А однажды Рита до такой степени разозлилась, что порвала все письма Вадима. Анна Брониславовна сильно отругала Риту. И даже несколько дней она с внучкой не разговаривала. Это было впервые за долгие годы! И из-за этого Рита возненавидела Вадима Николаевича ещё больше.
Наступила осень. Начались занятия в школе. Анна Брониславовна наняла репетиторов, чтобы подготовить внучку к поступлению в медицинский институт. Рита даже стала по выходным бесплатно работать санитаркой в близлежащей больнице. Но пока вид крови и чужих болячек приводил её в состояние оцепенения и брезгливости. Да, медицина явно не была её призванием. Но что делать, если это единственный шанс плавать вместе с Женькой на его идиотских кораблях.
Однажды Рита вернулась из школы и застала бабушку в слезах.
– Бабуль, что случилось? Тебя кто-то обидел? – Рита обняла бабушку и заглянула ей в глаза.
– Брежнев умер! – простонала Анна Брониславовна, вытирая кружевным платочком покрасневшие глаза.
– О господи! – усмехнулась Рита. – А я-то подумала чёрт-те что. Ну и чего ты переживаешь? Он же был уже старый, вон даже челюстью еле двигал. Рано или поздно это должно было произойти. Зато сейчас на его место назначат нового, здорового, энергичного человека. Всё, может быть, ещё и к лучшему изменится.
– Вот именно, всё изменится! Всё изменится! – трагическим голосом произнесла Анна Брониславовна. – Новый человек приведёт в правительство своих людей. Будет передел власти. Ключевые посты будут отданы новым людям. Это может быть крахом карьеры Вадима! Его вот-вот должны были назначить главным консулом. Он так долго шёл к этому, так надеялся! А теперь всё! Рухнули все надежды! Тот человек, который обещал Вадиму эту должность, теперь сам висит на волоске.
– Ну и что? – зло буркнула Рита. – Ну и не станет он главным консулом. Подумаешь! Всё равно он останется пятым, десятым, пусть даже двадцатым консулом или кем он там сейчас работает. На улицу в дворники его всё равно не выгонят. Чего переживать-то так? Чего реветь?
– Как ты можешь так говорить?! – возмутилась бабушка. – Это же мой сын! Я переживаю за все его неудачи. Меня каждая его неприятность больно ранит. Я не могу смотреть на это равнодушно.
– Ах да, прости, я совсем забыла, – ехидно произнесла Рита. – Он же твой сын, твой родной сын, твоя кровиночка. Он же Легушов! Это я тебе никто. Какая-то приблудная девчонка. Подкидыш! Непонятно, ради чего только ты со мной возишься? От скуки, наверно. Сыночек далеко, вот ты со мной и забавляешься.
– Рита! Что ты такое говоришь! – обомлела Анна Брониславовна. – Ты тоже моя родная кровинка. Я тебя тоже очень люблю.
– Я тебе родная? А почему же у меня тогда фамилия Иванова? Что, я недостойна вашу фамилию носить?
– Да нет, – растерялась Анна Брониславовна, – просто ты носишь фамилию своей матери. Я не думала, что это тебя так беспокоит.
– Нет у меня больше матери! Она меня бросила! Она обещала меня забрать к себе, а сама даже ни разу не появилась! – кричала Рита. – Я ничья! Я никому не нужна! Все со мной играются как с куклой, а потом меня бросают. Женька меня бросил ради своих кораблей! И ты меня бросишь! Вот вернётся твой Вадимчик со своею доченькой, ты меня и бросишь. У тебя появится настоящая, родная внучка – Легушова Кристина. А я, какая-то там Иванова Рита, буду тебе уже не нужна!
Рита расплакалась.
– Что ты такое говоришь! Риточка, внученька моя, я никогда тебя не брошу! – Анна Брониславовна обняла Риту и стала гладить её по голове. – Я люблю тебя, деточка моя. И с удовольствием дам тебе свою фамилию.
– Правда? – Рита подняла на бабушку влажные глаза.
– Правда, внученька моя.
– А как ты это сделаешь? Ведь я тебе чужая.
Анна Брониславовна опустила глаза.
– Видно, пришла пора расставить всё на свои места, – вздохнула она и посмотрела долгим отчаянным взглядом на Риту. – Прости меня, Риточка. Виновата я очень перед тобой. И перед твоей матерью. Страшный грех на мне!
– Ты виновата? В чём? Да брось ты, ба, на себя наговаривать. Даже слушать не хочу эту ерунду! – скривилась Рита.
– Это правда. Ты уже большая. Настало время, когда у меня уже нет сил всё скрывать, когда пришла пора во всём признаться. Ты должна всё узнать. Не знаю, простишь ли ты меня или возненавидишь после этого. Я не знаю, что со мной будет, если ты меня не простишь. Но я всегда тебя учила быть откровенной, говорить правду. А сама столько лет скрывала свою ложь. Больше не могу. Выслушай меня. И попытайся если не простить, то хотя бы понять.
Рита с удивлением смотрела на бабушку, которая, казалось, в один миг постарела. Куда девалась её величественная осанка, её гордый взгляд? Перед ней сидела ссутулившаяся женщина и, нервно теребя пуговицу на кофточке, пряча глаза, полушептала охрипшим голосом:
– Твою маму я невзлюбила с первой встречи, с первого взгляда на неё, с первого же сказанного ею слова. Она была воплощением всего, что я так презирала в женщинах. Она была бабой. Неотёсанной, глупой, невежественной молодой бабой. Я знаю, тебе неприятно слышать такие слова про свою мать. Но мне надо объяснить, почему же всё так произошло. И вот это воплощение глупости и невежества должно было стать женой моего сына. Женой Вадима! Я не буду описывать тебе, сколько сил я вложила в его воспитание. Но я до сих пор не могу понять, как такой умница, такой начитанный интеллигентный юноша с утончённым вкусом мог не то чтобы влюбиться, а просто даже обратить внимание на это никчёмное создание… Ой, прости. В общем, они, несмотря на наш с Николаем Ефимовичем протест, поженились. Я не буду тебе рассказывать подробности, но Вера с первой минуты их брака стала методично отравлять жизнь всем, и Вадиму в первую очередь. Она чуть не загубила его карьеру! К тому же она пристрастилась к пьянству и не брезговала даже воровством. Апофеозом всего этого стала пьянка, которую Вера устроила со своими друзьями, а потом оставила их на ночь в нашем доме. И это было тогда, когда Вадим работал во Франции, а мы с Николаем Ефимовичем были на даче. В общем, когда Вера забеременела, я не поверила ей, что этот ребёнок от Вадима. Возможно, потому что я так мечтала об их разводе, я с готовностью поверила в то, что Вера согрешила с другим мужчиной. Теперь я думаю, что этого не было. Но тогда я воспользовалась ситуацией и постаралась добиться их с Вадимом развода. Вера ушла из нашего дома. Я была рада этому и не желала даже думать больше о ней. Я знала, что она родила дочку, но меня это уже не волновало. Я-то себе внушила, что это чужой ребёнок! Вот так ты и появилась на свет. Без отца, без семьи! Это я виновата в том, что у тебя было такое жуткое детство! Я знаю, нет мне прощения! Ведь ты дочь Вадима. Ты моя внучка! Ты наша родная кровиночка! Прости меня! Прости меня! Прости меня!