успею найти Аннева.
– Не год, а чуть меньше. К тому же искать Аннева тебе не придется. Он тоже будет здесь.
– Но я-то найду его быстрее!
Кьяра качнула головой:
– Если Аннев не вернется – не придет и Маюн. И ты потеряешь ее навсегда.
Рука Кентона сама собой потянулась к костяному кинжалу, висящему на бедре. Убить эту гадюку, да и дело с концом. Мало того что она напрочь запудрила ему мозги – она и только она повинна в том, что больше нет деревни, Академии и будущего, которое Кентон лелеял в своих мечтах. Это из-за нее Аннев сбежал из тюрьмы, Кентон лишился глаз, а Маюн забросило черт знает куда. Потому что это Кьяра привела монстров, те напали на Академию, и Тосан ушел, поручив Кентону охранять Аннева.
Но… Ведь Кентон мог запереть камеру и тоже уйти. Однако он остался, позволил себе дать волю гневу, потерял самообладание – и поэтому Аннев его ослепил. Рука замерла на полпути.
– Хорошо. Я останусь и буду ждать Аннева. Может, даже дождусь. А дальше что? От чего мне спасать Маюн?
– От смерти. От теней. От самой себя.
Кентон нахмурился:
– И от человека, который сейчас рядом с ней?
– Он лишь наполовину человек. Это Возрожденная Тень, он хозяин Маюн.
– Хозяин? – Губы Кентона насмешливо искривились. – У Маюн не может быть хозяина.
– Она не в силах сбросить ни его оковы, ни свои собственные. Поэтому ты и должен ее спасти – но только не связывайся с Анневом! Пойми, если она убьет его, то умрет сама. Если ты его убьешь, то никогда больше не увидишь Маюн.
– Но откуда мне знать, что она вообще захочет меня видеть – или захочет, чтобы ее спасали?
– На некоторые вопросы нам приходится искать ответы в одиночку.
– Наверное. – Кентон помолчал. – А зачем вам Аннев? Что это за цель, ради которой вы с вашими невестами Судьбы разрушили целую деревню?
Кьяра лукаво улыбнулась:
– Тебя, как я вижу, это не слишком огорчило.
Кентон шмыгнул носом:
– Я тут никого особо не любил… и меня никто не любил. Так что плевать, мертвы эти люди или живы. Единственный человек, который мне нужен, сейчас в царстве теней. – Кентон снова посмотрел в омут. – Так и быть. Если это и правда спасет Маюн, я сделаю то, что вы говорите.
Кьяра кивнула:
– В таком случае с этого мгновения у нас единый путь. Пока ты здесь, можешь наблюдать за Маюн. Ты узнаешь, когда она захочет вернуться.
– Госпожа Кьяра, а каков ваш путь?
Кьяра взмахнула рукой над зеркальной гладью омута, и образы Маюн и ее спутника растворились во тьме.
– Много лет целью жатвы было отыскать и доставить в Академию младенцев, имеющих дар к магии. Что? – спросила она, почувствовав удивление Кентона. – Ты думал, вы с Анневом единственные такие?
– Но зачем?
Знающая вздохнула:
– Думаю, всему виной страх. Много веков назад в Церкви произошел раскол. Группа проповедников объявила, что все священнослужители погрязли во грехе и вся магия, в том числе заключенная в артефактах, есть зло. Эти люди ушли в самое сердце Чащи, где основали собственный орден. Однако, покидая Церковь, они похитили множество ценностей, среди которых оказались легендарные артефакты, такие как Длань Кеоса. Еретики верили, что их священный долг – укрыть магию от мира или уничтожить ее. При этом они построили свой новый дом здесь – прямо над источником аклумеры. Какая восхитительная ирония, не находишь?
– Погодите. Вы про тот колодец в Хранилище?
– О чем же еще? Над источником построили Хранилище, а над Хранилищем – Академию, где обучались юные фанатики, которым предстояло бегать по миру в поисках новых артефактов. Однако не все основатели были безоговорочно преданы своему учению. Одна из них, Помела Витсом, была невестой Судьбы. Она знала о пророчестве, которое гласило, что сосуд Кеоса появится на свет среди еретиков. Поэтому она примкнула к ним еще до раскола и вышла замуж за старейшего Корнетта – он впоследствии стал первым директором Академии, а она – первой знающей. Помела отвечала за пополнение деревни и яслей Академии младенцами. Вскоре она стала обучать других знающих. Поначалу это были повитухи, которые помогали ей «спасать» не тронутых скверной чад по всему миру. Но затем Помела нашла женщин с талантом крови: как и сама Помела, они были йомадскими жрицами с внешностью дариток, к тому же невестами Судьбы. Они набирали знающих жен, обучая каждую из них по отдельности, и, конечно, внушали им нужные идеи и принципы.
– Внушали, – повторил Кентон. – И все эти женщины потом присоединились к вашему культу?
Кьяра раздраженно фыркнула:
– Те, кто обладал слишком малым количеством магии – или мозгов, – оставались обычными знающими. Благодаря нашим усилиям жены без единого намека на магические способности покинули Академию. Те же, кого научили ненавидеть магию всей душой, на деле обладают талантом крови.
– Чушь какая-то, – проворчал Кентон, обдумывая услышанное. – Тогда сами вы кто? Даритская сирота или новотерранская шпионка?
Кьяра прожгла его гневным взглядом:
– Я йомадка из Новой Терры.
– Но разве вас не выкрали из какой-нибудь даритской деревушки, как и всех аватаров?
– С каждой жатвы мы приносили младенцев из Альтары и Старой Терры. Мы делали это для того, чтобы не дать древней крови исчезнуть – а еще чтобы точно знать, что в поисках сосуда мы перевернули каждый камень. Никто из нас и представить не мог, что сосуд родится в Шаенбалу, да еще и у матери-илюмитки… Но таковы пророчества. Они позволяют нам заглянуть в будущее, но не всегда приподнимают скрывающую его завесу тьмы и тумана.
– Поэтому вы так долго не могли сообразить, что Аннев и есть ваш сосуд?
– Не только. Мы нашли бы его быстрее, если бы не этот хитрый священник, Содар.
На минуту повисла тишина. Кентон думал о том, что эта седовласая женщина с колючими глазами так и не сказала ему, для чего ей Аннев. Ну да ничего, в свое время он выведает все ее секреты. Однако если она права и Маюн действительно жива и ждет его помощи, то причин уходить из Шаенбалу у него нет. В конце концов, можно отправить проклятых сынов – пусть все равно ищут Аннева. А он, Кентон, останется здесь: будет следить за своим маленьким отрядом через амулеты и ждать Маюн, наблюдая за ней с помощью Кьяры.
По крайней мере, до тех пор, пока старуха ему не надоест.
– Хорошо, госпожа знающая, – произнес он наконец. – Я не убью Аннева. Пока не убью. Но взамен вы расскажете мне о невестах