попадать в Рейнарда. Просто кинула наобум. Туда, откуда слышала голос. И каково же было изумление, когда через мгновение до нее донесся еле слышный глухой стук и удивленное:
– Кажется, синяки будут у нас у обоих! Вы отомщены. А теперь отойдите!
Пришлось послушаться.
Вскоре в окно закинули палку с привязанным к ней тонким шпагатом, на другом конце которого обнаружилась веревочная лестница. Вообще-то Санда вполне могла воспользоваться дверью, и никто не стал бы ее останавливать, но сбегать через окно было куда интересней. Переодевшись в мужскую одежду, девушка торопливо принялась спускаться.
Как обычно, до земли ей добраться не дали. Подхватив за талию, Рейнард снял Санду с лестницы, хотя в этом не было ни малейшего смысла. Мисс Фокс повернулась и почти уткнулась лицом в грудь барона. Подняла голову. Сердце забилось быстро-быстро, несмотря на заверения в дружбе и принятое решение держаться подальше. И даже ушибленный лоб перестал саднить.
– Больно? – спросил Рейнард, глядя на Санду так, словно изо всех сил боролся с желанием нарушить обещание вести себя как джентльмен.
– Что больно? – растерялась мисс Фокс.
– Куда я попал камнем?
– Вот. – Девушка показала пальцем на ушибленный лоб. – А куда попала я? – спросила она, нервничая: взгляд Рейнарда смущал ее. Она терялась, не зная, как на него реагировать.
– Вот. – Барон показал еле заметную припухлость на скуле.
– Обменялись выстрелами? – У Санды вырвался нервный смешок.
– Вроде того. – Рейнард прикрыл глаза, глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями, и неохотно отступил назад. – Я хотел пригласить вас на прогулку к святилищу.
Мистер Маккарти попросил меня проверить, не изменилось ли там что-нибудь.
– И вам страшно идти одному? – фыркнула Санда, пытаясь шутками побороть смущение.
– С детства боюсь темноты, – охотно согласился Рейнард. – Рассчитываю, что вы всю дорогу будете держать меня за руку. Очень успокаивает, знаете ли.
– Непременно, милорд. Охотно стану вашим личным телохранителем… Жаль, книгу дома забыла. Теперь, если на нас нападут, отбиваться будет нечем… В другой раз предупреждайте!
Мягкая трава шуршала под ногами. Воздух пах медом и ночной росой. Яркая луна хорошо освещала дорогу, купая местность в своем таинственном холодном свете.
Неторопливо шагая к святилищу, Рейнард и Санда азартно подшучивали друг над другом, забыв про условности. То была особая свобода. Хмельная, веселая, бесшабашная, какую могут позволять себе лишь дети. Взрослым, солидным людям о таком остается только мечтать, ведь это вредит репутации.
– Как вам подарок? – спросил Рейнард, когда они добрались до зарослей терновника и вышли на тропинку. – Успели дочитать?
– Нет. Там такие потрясающие иллюстрации, что я решила начать сначала. Планировала всю ночь просидеть, а тут вы!
– Меня извиняет только одно… – Судя по довольному виду, Рейнард нисколько не сожалел о своем вмешательстве в планы мисс Фокс.
– Что же?
– Похищения всегда происходят не вовремя.
– Между прочим, вы должны были защищать меня, а не похищать! – заметила Санда, ловко уклоняясь от колючей ветки.
– Решил совместить приятное с полезным – похитил, а теперь защищаю, – ловко парировал Рейнард шуточный упрек.
– Мы договорились, что это я вас защищаю! – запротестовала мисс Фокс.
– Договорились, но вы по-прежнему не взяли меня за руку. Значит, нарушаете соглашение!
Санда вздохнула и выполнила его просьбу, понимая, что по доброй воле шагает в расставленную ловушку. А ведь они условились держаться на расстоянии! Только это почти невозможно, когда речь идет о человеке, который тебе нравится… больше, чем нравится.
Они оба оставались в перчатках, но Санде казалось, что она чувствует тепло от ладони Рейнарда. И это было невероятно волнующим. А потом смертельным холодом в душе шевельнулась мысль: совсем скоро им придется расстаться. Не будет больше мелких камешков, стучащих по окну. Не будет сильных рук на талии, снимающих ее со стены или с лестницы. Не будет такого уже знакомого и родного, пусть и еле ощутимого, запаха цитрусов, лаванды и хвои…
– Вы что, пытаетесь сломать мне запястье? – удивленно спросил Рейнард, и Санда вдруг сообразила, что, охваченная мыслями о разлуке, изо всех сил сжала руку барона. – Думаете, от этого здесь станет менее жутко? Хотя… вы правы. – Он хмыкнул. – Когда сломаны кости, уже не до ночных ужасов. Какие у вас странные способы борьбы со страхами.
– Помогаю, чем могу. – Санда тут же напустила на себя независимо-насмешливый вид. – Не капризничайте. Что вы, право слово, как ребенок. Лучше расскажите, виделись ли с кузиной? Как она вам?
– Напугана, но счастлива обрести семью. Только, боюсь, вашему брату придется искать новую невесту. Я бы сказал, к лучшему, – ответил барон.
– Дочь графа – не пара сыну простого эсквайра? – Санда тут же выпустила его руку, до глубины души разочарованная.
– Опять вы щетинитесь колючками! – Рейнард сам сжал ее ладонь. – При чем тут дочь графа? Моя кузина – обычная девушка, которая натерпелась страхов. Ей нужна спокойная и размеренная жизнь – шитье, прогулки, балы и приемы. Словом, все, чем занимаются обычные женщины. И нужен муж. Солидный. Надежный. Который обеспечит ее необходимым и не будет заставлять волноваться. Простите, мисс Фокс, но ваш брат никак не соответствует этим параметрам. Никакие титулы и деньги не изменят того, что волноваться с ним придется постоянно… как, впрочем, и с вами, – неожиданно добавил он.
– К счастью, со мной никому волноваться не придется! – в сердцах заверила его Санда. – Я не собираюсь выходить замуж, и семьи у меня нет.
– Но люди разные бывают. Некоторые только рады, если их заставляют волноваться.
– Счастлива это слышать, – пробормотала мисс Фокс, выбираясь на чистое от терновника пространство. Посмотрев на один из камней, он замерла. – Рейнард! – воскликнула она буквально через пару секунд. – Куст! Он исчез!
Подбежав поближе, девушка убедилась в том, что растение пропало. Совершенно. Не осталось ни стебля, ни листика, ни корешка.
– Может, его кто-то вырыл? – предположила Санда, садясь на корточки.
Барон опустился рядом с ней. Потрогал землю. Посмотрел на свои пальцы. Потом показал их мисс Фокс.
– Это… пепел? – спросила девушка, увидев серую пыль, осевшую на черной перчатке Рейнарда.
– Он самый. Но углей и обгоревших веток здесь нет. Могли, конечно, керосином