Читать интересную книгу Евангелие от Сатаны - Патрик Грэхам

В этой книжке он зарисовал древние фрески и барельефы. Мы предполагаем, что там он столкнулся с высшим одержанием, потому что следующие страницы заполнены вредоносными заклинаниями и бессвязными словами. Кроме того, на них есть рисунки, связанные с поклонением Сатане, — чудовищное существо, которое стоит посреди круга из свечей, мучения душ и поля крестов. Это выглядит так, словно загадочная сила, осуществившая высшее одержание, переиграла отца Карцо и завладела его умом.

Но на последнем рисунке изображено другое. На нем нарисована трагедия, которая произошла несколько дней назад в Геттисберге и о которой отец Карцо не мог знать.

— Что это за трагедия?

Кроссман протягивает Валентине книжку, доставленную из лесов Амазонки. Отец Карцо нарисовал в ней четырех монахинь, распятых в склепе, и в центре — пятый крест, к которому прибита обнаженная молодая женщина. Внизу страницы священник написал красными буквами:

Мария Паркс должна умереть.

176

Сознание Марии постепенно отделяется от старой замурованной монахини. Запах воска рассеивается. Она узнает запахи селитры и плесени, которые ощущала в начале транса, слышит, как трещит в темноте факел отца Карцо. Мария плавно и постепенно приходит в себя, она снова в подземелье монастыря Больцано. Но при этом ей кажется, что ее руки продолжают ощупывать стену укрытия матери Изольды. Она как будто по-прежнему замурована вместе со старой монахиней и в то же время сидит на этой каменной скамье и просыпается. Не открывая глаз, Мария кашляет, чтобы прочистить пересохшее горло, и произносит:

— Альфонсо, я знаю, где евангелие.

— Я это тоже знаю, — говорит Карцо.

Услышав его голос, Мария вздрагивает. Этот голос стал ниже, серьезнее, мелодичнее — и холоднее. Что-то изменилось. Мария чувствует другой запах — запах склепа. Она открывает глаза. Отец Карцо стоит перед ней. Он накинул на голову капюшон, чтобы скрыть лицо. Его глаза блестят в темноте.

— Я приветствую вас, Мария.

Молодая женщина леденеет от ужаса: она узнает голос Калеба. Она пытается вынуть пистолет из кобуры, но чувствует, что не может двигаться. Ее веки снова закрываются. Где-то в глубине ее сознания руки матери Изольды ощупывают стены укрытия.

Часть десятая

177

Стюарт Кроссман сидит в Кастелламаре-ди-Стабия на террасе ресторана у берега моря и любуется Неаполитанским заливом. Два часа назад, сразу после встречи с Валентиной Грациано, консьерж того отеля, где остановился Кроссман, сообщил ему, что на ресепшене его ждет срочная почта. Это было письмо на английском языке:

У братства Черного дыма есть слабое место.

Если вы хотите знать какое,

Будьте через час

На террасе ресторана «Фраскати»

В Кастелламаре-ди-Стабия.

Не обращайтесь в полицию.

Не теряйте времени зря.

Приходите один.

Кроссман медлил лишь несколько секунд. Потом он отдал приказ зафрахтовать частный реактивный самолет, который ждал его в римском аэропорту Чампино. Через сорок пять минут он выходил из самолета в аэропорту Неаполя и садился в лимузин, чтобы ехать в Кастелламаре-ди-Стабия.

Ресторан «Фраскати» был открыт в час, когда все остальные заведения на берегу моря уже давно закрылись. Кроссман приказал расставить вокруг него пятнадцать своих людей. Внутри никого не было. Кроссман сел за один из столиков на террасе и теперь ждал.

В его наушниках прозвучал короткий сигнал, а потом один из его подчиненных сообщил ему, что к пляжу только что пристала лодка марки «Зодиак».

— На борту пять человек, один из них старик. Они вооружены. Что делать?

— Не трогать их.

Снова звуковой сигнал.

— Будьте осторожны: они приближаются.

Кроссман различает в свете уличных фонарей очертания пяти фигур. Четверо крепких мужчин, пятый — согнутый и скрюченный. Он хромает, и здоровяки поддерживают его.

— Лидер, говорит Снайпер-1. Вижу цели.

Кроссман переводит взгляд на крышу другого ресторана, где сидит снайпер номер один. Старик и его телохранители уже на расстоянии тридцати метров. Директор ФБР снимает свой пистолет с предохранителя и под столом вынимает его из кобуры.

— Лидер, говорит Снайпер-1. Жду ваших указаний.

Кроссман сдвигает брови, всматриваясь в пятерых, когда они проходят под фонарем. В пятне света становится видно лицо старика.

