ему жалкие несколько строк, когда он готов ее золотом ног до головы осыпать? В Сварг-граде, вон, скоро откроют дом для девочек. Премудрости всякие изучать. А ещё Властимир указ издал, чтобы купцы не смели живым товаром промышлять. Особливо женщинами и детьми. Теперь за это казнь лютая.
Ох!
Последняя весть — мед на ее израненную душу! И все равно поверить невозможно!
— Запретил? Совсем?! А как же Совет?
Но Ждан расхохотался, оглаживая густую бороду.
— А что Совет, коли сам Сварог поддержал князя? Сказывают, после речи нашего господина над городом зарокотал гром. Вот!
Тут уж Ирья не могла сдержать улыбки. Против божественного наказа уж точно охотников идти нет.
Она хорошо помнила, что стало с Мстивом. Суд проходил на капище. Князь хотел своей рукой умертвить непокорного. Но когда вели Мстиво мимо идолов, один из них рухнул, как подкошенный. Ну волхва в блин и расплющило. Однако убило не сразу. Долго он ещё мучился, седмицу издыхал, будто псина подзаборная.
Так ему и надо за все мучения, что женщинам пришлось вытерпеть!
— Хорошая весть! — произнесла с чувством. — Не чаяла я дожить…
И осеклась.
Слишком стыдно стало! Ведь если бы Забаве не покровительствовала мертвая богиня, то Чудь сожрала бы девушку и костей не оставил! А князь обозлился пуще прежнего.
На плечо легла теплая ладонь.
— Может, хватит себя грызть, Ирья? Ничего в этом правильного нет.
Она лишь покачала головой.
— Спасибо, Ждан. Но я не копать землю должна, а стать ею. Боги слишком милостивы.
И отстранилась, мягко избегая касания. Ждан глубоко вздохнул, так, что белотканная рубаха натянулась на груди.
— Если такого не случилось, значит, не нужна Ладе твоя жертва. Пойдем. Ужин на столе. А огнецвет ночку в корзине побудет. Его корни хорошо сберегли, не завянет.
В животе голодно заурчало.
Наверное, если бы не ее тюремщик, Ирья вовсе забыла, как выглядит ложка с миской.
Все ее мысли сосредоточились в работе, которой она надеялась самую малость загладить вину. Ведь однажды в этот город приедет законная правительница. И пусть дочь Властимира и Забавы ещё даже не появилась на свет, но и сад Ладогорья не вырастет быстро.
Поработать бы еще немного… Только вот руки отнимались. Не девочка она уже — от зари до зари спину гнуть.
Собрав тяпки и лопату, Ирья хотела последовать в дом, но Ждан с мягкой настойчивостью отобрал корзинку.
— Слишком тяжело. Позволь мне.
Заботушка какой… Однако Ирья не стала противиться, только вздохнула. Забыла уже каково это — чувствовать чью-то помощь. И каждый раз внутри болезненно вздрагивало. Это ведь как приложить теплое к замороженной до синевы коже. Сразу мерещится ожогом.
Эх-хе-хе… Зря Властимир ее помиловал.
Ну ничего, высадит цветы, позаботится об украшении Ладогорья, а потом за эту службу попросит у светлой богини забвения. Не откажет, поди, измученной душе.
За тягостными размышлениями Ирья не заметила, как добралась до избы.
Была она самой простенькой — с земляным полом и соломенной крышей. Чтобы только от ветра и дождя укрыться, да ночь скоротать. Однако сотник уже успел тут похозяйничать! Пока она в саду возилась, вокруг избушки появился крепкий частокол, а бурьян оказался скошен.
— Ждан! Я же просила…
Но мужчина только отмахнулся.
— Ничего не знаю. Может, тебе все равно, где жить, а я на такое не согласен. Завтра приду стены конопатить. И это… подарок тебя ждет.
— Мяу! — донеслось из-за приоткрытой двери.
И навстречу им выскочил серый комок.
Ирья так и ахнула.
— Откуда?! Это же…
— Ага, кот Ягини погулять решил, — хохотнул Ждан. — Бежал сюда, прохвост серый, с донесением, ну и по местным кошкам заодно прошелся.
— Так не могли они родить! Это ведь не кот совсем, а лесной дух!
— Одна, стало быть, смогла. Вот я и прибрал лохматого. Вернее, он ко мне от мамки ушел.
— Мяу!
И котенок легонько вскочил ей на руки. Ирья растерянно прижала меховое чудо к себе. Маленький же еще, по мордочке видно! Однако росточком уже с пол кошки. А мягонький-то какой! И урчит, будто огромная рысь — на всю округу слыхать.
А Ждан знай смеется, да подкручивает ус.
— За день вымахал, представляешь? Ночью под мамкиным боком копошился, а утром по околице гулять пошел. Настоящий красавец, в отца будет. И ты ему понравилась.
Котенок громко мяукнул. Его желтые глаза блестели пониманием, а уши с махонькими кисточками дергались на каждый шорох.
Ирья же с места двинуться не могла. Как дурочка наглаживала серый бок.
— Боги светлые, — прошептала севшим голосом. — Ждан… Спасибо тебе!
Сотник лишь отмахнулся. Но в его взгляде полыхало довольство. А ведь он и правда рад был угодить!
Вместе они вошли в избу.
Около грубо собранной печки стояло блюдце молока и валялась обгрызенная куриная кость.
— Мяу! — требовательно закричал котенок.
И легонечко стукнул ее по руке, мол, корми давай! Ждан только крякнул с возмущением:
— Вот обжора! Целый окорок слопал, а все мало! Иди лови мышей!
Ирья ахнула от возмущения.
— Каких мышей? Это ведь…
И запнулась. А правда, кем был котенок? Баюн, что жил у Ягини, только личину домашнего кота имел. Таким по лесу гулял, гостей привечал, но мог и серым дымом сделаться или вовсе исчезнуть. А этот?
Словно решив не мучать ее пустыми размышлениями, котенок подпрыгнул и растаял в воздухе.
— М-р-р-р! — донеслось из-за печки.
Пушистый красавец вылез из крохотной щели, держа в зубах мышь. Распушив темно-серый хвост, важно прошелся к Ирье и положил у ног «подарок». А сам, облизнувшись, выразительно глянул на стол.
Она только руками всплеснула — какая умница!
— Ладно уж, — снова заворчал Ждан. — По нраву тебе питаться из человечьей миски, так тому и быть.
И придвинул лавку ближе к столу.
Все трое они сели трапезничать. А ночью Дымок устроился прямо на ее груди и принялся наминать лапками.
И вот странно, уснула Ирья скорехонько! А ночью ей снились только приятные сны.
* * *
Ждан
Вот же… принес кота на свою голову! Думал порадовать Ирью, а вышло так, что сам себе хлопот добавил!
— Хорошенький мой, пушистенький… Дай еще бочок вычешу? Рыбку получишь…
Женщина увещевала кота самым ласковым голосом. Гладила меж ушей, почесывала, целовала… Кот только жмурил желтые глазищи, и поглядывал на него — Ждана — с усмешкой. Мол, видишь, кому ее ласка достается? Учись мышей ловить!
С досады плюнуть хотелось!
Но, вздохнув, Ждан взял корзинку и пошел относить мусор в яму.
Да, обидно!
Только ведь за ту седмицу, что кот у Ирьи жил, такие перемены случились… сам не ожидал!