Читать интересную книгу Десять писем - Лия Аструм

что, как мы видим сейчас, адвокатура у тебя ушла на второй план. Ты это продумал. Ты не любил своего отца, не уважал. Но не потому что он заставлял тебя работать на него. Слишком мелочно. Есть другая причина. Более глубокая.  Я озвучу свою догадку, хорошо?

– Алекс, – руки Нейта предупреждающе сжались в кулаки.

– Аманда.

Одно слово, и в глазах напротив загорелась чистая ненависть с примесью боли и сожаления. Маска спокойствия моментально треснула, сразу же подтверждая мою теорию относительно его, хочется признать, красиво разыгранного спектакля.

– Она покончила жизнь самоубийством восемь лет назад, и к этому как-то причастен твой отец, я прав?

Он молчал.

– Я не хочу тебе вредить, Нейтон. Но если мы не договоримся, я буду вынужден пойти на крайние меры. Подкину прокурору пару фактов, придам дело огласке, а дальше машина правосудия сделает всё за меня. Всё, чего я хочу, это ответы на свои вопросы. Честные ответы. Где она, и что вас связывает? Зачем ты скачал файлы и отдал их ей? Что ты имел против моего отца? Расскажи мне правду. Обещаю, мы договоримся. Ты знаешь, я всегда держу слово.

Его молчание длилось для меня целую вечность.

– Ты многого не знаешь, Алекс, – наконец вздохнул он. – Я не могу рассказать тебе всё. Но я могу ответить на пару вопросов. И прежде чем мы начнём, я хочу, чтобы ты знал, что я всё ещё твой друг.

Я насмешливо усмехнулся.

– Да. Мне везёт с друзьями. С друзьями-наркоманами.

– Этим я не горжусь, – тихо ответил он.

– Мне плевать. Время, Нейтон.

На самом деле мне было не плевать. Но сейчас мои хорошие качества были наглухо задёрнуты злобой и разочарованием. А то, что я до сих пор в лице напротив не увидел ни грамма раскаяния, значительно увеличивало его шансы на попадание в список тех людей, которым я никогда не протяну руку.

– Личных мотивов вредить твоему отцу у меня не было. Я просто помогал Вивиан, – прозвучало очередное сомнительное признание.

– Зачем Вивиан это было нужно?

– Этот вопрос тебе стоит задать ей.

Да, она недолюбливала отца, но… Что, но? Я считал её неблагодарной, распущенной, ей многое было дозволено. Но сейчас я так не считал. Она была… хорошей. Боже, какое тупое слово. Из всех вариантов, которые крутились в моей голове, когда я видел её, слово «хорошая» там ни разу не звучало. Сексуальная, соблазнительная, дерзкая… чёрт, да у меня член кровью наливался, когда я смотрел на её аппетитную задницу, обтянутую этими грёбаными шортами. А когда видел, как она, нервничая, покусывает свою полную нижнюю губу, из башки вылетали все мысли, кроме той, где эти губы занимаются более полезным делом на уровне моей ширинки… блять…

– Ты ни хрена не отвечаешь, Нейтон.

Недовольно поджав губы, он молчал. И это молчание очень сильно действовало мне на нервы, накаляя и без того тревожную обстановку. В голове возникало всё больше и больше вопросов, и я, словив один из них, прищурившись, спросил:

– Ты знаешь про письма?

Мне хватило одного только его взгляда, чтобы понять: ответ «да».

– Что в них? – Я догадывался, что и к ним он имеет отношение, но пока я не видел цельной картины, не понимал мотивов, и меня это жутко раздражало.

– Черт, Алекс. – Он нервно провёл рукой по волосам. – Не могу сказать, что в них. Не я их писал. Я помогал только с отправкой.

Так, хоть что-то. Писала Вивиан. Уже понятно, что он не расскажет об их содержимом. Значит, узнаю у неё сам. Мне надоели эти шарады. Остался один вопрос, который меня очень волновал.

– Зачем ты помог ей? Вы всё это время делали вид, что незнакомы. Это наталкивает на определённые мысли.

– Я помог, потому что она мне небезразлична. И даже больше.

Волна неуправляемого гнева вмиг захлестнула меня с головой, и я, сам того не осознавая, резко встал со стула под противный жужжащий звук, издаваемый ножками отъезжающего назад кресла. Упёршись двумя руками в стол, я навис над ним коршуном и, испепеляя убийственным взглядом, ожесточённо думал. Все мои подозрения об их связи сейчас, прямо на глазах воплощались в реальность, и чёрт возьми… я отказывался в это верить. Друг-наркоман и моя сводная сестра во втором дубле. Сверху кто-то явно решил надо мной пошутить.

– Повтори! – ледяным тоном потребовал я.

Любой другой уже выдал бы всё как на духу. Но не Нейтон. Он даже бровью не повёл. Лишь напряжённо смотрел на меня исподлобья. За это я его уважал, но мой гнев это никак не умаляло, а распаляло лишь больше.

– Я люблю её…

Я всё-таки его ударил. Сам не понял, как всего за пару секунд обогнул стол и, стремительно сократив расстояние между нами, от всей души впечатал кулак в его лицо. Удар пришёлся в левую сторону челюсти и Нейта снесло на пол под гулкий грохот перевёрнутого кресла.

Он зря это сказал. После её исчезновения моя агрессия не могла найти выхода. Мне уже не помогали ни ножи, ни рукопашка. Я весь извёлся за время её поисков и сам себе еле мог признаться, что испытывал самый настоящий страх, когда день изо дня слышал от своих парней, что всё так же пусто. Не нашли. Его слова чуть не вывернули меня наизнанку, и потому моя вспышка гнева не стала для меня сюрпризом. Тяжело дыша, я сжимал и разжимал в кулак ноющие пальцы, смотря на него сверху вниз и пытаясь успокоиться. Мы не раз спаринговались, и он мог не слабо приложить меня в ответ, но по неизвестной для меня причине, предпочёл этого не делать.

– Ты псих, ты знаешь? – прохрипел он, медленно поднимаясь на ноги и массируя одной рукой челюсть. По подбородку стекала тонкая струйка крови. Задел губу. – Хорошо, что не сломал, – невнятно промычал он, двигая нижней её частью из стороны в сторону.

Я настороженно смотрел на него со стороны, все ещё ожидая ответки, и испытывал очень смешанные ощущения. Жалел, что ударил, и в то же время готов был сломать каждую кость в его теле, если он тотчас же не даст мне ответы.

Он взял в руки бутылку и, открутив крышку, сделал пару глотков прямо с горла. Прополоскав рот, он сплюнул мерзкие кровяные сгустки, разбавленные алкоголем, в свой стакан и тяжело вздохнул.

– Тебе стоит остынь, Ал.

Я поморщился. Он часто сокращал моё имя до дурацкого «Ал», когда мы оставались наедине, и меня это никогда не задевало, а сейчас неимоверно бесило.

– Я люблю её как