эта ситуация слишком затянулась, тебе пора принять решение. Осе должен быть найден, а кирасиры убиты.
– Я уже приговорил одного человека к смерти, думаю, на сегодня этого достаточно.
– Это не казнь, милый, а самозащита.
Теабран погрузился в тягостные раздумья. Право судьи, будто по какой-то насмешке судьбы, не преминуло снова испытать его на прочность едва ему показалось, что все тяжёлые решения на сегодня остались уже позади. Но, с другой стороны, разве кирасиры-повстанцы не были самыми настоящими преступниками?
– Ладно, – произнёс король, пойдя на уступку бубнящему себе под нос предсказания казней графу Приграничья. – Будь по-вашему. Я прикажу Огненосцам сегодня же выдвинуться в сторону Редколесья. Сэр Виллем, передайте мой приказ.
– Ингемар? Дитя пока свой взвод вести не сможет.
– Нет, пусть пока оба останутся. Что ж, в армии кардинала всего двое предводителей? Пусть выходит тот, кто свободен.
– Донмер.
– Пусть он. Пусть возьмёт три сотни человек. Всех снарядить касарийскими мечами.
– Лучше четыре сотни, – с энтузиазмом закивал почувствовавший облегчение Корбел. – Чтобы в два раза.
– Три с половиной, – обозначил компромиссную цифру король. – Сэр Виллем, пусть выходят сегодня ночью.
– Пленные?.. – задал закономерный вопрос советник.
Король задумался.
– Как получится, – пришёл к выводу Теабран, взвесив все за и против, – но казни не устраивать. По возможности брать пленных, и Альвгред нужен мне живым. Полагаю, Огненосцы в состоянии отличить потомка торговцев из Ревущего холма от ангенорцев?
– Да на что он вам сдался, вашвеличество, этот мальчишка? – поинтересовался Корбел, разводя руками. – В яму его, и пёс с ним!
– А на то! – разозлился король на упёртого вассала. – Он наследник касарийского трона, и пусть сейчас Тонгейр от него отрёкся, не мне вам рассказывать, как быстро самрат может менять свои решения. Мы уже замучали Согейра – хватит! К тому же это мы с вами знаем о Редколесье, а кирасиры могут прятаться не только там. Мы можем попытаться узнать у Альвгреда, где ещё могут прятаться его люди и, что важнее, каковы их планы.
– А Осе? – напомнила сыну Петра.
– Он здесь при чём? – не понял Теабран.
– А при том, дорогой, что кирасиры раздобыли себе оружие не для охоты на дичь. Они ждали и теперь решили вернуть своего короля. Это же очевидно.
– О боже, – устало выдохнул король.
– Это ты скажешь, когда Амбер и Элендрой приведут сюда твоего брата и мечом отнимут у тебя корону. Теабран, ты должен не дать этому произойти. Ты должен узнать, где находится Грот.
– И как же я это, по-твоему, сделаю? – оскалился Теабран, наполняясь, как сосуд, самыми ядовитыми чувствами. У него жутко разболелась голова. – Согейр уже разве что в клочья не разорван, но не сказал ни слова.
– М-да, – с сожалением вымолвил Корбел, тоскливо изучая дно опустевшей кружки. – Слышал, шептались тут бабы, когда останки того конюха из завала выносили, что, оказывается, служил этот боров в Гроте, когда молодой был. Два года, что ли? Вот уж кто б ни молчал, када б ему на ногу кантамбрийский сапожок бы надели – всё б выложил как есть, и болтался бы Осе сейчас в петле на Агерат. Так нет же, приспичило сопляку своего папашу на тот свет определить! И на кой мы об этом узнали только сейчас, туды его гангрена? Я вам так скажу, вашвеличество, пытать его надо, висельника этого будущего, пы-тать, – граф ляпнул ладонью по столешнице, будто прибив жирную муху. – Думается мне, папаша хвастливый мог сыночке и взболтнуть о своих подвигах солдатской молодости по пьяни, а как развяжет язык – так в петлю его, и дело с концом. А если сына не знает, где Грот, так надо кухонных баб на дыбе растянуть – им-то он больше всех душу изливал. Может, кто и знает, что надо? А, вашвеличество, как вам такой план?
Судя по кислому выражению лица короля, план ему был не очень.
– Не могу разделить вашего мнения, граф, и решительности в отношении приговорённого к казни и остальных, – возразил Виллем в ответ на кровавые мечты протектора Приграничья. – Влахос сам говорил, что покойник любил приукрасить заслуги своей молодости, особенно после выпивки. В пользу этого говорит уже хотя бы то, что в Гроте никогда не было солдат, пока туда не приезжал король, из чего следует, что и служить покойный там не мог, потому что Осе – первый за несколько поколений королей, кто туда бежал. Он врал. Такие люди встречаются. Поэтому не думаю, что пытки Инто или кого-либо из кухарок будут иметь хоть какой-то смысл.
– А вдруг?
– Адарих, бога ради, уймитесь, – взмолился сэр Виллем и обернулся к королю в поисках поддержки. – Ваше величество?
– Не думаю, что Инто нам поможет, – согласился с советником Теабран. – Нужно найти другой способ.
– Тогда остаётся только продолжить пытки Согейра, – Петра нежно погладила руку сына. – Я скажу Влахосу, чтобы он начинал.
– Бродяга нежничает с легатом, как с бабой в койке, – пробубнил Корбел, высосав между зубов застрявшую там с обеда крошку. – Не пытает, а гладит по попке.
– Казначей Жемчужного банка с вами бы не согласился, – усомнился Виллем, – Ээрдели своё дело знает.
– А я знаю лучше, – Корбел дыхнул на оппонента перегаром. – И даже не разноюсь, чтобы бабу мне мою привезли, аки награду за труды, если скажете мне князька подменить.
– Что вы хотите сказать? – не понял король, глядя, как длинная морда графа Приграничья приобрела совсем уж звериное выражение.
– Вашвеличество, разрешите мне им заняться, а? По дружбе.
Граф подмигнул.
– Адарих, вы пьяный? – догадался Теабран.
– Вашвеличество, вот чего мы с вами тут танцуем, в самом деле, а? – Корбел сомкнул костистые лапы перед собой, навалился на стол и пристально, даже не моргая, уставившись на короля. Глаза его стали желтоватыми, как фурункулы. – Я не один из этих ваших надушенных придворных, которые в жизни своей убогой в руках не держали ничего тяжелее ложки для десертов. Я воин, туды её гангрена! Весь мой род – воины,