равнина с бегаюшими стадами… Всё хорошо, кроме севера. Даже невооружённым взглядом видно, что озёр больше нет. Нет ни Медвежьего, ни Малого, ни Скального, ни памятного Рыбачьего. Единое огромное озеро амёбой растянулось с севера на юг, выбросив в стороны сотни ложноножек-протуберанцев.
«Или это уже не озеро?» — Михаил направил подзорную трубу на горизонт. — «Не видно. Берега просто тупо не видно. Даже более того, если глаза не ошибаются, далеко на севере вода раскинулась гораздо шире. Получается, что сюда она затекла вдоль цепочки озёр. Хорошо же Скала пропахала равнину. На первый взгляд не заметно, а вот сейчас хорошо видны все это изо-… Изо-… Да, блин! Изобара? Нет, это про давление. Короче, горизонтали все эти».
Расстроенный капризами памяти, вождь захлопнул трубу. Хотел скомандовать в обратный путь, но передумал.
— Галё, а ты хочешь посмотреть? — он показал трубу неандертальцу.
Тот покачал головой.
— Нет. Длинный глаз не нужно. С длинный глаз плохо видеть. Я сам видеть хорошо.
Он показал жестом, как смотрит вдаль.
— Ну, не хочешь — как хочешь. Возвращаемся.
* * *
Самым срочным при затоплении являлась эвакуация продуктов из овощной ямы. Вроде и яма-то крохотная — стена около двух метров, а овощи половину комнаты заняли. Хотя сыпали не в навал, сколотили короба на скорую руку, и в ящиках ещё лежало.
На этом эвакуация не закончилась. Семью неандертальцев переселили наверх. Аборигены хотели вообще на улицу уйти — была на мостах летняя комната, но тут уж воспротивились Ольга с Ириной: нечего ребёнка морозить.
Зато эту летнюю комнату, как и остальные места на мосту, начали забивать вещами из подвала. Вот тут уже приходилось строить стеллажи так плотно, как только возможно, оставив едва проходимые коридорчики. И всё равно мест не хватало. Ведь, кроме подполья, Михаил эвакуировал мастерскую. Пусть основная часть инструментов переехала на зиму в избу, но оставалось ещё много всего. Всё это поднимали на «антресоли» — площадки примерно на половине высоты крытого двора. До потопа здесь хранились только пиломатериалы: и под крышей, и не мешает, и положить-достать не очень трудно.
Из-за потопа же нашлось настоящее, по нынешним временам, сокровище.
Работали двумя парами: Михаил с Ольгой и Галё с Ирой. Сначала попытались группироваться по полу и по силе, но быстро пересмотрели — гораздо удобнее носить в паре с человеком твоего роста. Йв, несмотря на её потенциал (а она была гораздо сильнее современного человека — проверено), исключили из списка. Она только начала вставать после трудных родов, так что берегли её всем коллективом. А лежать и контролировать трёх малышей ей вполне по силам. Если что — позовёт остальных.
Михаилу не понравилось, как лежат доски у дальней стены, вот и решили их заново сложить. Открыли угол и обомлели.
— А я уже и забыл, что такая тоже была когда-то. Восемь… Нет — их тут девять. Блин! А почему нечётное? — Задумался мужчина.
— Вон обломки от десятой.
— Так! — Вождь сразу принялся планировать. — Если поставить по пять в длину, то получается около десяти метров.
— Лучше вертикально. — Возразила Ольга. — Пусть короче, зато объём больше.
— Примерно метр-двадцать в ширину и около 2 метров в длину. Если вертикально, но всего шесть метров. Что же это за парник? Маловат для нас. Даже ещё меньше — всего 4 штуки в ряд. Это 4,80 метров.
— Почему 4 штуки? Их же здесь девять.
— Ну, коньком ведь, в два ряда.
— Зачем? — Снова переспросила жена.
Михаил только удивлённо захлопал глазами:
— Э-э-э…
— Солнце светит только с юга. Северную стенку просто заколотишь досками. Или можем пристрой сделать к дому, тогда вообще стена прогреваться будет.
Мужчина задумчиво потёр шею. Соглашаться с женщиной сразу не хотелось. Но рациональное зерно в этом было.
— Я подумаю. Кроме того, здесь ещё ящик стекла. Может, ещё штук пять рам сооружу. Но не сразу! — Тут же открестился он.
Рамы аккуратно переставили, чтобы можно было их спустить отдельно. Многолетнее хранение, даже под навесом, не пошло старым рамам на пользу. Пока перетаскивали, чуть не развалили половину.
— Не судьба в этом году парник устроить. Тут всё заново делать надо. Разве что маленький.
Ольга согласилась:
— А нам только и надо, чтобы рассада дожила до тёплых дней. В избе ей всё равно света мало. А тут буржуйку поставишь. Может, ещё и конский навоз преть начнёт. За зиму приличная горка насобиралась, хоть и пасли больше времени.
— Вы долго там? — Раздался снизу Ирин нетерпеливый крик.
Ребята основательно постарались. Притащили оставшийся верстак и старый кухонный стол, соорудили на них палати из досок и уже там горками лежали ящики с мелочёвкой и инструментами. Теперь, с высоты стола, можно было уже напрямую подавать вещи на «антресоли». Опыт с приставной лестницей никому не понравился.
Весь переезд занял почти неделю. Примерно столько же вода набиралась в овощную яму. Потом начало хлюпать под резиновым покрытием двора и дорожек в огороде. Откуда такие ровные листы резины почти в палец толщиной, Михаил не представлял. Она всегда, с самого его детства, здесь лежала. Исходя из географии места, вождь высчитал, что вода должна подняться примерно до середины подвала. Примерно на такой высоте менялась структура земли на срезе, который остался после переноса. Почему не пойдёт выше? Так для ориентировки есть обрывчик, который опоясывает их лес почти целиком. Да и не будут расти крупные деревья в слишком затопленном месте. И всё-таки дополнительные приготовления лишними не будут. Вот и готовились.
К тому моменту, когда в подвале выступила вода, они уже всё перенесли, расставили и теперь просто ждали. Несмотря на глобальную зачистку, некоторые вещи умудрились пропустить. Михаил (а женщинам нефик ноги в резине холодить) каждый день надевал болотники и спускался в подвал посмотреть, что плавает. Нужно — не нужно, но вылавливал и скидывал в отдельный угол. Просто, чтобы глаза не мозолило своими заплывами. А уж во дворе сколько повылезало! Здесь ведь никто по углам не шарил. Даже остатки угля. Сначала Михаил прикидывал, куда бы его перекидать. А потом забил на проблему — как намокнет, так и высохнет. Крупным кускам вода не причинит вреда, а угольный песок, наоборот, эффективней жечь в сыром виде. Был такой опыт. Песок и пыль опасно вспыхивают при загрузке. А в мокром виде успевают спечься и закоксоваться. Поэтому мужчина просто приколотил борта повыше, чтобы уголь не уплывал (мало ли, куда ему погулять вздумается). С дровами тоже не стал заморачиваться: наколотил несколько жердин вдоль переднего края и поверху. Теперь, как только вода поднимется,