Ляхов решил дождаться прибытия в Батум сильной морской эскадры и только после этого начать бои за турецкие позиции позади реки Архавы[229].
Эта позиция, расположенная в 6 км к западу от Архавы, имела хорошо оборудованные траншеи и отличные сектора обстрела для пулеметов. Ее удерживали 7 или 8 турецких батальонов при 8 орудиях.
Утром 5 февраля русская эскадра открыла огонь по турецким окопам и перепахала их. После полудня турки уже готовились покинуть свои позиции, когда неожиданная стремительная атака 19-го Туркестанского полка вынудила моряков прекратить обстрел. На следующее утро он возобновился, и турки покинули свои позиции, оставив позади 500 убитых. Русские потеряли 160 человек, причем погибли они совершенно напрасно. Точно так же развивались события и под Видже, где 15 и 16 февраля «Ростислав» своим огнем выкурил турок из окопов за рекой Видже.
Относительно быстрое продвижение русских войск по прибрежной тропе, шедшей в Ризе, вдоль не тронутого войной побережья Лазистана, сильно встревожило турецкое командование. Из Трапезунда перебросили несколько батальонов. Оборонительную позицию для войск, отходивших из Видже, выбрали очень удачно. Она располагалась за рекой Бюйюк-Дере, примерно в 15 км к западу от Видже и в 6 км к востоку от маленького рыбацкого порта Атина. Эта позиция была очень сильной от природы, поскольку скалы, тянувшиеся на запад до самой Бюйюк-Дере, обрывались в море совершенно отвесно. Долина этой реки, как явствует из ее названия, довольно обширна, и атакующие войска должны были пересекать большое пространство под огнем. Ущелье, по которому протекает река, имеет отвесные стены, а сама река весьма глубока. На ней имеется только один-единственный брод.
Все это генерал Ляхов обсудил на специальном совещании с морскими офицерами; они выдвинули принятое затем предложение – высадить десант в тылу турецкой позиции, где-то возле Атины. Идея этого десанта появилась еще в начале совместных операций армии и флота. Для каботажного плавания в Черном и Азовском морях был создан специальный тип небольших судов с малой осадкой, названных «элпидифорами», которые брали на борт 1–1,5 тыс. т груза. Специально приспособленные для доставки товаров в мелководные устья черноморских рек и небольшие гавани на побережье, где не было погрузочных средств, они имели двигатели и помещения для команды на корме. Спереди у этих довольно длинных судов располагались обширные трюмы, и, когда они пустовали, корма проседала, а нос задирался. Это позволяло элпидифорам подходить очень близко к берегу. Ляхову эти суда показались весьма подходящими для перевозки войск и быстрой высадки десанта. Испытания в районе Батума прошли успешно; было принято решение высадить в тылу противника – в районе Бюйюк-Дере – десант в составе 2 батальонов пехоты при 2 горных орудиях.
4 марта в устье Бюйюк-Дере появились «Ростислав», «Кубанец» и четыре эсминца, которые в течение нескольких часов обстреливали турецкие позиции. Одновременно с этим в восточной части долины наблюдалось движение русской пехоты. В тот же вечер два элпидифора в Батуме взяли на борт два пластунских батальона, а на транспорт погрузили орудия и лошадей. В сопровождении двух эсминцев суда перешли в Хопу, откуда в течение ночи, соблюдая светомаскировку, проследовали в Арину. Сюда они прибыли после 5 часов утра, и без четверти шесть первый элпидифор начал высадку войск. Она продолжалась 25 минут. Через четверть часа второй элпидифор выгрузил на берег кубанских стрелков. Турецкие посты заметили противника и начали стрелять только после того, как вся русская пехота оказалась на берегу. Один эсминец открыл ответный огонь. Когда рассвело, турки увидели приближавшийся к берегу транспорт (с лошадьми и орудиями на борту), который сопровождали три эсминца и «Ростислава».
Пластуны выступили в направлении Атины, где взяли в плен две роты противника. Как только турки узнали о том, что у них в тылу высадился русский десант, они побросали свои позиции и поспешно бежали в горы. Операция завершилась без потерь.
Не испытывая недостатка в энергии и инициативе, генерал Ляхов решил без промедления развить свой успех. В зоне досягаемости его войск оказался Ризе, первый настоящий (хотя и небольшой) порт к западу от Батума. В ночь с 6 на 7 марта в Манаври был высажен еще один десант, причем турки не оказали практически никакого сопротивления.
