Чарльз прошел вслед за мной через студию и кабинеты и провел меня потом до грузового лифта. Мы спустились вниз, и дверца лифта автоматически раскрылась. Чарльз выключил рубильник и взглянул на часы.
— Еще минуты три, — сказал он.
Эти три минуты показались мне вечностью. Мои коленки уже начали дрожать, но я понимал, что если я опущу Доминика на пол, то мне его уже не поднять. У меня появилось недоброе чувство, что этот парнишка Чарльз вообще не понимал шуток. Возможно, ему действительно было проще прикончить меня и тащить сразу два трупа вместо того, чтобы приглядывать за мной. А потом послышался металлический звук, когда начала раскрываться раздвижная дверь, которая выходила в тупик позади дома. Зеленый, почти новый «бьюик» задним ходом въехал в подвальное помещение и остановился приблизительно в двадцати футах от лифта.
— Быстро, Бойд! В машину! — скомандовал Чарльз. — Своего друга можете спокойно разместить сзади на полу. Теперь ему все равно где лежать. А потом садитесь впереди, вместе с Хэлом.
Я погрузил Доминика в машину на заднее сиденье, а сам сел туда, куда мне было приказано. Чарльз сел на заднее сиденье, бесцеремонно сдвинул Доминика в угол, а потом захлопнул дверцу. Хэл вывел машину на улицу и прижал к моим ребрам пистолет, в то время как Чарльз вышел из машины и закрыл двери. Как только он вернулся, Хэл спрятал свое оружие и машина тронулась. Было совершенно ясно, что теперь меня держал на мушке Чарльз. У меня даже волосы на затылке топорщились от этого.
— Что собираешься с ним делать? — внезапно спросил Чарльз минут через пять.
— Сбросить в Атлантику, — ответил Хэл. — Это чище и надежнее, чем все остальное. Ты не находишь?
— Правильно! — И Чарльз внезапно хихикнул. — И Бойд будет нам благодарен.
— Благодарен? — непонимающе повторил я. — Что-то непонятно.
— Это опять свидетельствует о состоянии вашей мыслительной деятельности, — с довольным видом сказал Хэл. — В этом случае вам не понадобится рыть яму. Вернее, могилу.
— Что?
— Могилу, — коротко повторил он.
Вскоре мы добрались до небольшой частной пристани, к которой была пришвартована лодка с подвесным мотором и со всеми необходимыми принадлежностями.
Мы быстро пересели в лодку, затащив туда Доминика. Его мы оставили на палубе, а сами перешли в каюту, где было даже два стула.
— Парочка вопросов, прежде чем мы отъедем, — начал Хэл. Его тон был еще более вежлив, чем обычно. — Что вы собирались искать в сейфе и кто вам подсказал, что там можно что-то найти?
— Когда я последний раз был у Дюваля, я оставил у него пачку сигарет, — ответил я. — Вот я и предположил, что он сунул ее в сейф, чтобы она не пропала.
Чарльз, словно нехотя, ударил меня пару раз тыльной стороной ладони, но так, что я полностью ощутил всю тяжесть его руки на своих щеках. Как реакция на это, голова моя загудела, словно колокол, а весь мой скелет задрожал мелкой дрожью. Я пошатнулся и потерял равновесие, но Чарльз не дал мне упасть, нанеся еще один удар с другой стороны.
— Что вам нужно было в сейфе? — терпеливо переспросил Хэл.
— Снимки, — вяло сказал я. — Порнографические снимки.
— Вы что, коллекционируете подобные вещи? — спросил он. — Или речь идет об определенных снимках?
— Если бы я их нашел, то смог бы доказать, что Элину Хоуп убил Дюваль, — ответил я.
— Очень интересно! — Хэл действительно с интересом посмотрел на меня. — Почему вы пришли к такому выводу?
— Это фотографии Элейн Керзон и старика Ричмонда. — Я все еще не мог говорить совершенно отчетливо. — И Дюваль шантажировал ими Элейн. И ко всему прочему требовал от нее, чтобы она подтвердила его алиби на то время, когда была убита Хоуп.
— И если бы вы достали это фото для Элейн, то она бы разбила алиби Дюваля? Так, что ли? — спросил Хэл с довольным видом.
— Так, — подтвердил я.
— Он действительно не в своем уме, — сказал Чарльз и снова хихикнул.
— Ведите себя поосторожнее — у( меня есть друзья.
— Ладно, надо доводить дело до конца, — бросил Хэл. — Не будем же мы тратить ночь на эту комедию. — Он со скучающим видом огляделся в каюте. — Надо было бы выпить немножко, прежде чем отплыть. — Внезапно в его глазах появился блеск. — Черт возьми, а что это?
