самок, которые так просто отступалась от своего.
Ти-Цэ взвесил все за и против. Ми-Кель не найдет его по запаху, если он хорошенько спрячется. А вот если найдет укрытие, в котором он нарочно затаился от нее… Риск того не стоил. К тому же, если уходить, то сделать это надо было быстро, а с человеком на одном плече и палаткой – на другом ему это едва ли удалось бы. Похоже, вариантов помимо того, чтобы остаться, у йакита не было.
И все же Ти-Цэ вжался в ствол. У Ми-Кель в голове твориться могло все что угодно, а он не был уверен, что вынесет еще одну ссору сегодня. Он осторожно глянул вниз… и его насквозь пронзили огромные глаза самки.
Ти-Цэ вскочил от неожиданности, но Ми-Кель не бросилась на него, а лишь обдала волной сладкого воздуха – пролетела мимо. Она облетела мертвое персиковое древо вокруг, еще раз пронеслась под ветвью, на которой обнаружила Ти-Цэ, и пикировала вниз. Ми-Кель приземлилась на землю в пяти футах от ствола, подобрала под себя длинные гладкие ноги, уставилась куда-то вглубь цветущей долины и замерла.
В голове у Ти-Цэ гулко стучала кровь. Она не поднимала на него глаза, будто того и вовсе не было у нее прямо над головой. Ее молчание сводило с ума. Теперь, когда он ясно видел ее, Ти-Цэ просто не мог свысока наблюдать за Ми-Кель и продолжать игнорировать.
Безуспешно подавив стон, он стал спускаться, тихо, чтобы не потревожить сон Помоны. Ти-Цэ покинул наблюдательный пост и с ветвей встал сразу на колени, с готовностью показав Ми-Кель свое уважение. Но пока его старания оставались без внимания: она на шелест ветвей и лепестков не повела и бровью. Ми-Кель по-прежнему сидела к нему спиной, с прямой как тростинка осанкой. Ти-Цэ настороженно подполз ближе и невольно поддался очарованию ее манящего запаха. Он дышал глубоко, все более успокаиваясь – холодный пот, выступивший на его ладонях при виде супруги, высох. Теперь ему прятаться не пришло бы и в голову. Он хотел, чтобы Ми-Кель осталась. И чтобы позволила к себе прикоснуться. Конечно, чтобы он только мог окончательно убедиться, что самка перед ним – не плод фантазий, не грезы наяву. Не сон, который он видел снова и снова в поселении людей, далеко от дома.
Он удерживал внимание из последних сил. Ми-Кель могла выкинуть все, что угодно, но…
…все же, все же…
Ти-Цэ подполз к ней вплотную и почувствовал, как стало покалывать кончики пальцев: кровь отливала от конечностей в куда более нуждающиеся в подпитке места. Под хвостом стало весьма оживленно. Он ведь не собирается заходить далеко, правда? Только одно прикосновение – все, что ему нужно.
Почти судорожно Ти-Цэ положил руку ей на плечо. И почувствовал, как растворяется под пальцами ее короткая, шелковая шерстка.
– Ми-Кель, – прошептал Ти-Цэ и сглотнул слюну. Она молчала, но его руку даже не попыталась стряхнуть. – Я так счастлив тебя видеть.
– И я рада, – подчеркнуто деловым тоном отозвалась она, как будто у них было не свидание, а официальная встреча. – Хотя, сначала мне совсем не показалось, что ты хотел, чтобы я тебя отыскала.
Ти-Цэ вздохнул, но тут же возобновил едва подвластное разуму наступление. Он обхватил ее тонкую длинную шею сбоку пальцами и обнял за талию свободной рукой. Ти-Цэ вновь не встретил сопротивления. Напротив, Ми-Кель податливо облокотилась о его торс, словно прилегла на спинку удобного кресла. Он понимал, как по-дурацки смотрелась его улыбка со стороны, но ничего не мог с собой поделать. Ти-Цэ обнял ее так крепко, словно мог впитать в себя, если очень постарается. А он старался.
– Значит, мы помирились?
– О чем ты? – прохладно спросила она, что сильно контрастировало с лаской, с какой она поглаживала его руку на своем животе, вызывая стаю мурашек.
– Ну как же. – Ти-Цэ чуть нахмурился от ее слов, но тут же расслабился вновь, в очередной раз вдохнув ее аромат. Он не сумел отказать себе в удовольствии пройтись губами по ее шее и даже вильнуть за ухо. Ти-Цэ знал, как она любит, когда он играется с ее мочкой. Если уж на то пошло, самому Ти-Цэ это нравилось не меньше. – То, что было днем. Я так сожалею, если был груб…
– От сожаления легко и просто избавиться, – сказала Ми-Кель. – Нужно только забрать назад свои нелепые, обидные слова.
Он рассеянно отнял от нее уста.
– Что? Я не совсем понимаю, о чем…
Ми-Кель оглянулась на него так, как обычно поворачивалась, жаждая его поцелуя. Но свет ее камуфляжных ресниц, маскирующихся под светлячков, подцветил два баннера, на которых крупными буквами была начертана решительность.
– Я построила гнездо, Ти-Цэ.
Его брови поползи ко лбу. Ти-Цэ в изумлении приоткрыл рот, будто все еще надеялся, что та прильнет к его губам. Слишком поздно до него дошло, что он угодил в ловушку ее очарования.
Ми-Кель оттолкнулась ногами о землю, вжала Ти-Цэ в ствол мертвого древа и лихо развернулась к нему всем корпусом. Она уселась на него вплотную к паху и расставила ноги по бокам от бедер Ти-Цэ. Он содрогнулся, но та, нисколько не смутившись, твердо схватила его за плечи. Она не мигая глядела на него сверху вниз.
– Ты не могла построить гнездо за один день, – тупо моргнул Ти-Цэ.
– Строила в спешке. Может, оно не такое уж крепкое и просторное, но на один сезон сгодится.
Ти-Цэ почувствовал, как хвост Ми-Кель заскользил под его набедренной повязкой: она обнажилась. Он изо всех сил старался не дать дрогнуть ни одному мускулу на лице, но мало в этом преуспел. Быть не может, чтобы это происходило с ним наяву. Наверняка это сон.
– Прекрати это, – просипел Ти-Цэ. Кончик ее хвоста умел не только хлестать влюбленных по лицу, в районе правого глаза. Если познакомиться с ним поближе, он вообще оказывался умелым малым. – Ми-Кель, предупреждаю тебя…
Ми-Кель смотрела на него с вызовом, высоко подняв подбородок. Хвост подобно змее кольцом обогнул его правое бедро. Пах и без того жгло огнем, а теперь в него будто вонзились горячие иглы.
– Ох, Ти-Цэ, только посмотри на себя. Мне кажется, будет лучше, если мы пойдем в гнездо, и лучше для тебя, если сделаем это как можно скорее. Но хочу, чтобы ты знал: мне плевать на обряды, плевать, где это сделать. И плевать, если кто-то увидит.
– Убери его, – просвистел Ти-Цэ, едва сумев протолкнуть воздух сквозь сведенное спазмом горло. Он скреб когтями землю. – Мне не все равно, если кто-то увидит тебя… нас… прямо сейчас.
– Значит согласен, что в гнездо пойти будет разумнее? Какой умница.
Ти-Цэ был благодарен Ми-Кель за последние слова. Ведь если бы она сумела удержать остроту за зубами – кто