8 марта русские войска заняли Ризе и тут же отправили патрули к реке Калопотамос, протекавшей восточнее небольшого города Оф. Здесь продвижение черноморского десантного отряда было временно приостановлено. Дойдя до Ризе, генерал Ляхов оказался всего лишь в 50 км от Трапезунда. Он достиг стратегического успеха, который, к сожалению, не получил развития[230].
Глава 31
Баратов в Персии с декабря 1915 по март 1916 г.
Появления русских войск недалеко от Тегерана оказалось достаточно, чтобы расстроить авантюрный немецкий план путча в Персии, однако его участникам удалось уйти, устроив предварительно беспорядки в Куме и Хамадане. К 1 декабря 1915 г. 1-я Кавказская казачья дивизия была в полном составе сосредоточена в Казвине. Не дожидаясь подхода остальных сил, генерал Баратов 3 декабря отправил одну бригаду в Хамадан. Древний город взяли после короткого боя с персидскими жандармскими частями и вооруженными добровольцами на перевале Султан-Булак. Неделей позже бригада казаков подошла к городу Кум и обратила в бегство еще 3 тыс. персидских жандармов вместе с «демократической» фракцией персидского меджилиса. 20 декабря Кум был взят без боя. Баратов оставил в этом городе один полк, велев его командиру присматривать за Кашаном, где укрылись взбунтовавшиеся политики и их охрана. Еще один полк отправили в Бурунжирд, центр района, который населяли воинственные племена Луристана, но здесь население оставалось нейтральным.
А тем временем граф Каниц и весь персонал немецкого и австрийского посольств с несколькими вооруженными посредниками обосновались в Керманшахе. Маршал фон дер Гольц командовал теперь войсками в Ираке и считал своим долгом помочь дружественным политикам в Персии. Он послал в Керманшах турецкий батальон регулярных войск и горную батарею, за которой вскоре последовали еще 3 батальона.
Войска Баратова очень быстро сосредоточились в Хамадане. Между 15 и 20 декабря прибыла Кавказская кавалерийская дивизия, а батальоны 2 пограничных полков шли маршем из Казвина. 25 декабря драгуны и казаки вступили в перестрелку с противником у Асадабада. 13 января 1916 г. они двинулись маршем на Кангавар, где произошел более серьезный бой с приверженцами графа Каница, которых поддержал один-единственный (и неудачливый) турецкий батальон. Отряды Каница были с легкостью рассеяны, и турки отступили с потерями. С этого дня имя графа Каница больше нигде не упоминается, и о нем никто не слышал. Возможно, этого склонного к авантюризму дипломата убили его же добровольцы.
К концу января войска Баратова насчитывали 8–10 тыс. бойцов с 22 орудиями и были сосредоточены в Хамадане[231].
Великий князь Николай приказал Баратову ликвидировать центр сопротивления, который еще существовал в Керманшахе. Здесь находились части турецкой пехоты и артиллерии под командованием немецкого майора Бонна. Четыре турецких батальона были усилены приблизительно 6 тыс. персидских жандармов и нерегулярных бойцов под командованием офицеров шведской миссии. Войска противника были разбросаны по разным местам: 3 тыс. персидских жандармов и курдов находились в Нихавенде, на дороге Кангавар – Бурунжирд, а другие подразделения – в Сине и в других местах. 8 февраля казаки и драгуны рассеяли войска в Нихавенде и заняли Даулатабад. 22 февраля турецкая регулярная пехота и несколько отрядов были легко разбиты под Синой; 26-го числа Баратов вошел в Керманшах, а через несколько дней – в Кашан. Казаков оставили в Сине и Бижаре для охраны турецкой границы.
К 1 марта Баратов мог считать свою задачу в Персии выполненной. Он оставил пехоту и казаков в Керманшахе, разослав отряды в Даулатабад, Султанабад и Кашан. Одна часть драгун встала в Казвине, а другая – Хамадане. Казалось, что в Персии наступил мир и покой. Тем не менее политические и стратегические проблемы вскоре вовлекли войска Баратова в новую экспедицию, которая оказалась не такой успешной, как первая.
Глава 32
Кавказский фронт в апреле 1916 г. Трапезундская операция
Известия о падении Эрзерума дошли до Энвер-паши во время его инспекционной поездки по Сирии и Палестине во второй половине февраля. Вице-генералиссимус отменил запланированную поездку в Ирак и спешно вернулся в столицу (8 марта).
Для человека с темпераментом Энвера жесткие меры – всегда самые предпочтительные, и первой, самой простой из них стала отставка Махмут Камиля. На посту командующего 3-й армией его сменил Вехип-паша, который уже завоевал себе отличную репутацию в Дарданеллах[232].