у окна в тяжёлой задумчивости. Он был седовласым и могучим, а лицо до сих пор хранило следы прежней красоты.
От его дома быстро отходила молодая берегиня. С позиции его возраста, сорокалетняя женщина казалась ему совсем юной. Все они нашли приют в посёлке Мечислава, за городом. Здесь он не чувствовал себя чудаковатым и практически отверженным обществом стариком. Здесь все были равны, дружили и уважали друг друга. Жизнь его расцвела новыми красками. И он очень дорожил всем, что так неожиданно приобрёл на старости лет.
А женщина, посетившая его, только что рассказала о войне, затеянной Мечиславом.
Старик прекрасно понимал, что рано или поздно, это должно было произойти. Мало того, он очень сожалел, что во время своей молодости, так и не смог убедить светлых в её необходимости. Тёмные тогда были совсем слабыми, можно было устроить им такую резню, чтобы аукалось ещё не одну сотню лет. Но, они тогда смалодушничали! А сейчас, сколько бы он ни думал, а выходило, что жить им всем оставалось совсем не долго. Ему то умирать было не страшно, страшно было за молодых, за ту берегиню, ставшую для него почти родной. Сейчас она, взамен за мудрость, принесла ему банку парного молока. Он передавал ей свои знания. Неужели всё пойдёт прахом?
И тут, взгляд его упал на дерево. Но крепкую ветку черёмухи приземлился огромный ворон.
— Карл! Ты ли это? — лицо колдуна просветлело. Выход был найден внезапно! Как же он забыл?
Открыв окно дрожащими от волнения руками, он позвал птицу к себе.
Ворон не заставил себя упрашивать.
Старик, суетясь, открыл холодильник, ища угощение для важного гостя. Кроме колбасы, ничего подходящего там не оказалось.
— Будешь колбаску?
— Кар, — задумчиво склонив голову, ответил ворон.
Старик быстро порезал колбасу, чтобы ворону удобно было клевать.
Пока тот лакомился, сидел рядом и говорил:
— Беда у нас, Карл. Светлые объявили тёмным беспощадную войну. Убивают везде, где бы те ни находились. Боюсь, скоро нарушится баланс. Погибли уже очень многие, — старик лукавил, вовсе не нарушение баланса между светлыми и тёмными его беспокоило. Но он хорошо знал, что ворон и клювом не пошевельнёт ради светлых, зато ради тёмных сделает всё, что необходимо, — лети к своему другу, срочно зови его сюда. И пусть поторопится, пока не стало слишком поздно.
Ворон деловито встряхнул крыльями и даже отвлёкся от колбасы. Но вовремя опомнился, без суеты склевав всё до конца, с достоинством сказал "Кар!" и вылетел в окно.
А старик вздохнул с облегчением. Он знал, что Карл не подведёт, и предупредит ведьмака. Только тот сейчас был способен их спасти.
А ночью, в городе, на чердаке высотного дома, удобно расположилась компания — девушка и двое мужчин. Они были одеты как близнецы, в джинсы, чёрные кроссовки и чёрные куртки с капюшонами, накинутыми на головы, лиц почти не было видно, только по фигурам можно было догадаться о их половой принадлежности.
Все трое держали у глаз бинокли и внимательно смотрели вниз, они получили приказ следить за домом Марго.
— Смотрите! Вон они все, что-то несут! — воскликнула девушка.
И действительно, все четыре ведьмы, одев чёрные балахоны с капюшонами, из под которых красиво свисали длинные волосы, направлялись в сад. Не у всех, разумеется, а белокурые Ларисины и рыжие локоны Адели, опирающейся на костыли и сводящую на нет всю торжественность момента. Самая тучная из них, Марго, несла в руках небольшой свёрток.
— Это ребёнок, — пояснил один из мужчин.
— Что они собираются делать? — встревожилась девушка.
— Думаю, ничего хорошего, — сдержанно ответил другой, — нам доложили, что сегодня они купили новорожденного ребёнка у какой-то азиатки. Скорее всего, его принесут в жертву.
— Мы же этому помешаем? — с надеждой вглядываясь в лица парней, спросила девушка.
— Не успеем, пока спустимся и добежим, дело будет сделано.
— А может, позовём полицию, и пусть их тупо арестуют?
— Вот именно — тупо! — недовольно ответил второй, — они выкрутятся, в полиции сидят такие же, как они, их быстро отмажут, а мы засветимся.
Мелькание среди деревьев, где горели огни свечей, давало понять, что ритуал набирает обороты.
В этот момент, ожил телефон у одного их парней.
— Да, Мечислав, — ответил он, немного помолчал, заслушивая сообщение, а потом, скомандовал, — снимаемся! Нас срочно требуют на другом конце города, там намечается бой, нужно подкрепление.
Все трое быстро спустились с чердака, вышли из подъезда, а потом сели в машину и рванули по ночному городу с огромной скоростью.
Глава 8
Где-то далеко, почти на краю земли, а именно — на окраине Мурманска, вернее сказать, немного не доезжая, километров эдак пятнадцать, возле самого леса стоял небольшой, но крепкий бревенчатый дом, огороженный высоким забором. К нему вела просёлочная дорога, долго петлявшая по рытвинам и ухабам, потому гости сюда захаживали редко, только в случае крайней необходимости.
А теперь заглянем во внутрь этого загадочного дома, через широкий, хорошо вычищенный от снега двор, сени, украшенные искусной резьбой по деревянным наличникам, откроем тяжёлую деревянную дверь, с вырезанными на ней загадочными рунами. Злые языки поговаривали, что именно благодаря этим рунам одинокого хозяина загадочного дома так редко посещали гости, не любил он пустые посиделки, поскольку всегда был занят важными делами. Вот и сейчас, сидя на крепком низком табурете, весело напевал залихватский мотивчик собственного сочинения и штопал валенки.
Наружности хозяин был самой обычной, не низок, ни высок, ни брюнет, ни блондин, русый, тридцати пяти лет от роду, и лицо ничем не примечательное. Вот только улыбка необыкновенная, добрая и светлая, а как рассмеётся, никто равнодушным не оставался, даже самые хмурые улыбались.
К окну дома, с улицы, подлетел большой ворон и деловито стукнут клювом по стеклу.
Мужичок отложил валенок и открыл форточку. Ворон залетел в дом, сел на тёплую печь и встряхнул перьями.
— Каррр! Тепло у тебя, обсушусь немного и погрреюсь!
Всё дело в том, что хозяин дома, от рождения, имел чудный дар, он понимал язык животных и птиц, и они его прекрасно понимали, а впрочем, они понимают всех и так.
Никто об этом даре не знал, кроме бабки, чёрной ведьмы, она сызмальства его растила и воспитывала. Учила всяким заговорам и наговорам, как делать мелкие пакости и насылать смертельные проклятья, и много чему другому, не менее важному и полезному. Очень уж надеялась из своего даровитого внука подготовить для себя достойную смену. Ан! Не в коня овёс! Внук во всё вникал и запоминал, но только был он непроходимо добрым! И пакости у него