Читать интересную книгу "Один на один с жизнью: Книга, которая поможет найти смысл - Илья В. Латыпов"

объявление: «Требуется начальник департамента разводящих путей». От желающих не было отбоя.

В сетевых компаниях мне постоянно говорили, что только думающие и активные люди приходят на собеседование, а остаются лишь самые сообразительные и способные из них. Представитель одной из них с пафосом, никак не соответствующим обшарпанной комнате, в которой сидело около двадцати кандидатов, говорил, что сам факт нашего присутствия здесь показывает, что мы – не «толпа» (читай: быдло), а будущее страны!

Для усиления эффекта иногда использовали и проективные тесты. В том же помещении мне дали листочек и попросили нарисовать дерево (тест «Рисунок дерева»). Я нарисовал чахлое засохшее деревце. Глаза «психолога», моментально «проанализировавшего» тест, горели: «У вас прекрасный рисунок, он говорит о нестандартности вашего мышления, самостоятельности, способности рисковать!»

Меня «бомбардировали любовью» – это такая техника, в которой человека непрерывно окружают доброжелательностью, лестью, улыбками, восхищаются его талантами и навыками. Одна из сетевых компаний вывезла новых работников в Москву (за их же счет). По словам одного из участников этого шоу, компания арендовала целый стадион. Собралось очень много людей, «новобранцев» вывели в центр стадиона, и ведущий вечера попросил всех на трибунах встать и поприветствовать их. Я представляю себе ощущение, когда ты стоишь в центре стадиона, а тебе рукоплещут тысячи людей с трибун (и кажется, что искренне и только тебе). Вернувшись из поездки, этот человек постоянно говорил: «Там уникальные люди!» Я выразил скепсис и был навсегда записан в завистники и неудачники.

Мне рассказывали истории моего будущего успеха. «Продавцы счастья» старательно описывают тяжелую жизнь тех, кто к ним пришел устраиваться, и намекают, что этому можно навсегда положить конец. С представительницей компании, продающей БАДы, разговор начался с того, что эта женщина лет пятидесяти грустно сказала: «Вы преподаватель, психолог. Сами знаете, как мало платят…» «Я получаю достаточно», – ответил я и, судя по всему, сбил ее с толку. Тогда она попыталась зайти с другой стороны: «Экология плохая, в продуктах сейчас мало витаминов…»

Меня пытались стыдить за неправильный образ мыслей: все будет прекрасно, успешные люди должны мыслить оптимистично. Это, кстати, достаточно верно, вот только умалчивается, что успешные люди мыслят критично и умеют взвешивать плюсы и минусы. Мне внушалось, что если имитировать поведение успешных людей, то обязательно станешь успешным (помните карго-культ?). Значит, не надо быть таким же стрессоустойчивым, критичным и умным, как те, кто взобрался на вершину успеха, достаточно имитировать их поведение.

И ведь эта уловка работает. Для постоянного подкрепления культа оптимизма и веры в неизбежный успех в некоторых компаниях проводились так называемые обучающие семинары. По сути, это мотивационная «накачка», ничего более. Эти семинары проходили каждую неделю, чтобы их участники не успевали всерьез задуматься о своих перспективах. На мой вопрос, чему конкретно обучают на этих мероприятиях, их участники отвечали что-нибудь вроде «там такие уникальные люди!».

Для демонстрации будущего грандиозного успеха приводили примеры «успешных предпринимателей» («бриллиантовых» продавцов и т. д.), которые были «простыми учителями, врачами», а теперь имеют дачи на Гавайях и яхты.

Мое мышление пытались заключить в порочный логический круг. Он крайне прост: «Если ты приложил достаточно усилий, много учился у нас и работал, тебя ждет неминуемый успех. Если ты не достиг успеха, значит, плохо старался, надо учиться и работать больше». Ну а если совсем не получается, видимо, умом не вышел… И тогда остается либо снова и снова штурмовать вершины успеха, либо врать о нем, либо признавать, что ты недостаточно умен, чтобы его достичь. Третий вариант самый непривлекательный. Есть еще четвертый: плюнуть и бросить все. Так оно нередко и происходит. Хорошо, что сетевые компании – это не тоталитарные секты и их такое несильно беспокоит. Всегда можно объявить ушедшего неудачником и забыть о нем.

