душе остались лишь горький пепел от несбывшихся надежд и острое беспокойство за брата. Бран видел, что тот попросту помешался после отказа девушки. Стал одержим ею, бредил ею, бродил по замку как во сне, сидел сутками возле ее портрета, говорил сам с собой, не замечая недоуменных и обеспокоенных взглядов.
– А как она относиться к тебе будет, ты не подумал? – спросил Бран после тяжелой паузы.
– Подумал. Я вообще последнее время только и делаю, что думаю. Даже голова трещит с непривычки.
Бран усмехнулся. Дар в последнее время часто прикидывался дурачком, словно не замечал, как прислушиваются к его советам и отец, и король. Но роль придворного шута определенно не шла ему. И, видя, как распадается на части близкий человек, Бран терпеливо сносил его насмешки и нападки.
– И много надумал?
– Много. Я вел себя как идиот! – Дар хлопнул ладонью по столу. – Не надо было спрашивать позволения у Кромака. Притащил бы ее к алтарю – и дело с концом. Но еще не поздно. Дождусь своих ребят и покончу с этим. Она будет моей. Никуда не денется. Уж теперь-то я не отпущу ее!
Раздался стук в дверь. Братья удивленно переглянулись. Время было позднее, да и не решался никто лишний раз тревожить нервного князя. Дар крикнул:
– Войдите.
В комнату шагнули двое молодых солдат. Дар, увидев их, оживился. Это были те люди, которых он направил вслед за Тали.
– Ну что? Где она?
– Лорд Дар, тут такое… В общем… Как бы сказать… – мялся один из парней, хмуро поглядывая на напарника.
– Так и говори. Как есть, – ответил Дар.
– Ну, в общем… Мы направились вслед за баронессой, как вы велели. Она с отцом остановилась у герцога д’Ирва. Вроде как погостить. Но к ним охрану приставили, так что они, похоже, там пленниками были.
– То есть баронесса сейчас в поместье герцога?
– Ну да. Была. Вроде как.
– Прекрасно! Завтра выезжаем туда, – воодушевился Дар.
– Тут такое дело… Нет ее там больше.
– А где она тогда? Куда направилась? Что ты мямлишь? Отвечай нормально!
– Не надо никуда ехать, лорд Дар. Нет ее больше. Вроде как, – опустил голову парень.
– В каком смысле нет? – вмешался Бран.
– Напали на поместье. В ночь накануне нашего отъезда. Дом подожгли, а всех, кто там был, положили. Никого не пощадили. Мы задержались, чтобы узнать, что да как, – парень от волнения начал потеть и заикаться. – Следователей имперских понаехало, от мундиров черно стало. Мы старались, ну, чтобы аккуратно… Чтобы подозрений не навести… Ну, мы потолкались там, поспрашивали местных. Всех, говорят, положили, кто в замке жил. И хозяев, и слуг, и охрану. Ну, и гостей, понятно, тоже. Барона и баронессу, говорят, опознали. Хотя обгорели они очень. Говорят, белоярцы месть учинили. Только зачем нам это? Зря говорят. Не наши это были. Мы бы знали. Вот… Такие дела…
Бран не верил своим ушам. Он с опаской оглянулся на брата. Тот застыл, сжимая подлокотники кресла. Лицо его стало белым, как граннорский мрамор. Взгляд был страшен. Неподвижный взгляд человека, потерявшего в один миг целый мир. Спустя несколько секунд Дар поднял глаза на незадачливых вестников, дрожавших от страха за собственную жизнь, ибо все знали, к чему может привести такая весть, бездумно посмотрел на Брана, оглядел комнату так, словно видел ее впервые. Взгляд его зацепился за портрет. Бран тем временем дал солдатам знак уходить, что те с поспешностью и сделали.
– Дар, – окликнул Бран.
Голос сорвался, и юноша закашлялся.