Он сделал шаг к скамейке с обивкой, которая тянулась вдоль всей каюты, и приподнял одну из подушек. Под ней было что-то спрятано, похожее на кусок шелка. Он приподнял это нечто, и я увидел, что это купальник.
— Ничего не скажешь! — хихикнул Чарльз. — Клод, видимо, недавно здорово повеселился.
— Никогда бы не подумал, что Клод может справлять такие дикие оргии, — ответил Хэл, вертя купальник в своих руках и выискивая этикетку. — Разумеется, фирмы «Мееркайд».
— Может быть, он просто захватил его для того, чтобы с его помощью задушить свою очередную жертву? — высказал я предположение.
— Может быть, вы все-таки придержите свой язычок? — тихо спросил Чарльз.
— Не перебивай его, — вставил Хэл. — У Бойда тоже могут появиться неплохие мысли.
— Относительно чего? — презрительно спросил Чарльз.
Хэл смотрел на меня внимательным взглядом каннибала, который решал вопрос, какой кусочек мяса этого миссионера будет более сочным.
— Раздевайтесь, Бойд, — наконец сказал он любезным тоном.
— Что? — Я непонимающе уставился на него.
— Вы меня правильно поняли. Раздевайтесь догола!
— Идите-ка вы ко всем чер… — Оставшуюся часть фразы срезала очередная пощечина Чарли. Она проехала по нижней части лица и задела адамово яблоко. Видимо, всю оставшуюся жизнь у меня будет такой хриплый голос, что мне будут завидовать все эстрадные певцы.
— Вахтеру он сказал, что его зовут Джонс, — задумчиво сказал Чарльз. — А на свете слишком много Джонсов, чтобы хватились одного из них.
— Раздевайтесь, или вам поможет Чарли, — резко сказал Хэл. — Меня не интересует, каким образом это будет сделано.
Его это не интересовало, но мне было не все равно. И я начал раздеваться, как исполнительница стриптиза в ночном клубе. Хэл бросил Чарльзу купальник.
— Возьми, — сказал он. — Позднее он тебе пригодится. А теперь едем. Бойд останется в каюте, пока мы не выйдем в море.
Они вышли из каюты и заперли за собой дверь. Через несколько секунд я уже почувствовал, как пол под моими ногами начал вибрировать, и я услышал шум мотора. Потом послышался шорох каната, который подтягивали на лодку, открепив его от пристани. И вот суденышко уже поплыло — все быстрее и быстрее. Я сидел в костюме Адама на скамейке и впервые в своей жизни почувствовал себя объектом для порнографического снимка.
Мне показалось, что прошло довольно много времени, прежде чем мотор умолк. Покачивание стало более заметным, когда суденышко потеряло скорость, а потом оно стало просто покачиваться на волнах. С палубы послышалась какая-то возня, за которой последовал всплеск. Нетрудно было догадаться, что на свете одним актером стало меньше. В следующий момент щеколда каюты отодвинулась и дверь открылась.
— Выходите, Бойд! — Голос Чарльза прозвучал более грозно, чем раньше. Он держал оружие в руке и внимательно смотрел на меня. Я вышел на палубу. — Назад, на корму! — приказал он и противно ухмыльнулся.
Хэл уже поджидал там. В губах у него торчала сигара, и он стоял на корме, расставив ноги для равновесия. Он был похож на пирата двадцатого века.
— Судя по всему, вас нельзя назвать романтиком, Бойд. — Он мило улыбнулся мне. — И вряд ли вам доставит удовольствие лежать на дне морском под толстым слоем воды.
— Не портите себе настроения ради меня, Хэл, — ответил я. — Ведь я тут лишь ненужный балласт.
— Я просто подумал, что вы найдете какой-нибудь другой, более интересный выход, — ответил он. — В конце концов, мы в этом не виноваты, мы вас предупреждали, чтобы вы воспрепятствовали продолжению конкурса фирмы «Мееркайд».
Хэл бросил взгляд на своего компаньона.
— Дай мне оружие, Чарльз! — Он ловко поймал брошенный ему револьвер и направил на меня. — Вы умрете за свою фирму как лояльный работник, как надежный и верный служащий, Бойд. — Его улыбка стала еще шире. — С купальником фирмы «Мееркайд» на шее.
— Я уже догадывался об этом, — сказал я. — И этого могло бы не случиться, если бы я держал язык за зубами.
— В будущем у вас будут неограниченные возможности для этого, — дружелюбно ответил Хэл. — И я думаю, такой вариант найдет ваше полное одобрение. Когда вас выловят из воды, для газет это будет настоящая сенсация. И вы станете знамениты, Бойд. Возможно, это прослывет самым сенсационным нераскрытым преступлением в последующие пятьдесят лет.
— Вы знаете, кого вы мне напоминаете, — сказал я, — самого грязного преступника Манхэттена, который шарит по темным закоулкам…