На одном из последних семинаров, когда я уже узнал все, что мне было интересно, ко мне наклонился сидевший рядом парень лет двадцати пяти и спросил:

– Вы в первый раз здесь?

– Да, – соврал я зачем-то. Парень кивнул головой и негромко сказал:

– Они не хотят, чтобы вы думали.

– Чтобы думал что?

– Вообще чтобы думали. Я это чую сразу, я был в секте.

Игорь (так его звали) три года провел в одной секте. «Все так же, как там», – сказал он, когда мы вышли во время перерыва. Да, методы те же: и «любовью бомбардируют», и льстят, и обещают душевную гармонию и превосходство над «быдлом», и выстраивают тот же порочный логический круг. Но было одно отличие. В секте пытаются контролировать даже мысли. Если в некоторых сетевых организациях ваши сомнения просто высмеют, чтобы пристыдить, то в секте прямо говорят о «запретных мыслях». Если они у вас есть, то вы греховны и должны искупить свой грех каким-то делом во имя гуру (секта Игоря была похожа на «Аум Синрикё»[35]: мешанина эзотерических учений).

Игорь верил гуру и стал сам для себя надсмотрщиком, бесконечно изводя себя за сомнения и «неправильные» мысли (о женщинах, о том, что гуру может лгать, о деньгах, которые приходилось постоянно жертвовать, и о многом другом). «Все эти штуки, как на этом собрании, растворяют твой мозг, делают его мягким и податливым к манипуляциям. Эти люди не хотят, чтобы ты сомневался. Им нужно, чтобы ты стал рабом не только в жизни, но и в мыслях. Лучше держаться подальше от таких людей и организаций, в которых тебе не дают сомневаться, стыдят за сомнения, даже не оставляют времени подумать. Лучший раб – тот, кто цензурирует не только свое поведение, но и мысли», – сказал он.

Мы больше не виделись. Я перестал ходить на эти собрания, удовлетворив свой интерес, и рассказывал об этом опыте на курсе социальной психологии, который читал студентам. Единственное, о чем я жалею, – что не спросил Игоря, зачем он, прекрасно понимая, чего от него хотят эти гуру от маркетинга, посещал эти «мотивационные тренинги».

Ответственность и вызов свободы

В тесной связке со свободой идет ответственность. Важно не путать ответственность в юридическом смысле и в психологическом. В первом случае, говоря сухим канцелярским языком, это применение мер государственного принуждения к виновному лицу за совершение противоправного деяния. То есть человек, совершивший некое преступление, должен быть принужден как к компенсации последствий этого преступления, если это возможно, так и к отбыванию наказания.

К сожалению, в сознании многих людей ответственность тесно связана с наказанием и чувством вины, тогда как в психологическом смысле ответственность – это ощущение себя причастным к чему-то произошедшему во внешнем мире (или, наоборот, не случившемуся) и готовность встретиться с последствиями. Степень причастности, разумеется, может быть разной – от полного признания ответственности («это целиком и полностью устроил я») до частичной («мой вклад в этом деле есть, он вот такой»). Когда я говорю «Эту книгу написал я», это означает, что я сам выбирал ее тему, содержание, манеру изложения, подбирал слова (или соглашался с тем, что предлагали редакторы). И если кто-то скажет, что она написана плохо или не понравилась, я огорчусь и буду переживать, а не искать виновных, помимо себя. А может быть, задумаюсь над тем, что нужно исправить (если критика будет конструктивной).

Другими словами, ответственность – это признание за собой авторства (книги, поступка, жизни…). Причем в данном случае моя ответственность еще не означает свободу, так как я мог написать эту книгу по принуждению. Можно быть ответственным и одновременно несвободным: «Ты сделал это по приказу, которого нельзя было ослушаться». В моем случае мною в первую очередь двигала моя воля (желание, расчет), а не некие внешние обстоятельства. Возможно, это было не единственное обстоятельство, но главное.

В дискуссиях о свободе воли и об ответственности люди нередко доходят до крайностей, особенно когда речь идет о преступлениях. Например, один мой приятель в студенческие годы рассуждал так: «Является ли выбор свободным, когда кто-то по принуждению, под дулом пистолета, убил другого человека?