вздыхает, разочарованный отсутствием борьбы со стороны его семьи.
— Я уверен, что вы все осознаете последствия, которые за этим последуют. Думали ли вы, что мои братья и я погибли от руки нашего отца или нет, но никаких тел найдено не было, никаких подтверждений смерти не было дано. В тот момент ваша верность все еще принадлежала нам, и мы считаем вашу неспособность спасти Шейн из лап Джованни ДеАнджелиса прямым предательством.
Я практически слышу, как сердце каждого начинает бешено колотиться в комнате, вижу, как пот покрывает их лбы, а руки вздрагивают по бокам, готовые схватиться за оружие, если до этого дойдет.
— Займите свои места, — говорит Роман.
Они все медленно делают то, о чем их просят, как кучка провинившихся детей в кабинете директора. Нервные взгляды заполняют комнату, испуганные взгляды ищут тех, кто испытывает то же чувство надвигающейся гибели. Они облажались, и они это знают. Но чтобы придать невысказанной угрозе дополнительный импульс, Маркус и Леви начинают обходить стол, медленно ступая за их спинами. Мужчины вздрагивают, когда они проходят мимо, зная, что они могут покончить с ними голыми руками в считанные секунды.
Я прячу ухмылку и пытаюсь казаться такой крутой, какой хочу быть. Моему делу точно не поможет, если меня поймают ухмыляющейся, как лису в курятнике.
— Почему же тогда твой отец утверждает, что она Моретти? Почему мы должны верить в обратное?
Роман усмехается и незаметно берет меня за руку, защищая от посторонних глаз в комнате.
— Когда я давал вам повод верить в обратное? — спрашивает он. — Шейн — Моретти. Мой отец был прав. Но она не просто Моретти, она и есть Моретти.
Смущенный шепот проносится по комнате, когда острые взгляды устремляются на меня, каждый из них полон обещаний и безмолвных клятв покончить с моей жизнью.
— Четыре дня назад Джиа Моретти напала на наш дом. Она сбежала с Леви и провела следующие три дня, мучая его.
Их дедушка с такой силой хлопает ладонью по столу, что стеклянный бокал трескается.
— Почему мы только сейчас услышали об этом?
— Потому что тебе не было необходимости знать об этом до сих пор, — бросает ему в ответ Роман, раздраженный тем, что его перебивают. — Прошлой ночью мы проникли в частную резиденцию Джии Моретти и вытащили оттуда Леви. Это было нелегко. Она предвидела наше появление и держала наготове охрану. Она выманила нас, как и собиралась, но подготовилась не так хорошо, как следовало бы. Рано утром Шейн Моретти, эта женщина, стоящая прямо рядом со мной, женщина, которую никто из вас не счел достойной спасения из лап моего отца, убила нашего злейшего врага всего лишь легким движением запястья.
— Что? — спрашивает дедушка мальчиков, стоя и уставившись на меня. — Джиа Моретти мертва?
Я делаю шаг вперед, выпуская руку Романа.
— Да. Я оборвала ее жизнь так же просто, как и оборву твою, если ты продолжишь сомневаться во мне и своих внуках.
Он тяжело сглатывает.
— Империя Моретти пала, — комментирует он почти с благоговением. — Кто встанет на ее место? У нее нет известных наследников.
— Подумай об этом, дедушка, — говорит Маркус с другого конца комнаты. — Почему мой отец был так заинтересован в принуждении к браку Шейн?
Все головы снова поворачиваются ко мне, и я поднимаю подбородок, зная, что все может пойти по одному из двух сценариев.
— Меня зовут Шейн Моретти, и я единственная живая наследница Джии Моретти. Я новый правитель империи Моретти.
Наступает гребаный хаос. Мужчины вскакивают на ноги, когда Леви разворачивается и заходит мне за спину, опуская руки на мои бедра.
— Просто дай им минутку, — бормочет он. — Им просто нужно время, чтобы почувствовать, что их мнение не имеет значение.
Я киваю, прислоняясь к нему спиной, наблюдая, как Роман молча достает пистолет из-за пояса брюк и аккуратно кладет его на стол перед собой, и вот так просто наступает тишина. Он облокачивается на стол, даже не потрудившись взять пистолет, — его присутствия достаточно для угрозы. Мужчины в этой комнате знают, насколько он быстр и насколько смертоносным может быть.
— С этого момента я заявляю, что семья Моретти больше не является нашим врагом. Любой шаг против них — это прямое нападение на меня и моих братьев.
С дальнего конца стола доносится насмешка.
— Итак, ни с того ни с сего ты встречаешь сучку с волшебной киской и забываешь, что действительно важно? Где твоя гребаная верность? Моретти были нашими врагами больше века, и ты ожидаешь, что мы просто подчинимся, потому что ты трахаешься с их новым лидером?
Пистолет вскидывается, пуля проносится по комнате, и голос замолкает.
— У кого-нибудь еще есть возражения против того, что мы заключили мир с Моретти?
Тишина. Абсолютная гребаная тишина.
— Хорошо, теперь это подводит нас к вопросу о нашем отце…
— СТОЙТЕ! — раздается резкий крик, и в комнату врывается женщина, за спиной которой стоит Филипп ДеАнджелис. Ее глаза покраснели, и она выглядит так, словно ее мир был вырван у нее из-под ног. — ЭТО ВСЕ БЫЛИ ОНИ, С САМОГО НАЧАЛА. ОНИ ВСЕ ЭТО СПЛАНИРОВАЛИ. ВСЕ ЭТИ УБИЙСТВА.
Дедушка мальчиков поднимается на ноги, гнев искажает его черты.
— Что все это значит? — выплевывает он, свирепо глядя на своего сына через комнату. — Ты не только опаздываешь на наше семейное собрание, но и приводишь свою жену? Ты что, не уважаешь наши законы?
Женщина шагает вглубь комнаты, все взгляды устремлены на нее, в то время как Филип остается маячить у нее за спиной, как маленькая испуганная сучка.
— Мне насрать на ваши семейные правила. Твоя дурацкая семья разрушила мою жизнь, управляла каждой ее секундой, а теперь я потеряла своих детей из-за этой чертовой войны. Войны, которую развязали эти… эти три монстра, — выплевывает она, указывая на Романа и Леви. — Я хочу, чтобы их привлекли к ответственности. Я ХОЧУ ИХ ГОЛОВЫ.
Роман бросает взгляд на маленького Романа-двойника и, ограничившись простым кивком, он, Тревор и Хулио встают и направляются к женщине. Она мгновенно начинает пятиться, видя угрозу такой, какая она есть, в то время как Филипп просто стоит там, даже не потрудившись защитить свою жену. Этот бесхребетный кусок дерьма. Я знала, что мы должны были убить его, когда у нас был шанс, но мальчики хотели проявить к нему милосердие.
Парни глупцы. Он должен был умереть, особенно после того, что он сделал с Арианой. Если бы это была семья Моретти, и я решала, пуля между глаз была бы единственным приемлемым ответом. Я не потерплю такого дерьма, только не