на высоте около двухсот метров, чтобы не поднимать поземку. Тайга под ними была плотно укрыта снегом, который шел несколько последних дней, все это время экспедиция ждала разрешения на вылет. В ночь на двенадцатое января облака разошлись, но радость ученых оказалась преждевременной – новым препятствием стал ураганный ветер. Температура упала на пятнадцать градусов, повергая Андрея в ужас, ведь он ни разу не был на Холодном белке зимой, хотя такие температуры были в новинку и для Сергея. На улице его недавно отпущенная бородка сразу покрывалась белоснежным инеем. Но не это волновало Ковалева – подходило к концу их окно на вылет. Если погода не наладится к раннему утру четырнадцатого, то экспедиция будет отменена, и они вернутся на базу в Якутск.
Их с Вязенцевым разбудили рано, когда за окном еще стояла непроглядная ночь. Ветер наконец-то стих, как будто сжалившись над бедолагами, застрявшими в этом гигантском и теперь уже пустынном лагере. Идя в ситуационную комнату, Сергей увидел, что на вертолетной площадке включены мощные прожектора, а техники снуют вокруг уже расчехленных вертолетов. Через десять минут, когда все собрались, состоялся короткий брифинг – три группы на шести машинах уходили на задание. В среднем полет до цели займет менее трех часов. Не более двух часов на месте и полет обратно. Все было понятно, все были готовы.
Солнце еще не взошло, но рассеянного света навигационных сумерек уже хватало для безопасного полета. Оборудование было давно погружено, экипажи ждали своих пассажиров и финального разрешения на вылет. Выйдя на улицу, Сергей аккуратно дышал через «балаклаву», но несмотря на это, нос обжигало изнутри. Астроном поправил горнолыжные очки и инстинктивно пригнувшись, побежал к двери своего вертолета, который выглядел необычно. Ковалев не сразу смог понять, в чем заключается эта «необычность», и догадался только, когда уже занял свое место внутри – по обоим бокам фюзеляжа, над прямоугольными иллюминаторами были подвешены дополнительные топливные баки. Путь предстоял неблизкий, а машины не станут глушить двигатели на месте посадки. Через пять минут один за другим шесть вертолетов оторвались от земли и взяли курс на свои цели.
Впереди белой лентой вилась едва заметная лишь по своим очертаниям Колыма, а слева, на одном из ее изгибов, виднелись темные точки строений и остовы высоких кранов, отбрасывающие свои длинные тени. Над юго-востоком только-только поднялся большой красно-оранжевый диск Солнца – начинался короткий арктический день. Сергей увидел, как первая машина, в трюме которой было надежно закреплено все необходимое оборудование, со снижением и левым креном вошла в вираж над поселком и, описав пару кругов, пошла на посадку. Воздушные потоки от лопастей подняли настоящий снежный буран, на какое-то время почти полностью скрывший вертолет из виду, но в кабине пилотов раздался голос командира первого борта, сообщившего об успешной посадке. Высота снежного покрова на площадке была приемлемой – мощный ветер, гулявший здесь последние двое суток, сдул большую часть «пухляка»[40]. Второй борт начал заход на посадку.
Тянуть специально изготовленные сани было тяжело, хотя они и не проваливались глубоко в снег под своим весом. Вся группа была обута в снегоступы, что также позволяло поберечь силы, которые им еще понадобятся. К сожалению, в целях экономии веса и топлива пришлось отказаться от снегохода. Все приходилось делать своими руками. Вертолеты уже скрылись из виду, но были хорошо слышны. Рядом с Ковалевым пыхтел, изо всех сил толкая сани, Вязенцев. Ни он сам, ни Сергей, не понимали, зачем Андрей вызвался в эту экспедицию, но в любом случае отступать было уже поздно. Руководитель их группы постоянно сверялся со спутниковым навигатором и корректировал маршрут. Кажется, что через несколько часов, хотя Солнце практически не сдвинулось на небосводе, они наконец-то остановились. Многие повалились на мягкий и ослепительно белый снег, взяв небольшой отдых. Сергей посмотрел на часы, до времени Икс, когда они должны были вылететь обратно, оставался один час и сорок минут, а мороз уже начинал покусывать намазанное защитным кремом лицо.
Работа шла споро. Все, как роботы, выполняли давно заученные действия – установить, закрепить, подключить, проверить контрольную сигнализацию. Помимо широкоугольной оптической камеры, которую настраивали Сергей и Андрей, команда ученых устанавливала сейсмические, акустические, электромагнитные и метеорологические датчики, а также службу точного времени на базе рубидиевого стандарта частоты. Весь этот комплекс контролировался общей системой управления, которая и делала все эти разрозненные элементы единой системой, программное обеспечение которой как раз и писал Андрей. Через семьдесят пять минут все было готово, и группа двинулась в обратный путь к вертолетной площадке, но уже налегке, без саней.
Сергей последним возвращался на борт. Перед тем как забраться внутрь, хотя его руки уже трясло от холода, а носа и щек он практически не чувствовал, Ковалев обернулся назад. Возможно, именно он был последним человеком, покидающим эти места. Сегодня в полночь эта гигантская территория, по размеру сопоставимая со всей Западной Европой, будет закрыта, а через два дня над Колымой поднимется хвост кометы.
Сергей залез внутрь вертолета и захлопнул за собой дверь. Их общая и его личная миссия были завершены. Накопившееся напряжение постепенно уходило прочь, оставляя после себя лишь чувство выполненного дела. Монотонный гул лопастей убаюкивал и астроном впервые за долгое время уснул с улыбкой на лице.
Когда вертолеты только поднялись над Зырянкой и взяли обратный курс на Магадан, в одиннадцати тысячах километрах, на другом полушарии Земли, свою важную миссию начал самый крупный радиотелескоп к югу от экватора. Комплекс дальней космической связи в Канберре готовился, возможно, к своей самой важной работе. Исполинская параболическая антенна диаметром семьдесят метров и весом более трех тысяч тонн, состоящая из тысячи двухсот семидесяти двух алюминиевых панелей, была направлена в небо и полностью готова к первому радиолоцированию фрагментов распавшейся кометы. Час назад было проведено уточнение целеуказания по самым последним измерениям из Чили. Радиотелескоп, в отличие от подавляющего большинства оптических собратьев, обладает очень небольшим полем зрения. Вся мощь радиоимпульса фокусируется в узком луче. Поэтому, если радиоастрономам необходимо попасть в движущийся объект, то им на помощь приходят оптические инструменты, позволяющие максимально точно рассчитать текущее положение объекта-цели.
Голова кометы наконец-то вошла в область действия радиотелескопа по объектам таких малых размеров. Эти наблюдения были чрезвычайно важны. Во-первых, оптические измерения определяют положение изучаемого объекта на небесной сфере, но не могут предоставить точных данных о реальном расстоянии до цели. Радиолокация, напротив, позволяет с высочайшей точностью определить именно эту важную величину. Совмещая данные от оптических и радиотелескопов, ученые получают наиболее полную информационную картину. После успешной локации, если ученым удастся получить отраженный сигнал, баллистики смогут с максимально возможной точностью