ну что в этом дурного? Ведь ты ее обожаешь? Конечно! И ты не хочешь ни от кого скрывать своих чувств и намерений. Ты хочешь, чтобы читатели порадовались за вас, чтобы все знали: это – твоя будущая жена! Глупо считать такой поступок позерством, если вы действительно любите друг друга. И я не вижу смысла делать предложение тайно, если сей факт все равно вскоре приобретет широкую огласку.
Вилин задумался. Шубейко был убедителен. Шубейко, кажется, был прав. По крайней мере, на счет того, чтобы повременить со свадьбой, а сначала завершить роман.
Илья и Лунь все время тратили на создание нового текста. Снова это происходило летом, как было и с «Войной трех» год тому назад. Тогда они только начинали писать вместе, не зная, как это делается, притираясь друг к другу. Сейчас дело шло быстрее, будто механизм смазали маслом, и шестеренки свободно закружились, забегали, поворачивая друг друга.
Многие трудности совместной работы остались позади. Илья Алексеевич и Лена словно были подключены к мозгу друг друга и без проблем избегали любого недопонимания и спора. Они мыслили единым разумом, и это нравилось им.
Сюжет нового романа действительно выходил далеко за границы Земли. Он затрагивал тему контакта с иной цивилизацией, тему, которая так давно волновала и Вилина, и Лену, и вереницу фантастов двадцатого века. Интерес был вызван не тем, что подобный сюжет давал свободный полет фантазии, ведь довольствоваться просторами для выдумки – удел только фантастов. Писатели выше рангом не просто выдумывают, они задают читателю вопросы, запускают в нем маховики мыслительных процессов и рефлексии.
Илья и Лунь стремились быть именно такими авторами. Их тревожило множество вопросов этического, эстетического и нравственного плана, а не только придумывание захватывающего сюжета. Им надо было, чтобы читатель, закрыв их книгу, еще долго ходил и размышлял.
В «Войне трех» они спросили у читателя: а что, если человечество не готово к вечной жизни? А что, если бессмертие не имеет смысла? К чему приведет развитие искусственного интеллекта? Как тяжело соблюдать грань между природой и технологией, и надо ли ее соблюдать? И что случится, если вдруг начнется на планете такая война, в которой принять чью-то сторону обязан будет абсолютно каждый человек в мире? И много ли нужно людям, чтобы уничтожить себя как вид?
Сейчас их волновало другое. Новая тематика порождала в их умах множество ответвлений, как ризома. Эти ответвления уходили вглубь, словно корни старого дерева, и каждое из них кончалось острым вопросом или неразрешимой дилеммой.
В новой книге Вилин и Лена планировали спросить у своего читателя: а что будет, если человечество встретит иную цивилизацию, разум которой устроен иначе, чем наш? Что, если в идентичных ситуациях мы и они будем поступать противоположно? На чьей стороне будет правда? Что будет с нашими моралью, нравственностью, ценностями и принципами, когда люди увидят, что все это может отличаться от нашего и не считаться злом? Что станет с религией, наукой, психологией? Как изменится мир, а главное – мировосприятие, когда люди поймут, что они – не единственные во вселенной? Гуманно ли убивать иноземных младенцев, не будучи уверенными в том, что они не принесут вреда землянам? Этично ли влиять на развитие и естественный ход истории другой расы?..
Илья и Лунь составили целый список вопросов, и только после этого, руководствуясь им, конструировали сюжетные линии и героев. Они взяли себе этот метод за основную стратегию написания книг в будущем. Не сюжет формирует тематику, а наоборот. Как-то конкретно отвечать на все поставленные вопросы соавторы, разумеется, не планировали. Их задачей было создать текст, который заставит самого читателя напряженно искать ответы. И если это случится, значит, авторский замысел удался.
Илья и Лунь были так вовлечены в процесс, что с каким-то подозрительным хладнокровием отнеслись к вести, которую на крыльях счастья принес им Шубейко. Оказывается, их «Bellum tres» попал в шорт-лист литературной премии «Русский Букер». Но соавторы почти никак не отреагировали на это, будто им сообщили мелочную глупость, недостойную внимания. Перед глазами они не видели ничего, кроме нового текста, и Алексей Данилович вскоре понял, что этот писательский фанатизм просто заглушает всю остальную информацию.
Роман с простым названием «Контакт», но очень непростым содержанием, был окончен в удивительно короткие сроки, учитывая многоуровневость содержания и объем текста. Прочитав его, Шубейко несколько дней приходил в себя. Соавторы испугались, что его разговорчивость навсегда исчезла, а привычная энергичность сменилась какой-то апатией и будто бы недопониманием происходящего. Они решили, что если их роман так негативно влияет на людей, то его лучше уничтожить. Но Алексей Данилович, узнав об этом, чуть ли не в ярость пришел.
– Да как вы можете такое говорить?! Да как вы смеете такое думать! – бушевал он, расхаживая по комнате, и соавторы, притихшие, сидели на стульях и с тревогой смотрели на него. – Да вы хоть знаете, ЧТО написали?! Вы ничего не знаете! Ничего не понимаете! Немедленно – в издательство! Пусть делают правку и – на станок! Не терять ни секунды! Уничтожить такой шедевр! Кощунство! Да это лучшее, что я читал в жизни! «Война трех» – просто детский сад по сравнению с этим! Это будет сенсация! Люди с ума сойдут, прочитав «Контакт»! Он взорвет их мозги к чертям собачьим!
– Мы как раз этого и боимся, Леш, – тихо сказала Лена.
– Что с тобой? Почему ты такой агрессивный? – нахмурился Илья. – Сначала – депрессия, теперь – эти крики. Как это понимать?
– Дорогие мои, ну, ну простите меня… Я не думал, что этот роман так на меня повлияет. И представить не мог, какой я, оказывается, впечатлительный! Я взял себя в руки, все в порядке.
– Так будет с каждым читателем?
– Не знаю. Может быть.
– Не хотелось бы, чтобы после нашего романа прокатилась волна самоубийств, депрессий и фобий…
– Единственное, что прокатится после выхода «Контакта» – это экзистенциальный асфальтоукладчик по мозгам читателя, – засмеялся Шубейко. – Вот это я выдал, а? Ну, взгляните на меня! Я был в шоке пару дней, и что с того? Я же пришел в норму. Просто мне надо было подумать. Наедине с собой. Меня мучили некоторые вопросы, и их нельзя было оставить без внимания. Вы же именно этого и добивались, не так ли?
– Да. Таков был авторский замысел. Но, возможно, мы перегнули палку…
– Поставим предупреждения! Не беспокойтесь. Нет, скажите, КАК, вот как вы это придумали? Как человек вообще может додуматься до такого? Я ума не приложу.
Мужчина и девушка переглянулись, вздохнули почти одинаково и развели руками.
«Контакт» даже более чем оправдал все ожидания. Вторая книга популярных соавторов, называющих себя единым писателем, который успел себя зарекомендовать, расходилась огромными тиражами. Она не только попала