как объект для бомбометания. В восемь часов утра в палатку командира отряда буквально влетел Николай Одинцов и с порога объявил, что в направлении аэродрома движутся пять японских бомбардировщиков, под прикрытием двух троек истребителей.
- Когда будут здесь?
- Через двадцать минут.
Немедленно была объявлена боевая тревога, дежурная смена немедленно поднялась в воздух. Дежурила Ника и лейтенант Иван Бессонов. Остальные экипажи быстро готовили свои машины к вылету.
- Противник движется с юго-востока, - услышала Ника в наушниках.
Связь с ведомым была односторонняя, Ника могла отдавать приказы, но ответа слышать не могла. Но даже такая связь дорогого стоила. Самолеты противника были уже на подлете.
- Атакуем бомбардировщики, с истребителями в бой не вступать, - крикнула она в микрофон.
Приказ был самоубийственным, особенно для новичка, но других вариантов не было. Пять бомберов превратят их базу в кучу развалин. Сзади один за другим взлетали истребители, из наушников раздался разъяренный голос Долина.
- Липкина! Оставить бомберов, ваша задача – истребители.
- Есть, - ответила Ника. – Бессонов держись за мной!
Выжимая из двигателя максимальную мощность, Ника стала набирать высоту. К несчастью солнце било прямо в глаза, и затемненные очки помогали плохо. На нее выходили из боевого разворота три истребителя противника. Она успела поставить свой «ишак» на крыло и очереди японцев прошли мимо, сама она первой же очередью срезала фюзеляж второго японца, первый проскочил, а третий, промахнувшись, ушел на разворот. Развернувшись она увидела, что ведомый горит. Вторую тройку японцев атаковали два «ишака».
- Липкиной – истребители, остальным бомберы, - услышала она голос Долина.
- Есть, - ответила она, пикируя на истребитель второй тройки японце.
И опять ее очередь достигла цели. Ответная очередь японца прошила крыло, что в общем-то почти не сказалось на летных качествах ее «ишака». Между тем бой достиг своего апогея, Николай отправил в аут еще один японский истребитель, а остальные три, успевшие взлететь «ишаки», зажгли два бомбера противника. Остальные начали перепахивать аэродром. Еще два наших истребителя кувыркаясь пошли к земле. В воздухе остались трое наших и три японских истребителя. Бомбардировщики, освободившись от бомб, потянулись обратно. Ника и Долин крутили карусель с японцами, один из которых потянулся за бомберами.
- Юра, догоняй бомберов, не дай им уйти! – услышала Ника голос Николая. Все-таки, Сергей молодец, подумала она. Командира в бою должно быть слышно.
Еще один японец, кувыркаясь, пошел вниз, а последний, ловко ускользнув от очередей Долина, сделав невообразимый пируэт, вышел в хвост Нике, однако стрелять не стал, а быстро пошел догонять своих.
- Я пуст… - услышала она голос командира.
- Я тоже, - ответила Ника.
- Уходим! – приказал Долин.
Приземлиться на распаханный аэродром было не просто. Но командир и его зам довольно легко справились с этой задачей, а вот третий, оставшийся в «живых» истребитель, который пилотировал лейтенант Юрий Рубинштейн, в конце полосы все-таки дал «козла».
Итоги боя были вроде бы и неплохи, учитывая, что в отряде было шесть новичков, для которых это был первый бой. Отряд потерял пять истребителей, из которых четыре были сбиты в воздухе. Японцы потеряли четыре истребителя и три бомбардировщика. Один бомбардировщик догнал и сбил Рубинштейн. Ника с Николаем сбили по два истребителя. Остальные сбитые бомбардировщики на счету двух наших сбитых летчиков. У Ники из головы не выходил тот японец, что зашел ей в хвост, но не выстрелил. Сначала она подумала, что он расстрелял боезапас, но потом иероглиф, изображенный на его кабине, показался ей знакомым.
Два сбитых пилота, - один из которых, Иван Бессонов, ведомый Ники, - вернулись в расположение отряда, остальные погибли. На аэродроме людские потери были меньше, пострадало летное поле и оборудование. У Одинцова была безнадежно испорчена полковая радиостанция, но это были восполнимые потери. Через две недели им пригнали самолеты, привезли радиостанцию и другое оборудование, утраченное в результате авиа-налета. Укомплектовали и летный состав.
В июне командующим дальневосточной группировкой войск назначили Георгия Жукова и бои активизировались. Авиаотряд, изначально которому ставились задачи сбора разведданных, все чаще вступал в воздушные схватки. Однако, больше его не бомбили, очевидно, посчитав слишком мелкой целью. На счету Ники и Николая Долина появились еще несколько побед, Бессонов и Рубинштейн тоже воевали успешно, во всяком случае, больше не давали себя сбить, а вот новичкам приходилось трудно, все-таки квалификация японских летчиков была высока.
Июльский зной не сказался на интенсивности боев. Вылеты были каждый день и не по одному разу и на гимнастерках пилотов уже сверкали награды. В одном из воздушных боев «ишаку» Ники пробили бензопровод, самолет вспыхнул, пришлось прыгать. Опыт прыжков у нее был минимальный, честно говоря, прыжок был первый, и при приземлении она подвернула ногу. Вокруг пустынная местность, до своих ковылять километров пятьдесят. Попытавшись идти, Ника осознала бесполезность этой затеи, палку было сделать не из чего, солнце палило невыносимо, а черный комбинезон усугублял ситуацию. При себе была фляга с водой, галеты, пистолет и нож. Сделав тугую повязку на ногу, используя парашютную ткань, она снова попыталась идти. На низкой высоте прошли японские истребители, возвращаясь на свой аэродром. Один из них вернулся, пролетев совсем низко над ней. Ника села на землю и вынула пистолет, но японец улетел. Отдохнув, она похромала дальше на север, надеясь на встречу со своими, но скоро выдохлась и снова села. К вечеру воды почти не осталось, галеты она даже не трогала. Снова прошли японские истребители, теперь уже на север. Один из них спустился, прошел на бреющем полете и что-то сбросил на землю. Ника инстинктивно упала, закрыв голову руками, но взрыва не последовало. Она поднялась и направилась в сторону сброшенного предмета. К ее великому удивлению это был мешок, в котором был металлический костыль, с регулировкой по высоте, фляга с водой и галеты.
Костыль ее сильно порадовал, теперь она за ночь могла доковылять до своих. В мешке она нашла записку, где корявыми печатными буквами, было написано: «Привет