— Снайпер-1, не стреляйте!

— Подтвердите, Лидер.

— Подтверждаю: ни в коем случае не стреляйте.

Старик уже совсем рядом. Его охранники остаются на набережной, а сам он, опираясь на трость, поднимается по ступенькам на террасу ресторана. Он улыбается и садится за столик Кроссмана.

— Добрый вечер, Стюарт.

— Добрый вечер, дон Габриэль.

178

Мальтийский пролив, 4 часа

Кардинал Джованни стоит на носу рыболовного судна, которое плывет вперед под грохот усталого двигателя. Он поднимает взгляд к усыпанному звездами небу. Луна такая большая, что освещает ночь странным золотистым светом. Молодой кардинал глядит на далекие берега Мальты. Еще час пути, и старое судно придет в порт Ла-Валлетты. Перед этим рыбаки должны, для отвода глаз, забросить сети в море в нескольких километрах от берега. Только после этого люди дона Габриэля смогут высадить на берег своего подопечного.

Джованни опускает руку в карман своей сутаны и ощупывает конверт из Лацио-банка. В конверте лежит прозрачная пластиковая карта с защищенной микросхемой. На ней записаны код из одиннадцати цифр, открывающий вход в банк, и комбинация чисел, окрашенных в различные цвета, — пароль для идентификации счета. Еще один код, состоящий только из букв, открывает сейф Вальдеса; это надпись, которая выгравирована на обратной стороне креста Бедных. Сам крест кардинал-агент Ватикана в братстве Черного дыма вложил в свою посылку. Крест тяжелый, украшен рубинами и висит на серебряной цепочке. Джованни надел его себе на шею. Остается лишь надеяться, что хранящиеся в сейфе досье стоят потери единственного агента, которого Ватикан смог внедрить в братство Черного дыма.

Джованни чувствует, что кто-то подходит к нему сзади. Это капитан Черентино из швейцарской гвардии. Молодой офицер настоял на том, что сам будет обеспечивать ближний уровень его охраны, и Мендоса на это согласился. Наклонившись к уху кардинала, чтобы его голос не утонул в шуме двигателя, Черентино говорит:

— Ваше преосвященство, мы должны спуститься в трюм: скоро рассвет, а сицилийцы не хотят, чтобы вас увидели в бинокль, когда они будут закидывать сети.

Кардинал ничего не отвечает и включает мобильный телефон, который дал ему в Риме дон Габриэль. Когда служитель Церкви сказал, что мобильник у него уже есть, крестный отец ответил, что сотовые телефоны коза ностры работают посредством частной сети антенн, которые скрыты в самых дальних углах полуострова. Общедоступными итальянскими телефонными сетями мафиози пользуются только для того, чтобы подбросить дезинформацию полицейским.

Джованни набирает код идентификации, который получил вместе с мобильником. Экран аппарата начинает мигать. Кардинал нажимает на кнопку повтора, и на экране появляется номер, который был набран в предыдущий раз. Дон Габриэль сказал ему, что обладатель этого номера ждет его звонка ровно в 4:30. Джованни смотрит на свои часы — они показывают 4:29. Толчки, от которых дрожит палуба под его ногами, становятся реже, потом прекращаются. Сицилийцы выключили двигатель и начинают разворачивать сети, а судно бесшумно движется по инерции. Кардинал глядит на огни Мальты, а потом снова нажимает кнопку повтора. Телефон автоматически набирает номер, записанный в его памяти.

179

Дон Габриэль вставляет себе в рот сигарету и перекатывает ее из одного угла губ в другой. Кроссман зажигает ее для своего собеседника. Старик кашляет и произносит:

— Значит, ты узнал меня, Стюарт? Вот как? Это было так давно…

— Разве вас можно забыть? Вы были одним из самых опасных крестных отцов коза ностры, бежавших в Соединенные Штаты из-за ссоры с каморрой. Вы нам задали тогда нелегкую работу.

— А ты тогда уже был начальником отделения ФБР в Балтиморе. Я помню — это ты едва не повязал меня за пустяк.

— Этим пустяком была тонна белого порошка, расфасованного в пакеты по килограмму.

— По крайней мере, этот случай заставил меня вернуться на родину, чтобы восстановить здесь порядок.

— А что теперь?

— Теперь я крестный отец ста двадцати семей. Они меня боятся, а я их защищаю. А ты стал директором ФБР. Это хорошо.

— Почему вы пожелали увидеться со мной, дон Габриэль?

— Ты все такой же нетерпеливый, верно? Так же как твой стрелок там, наверху, который до сих пор думает, должен ли он стрелять в старика.