– Я не верю, Бран, – прошептал Дар. – Не верю… Этого просто не может быть… Это невозможно! Неправильно! Это какой-то бред! Она не могла умереть! Только не она!
– Дар, я тоже не могу в это поверить. – Бран лгал. В отличие от брата, он поверил его людям. Поверил сразу. Но не представлял, как сказать ему об этом. – Давай поедем туда. Возможно… Нет. Вероятнее всего, это ошибка. И Тали жива. Поедем завтра же.
– Да, да! Ты прав! – Дар взбодрился, а сердце юноши резануло болью. – Конечно, ошибка! Это не может быть правдой! Завтра поедем в поместье д’Ирва. А теперь… Иди спать, Бран. Я хочу побыть один.
Бран послушно вышел. Закрывая за собой дверь, он увидел, как Дар уронил лицо в ладони, услышал его слабый, сдавленный стон. Юноша прижался спиной к стене. Из глаз потекли слезы, но ему не было стыдно. Пожалуй, впервые в жизни он не стыдился собственной слабости, за которую его постоянно корили брат и отец.
Тали лежала на заиндевелой земле замкового двора. Снег под ней постепенно становился алым.
Она не видела, как из черноты январской ночи несутся, рассекая тьму, легкие стрелы. Не чувствовала, как звенит морозный воздух, разрываемый стальными наконечниками. Не знала, что сразу после казни палачи один за другим без единого звука бездыханными опускались на заснеженную землю. Тали лежала, обратив застывшее лицо к звездам, а на нее немигающим взглядом пустых мертвых глаз смотрел упавший рядом граф Виллем, последний из рода д’Орретов.
Она не слышала, как во дворе раздались знакомые голоса.
– Боюсь, мы опоздали, мой принц.
– Проверьте, остался ли кто в живых. В первую очередь меня интересует женщина.
– Ильрохир, это невероятно, но она еще дышит!
– Стабилизируй ее, а мы пока приберем здесь.
Тали не чувствовала, как сильные руки подняли ее в седло, не чувствовала она и запаха дыма (верного спутника огня, скрывающего следы присутствия эльфов на территории империи), который горькой пеленой окутал замок и его окрестности.
Тали ничего не чувствовала. Она пребывала во тьме, и тьма была милосердна к ней. Во тьме не было ни страха, ни горя, ни боли.
Боль пришла незадолго до пробуждения. Тяжелая, как гранит, и вязкая, как патока, она скручивала легкие в тугой комок, отчего дышать было невероятно трудно, и каждый вдох сопровождался судорожным всхлипом.
– Потерпите немного, обезболивание подействует с минуты на минуту.
Минута длилась вечность. Но ее не обманули, и облегчение действительно наступило. Тали с трудом разлепила веки. На нее участливо смотрел знакомый эльфийский маг.
– Как самочувствие? – поинтересовался Феандир.
Тали вяло поморщилась в ответ.
– Ничего, самое трудное позади. Заставили вы меня попотеть. Еле вытащил. Но теперь выздоровление пойдет быстро. У вас удивительная регенерация. Эльфов в роду не было? Я подобных случаев у людей не встречал.
Маг взял ее запястье, отсчитал пульс, затем поинтересовался:
– Хотите чего-нибудь?
Тали с трудом пошевелила обметанными губами:
– Отец.
– К сожалению, мы приехали слишком поздно. Ему уже нельзя было помочь. Так, Тали, Тали. Талиэн, успокойтесь! Прекратите метаться, иначе рана откроется! Ну ладно, вы не оставляете мне выбора. Спать!
Королевство Этилия. Эйтилиэн
Следующее пробуждение было куда приятней предыдущего. Ничего не болело. Тали чувствовала себя совершенно здоровой. Ощупала грудь и удивилась отсутствию повязки. Может, ей все приснилось? Не было никакого вооруженного отряда, не было Виллема, не было казни во дворе герцогского замка,